Данные, цифровизация и государственное управление Доклад об экономике региона Европы и Центральной Азии Управление главного экономиста Весна 2021 ДОКЛАД ВСЕМИРНОГО БАНКА ОБ ЭКОНОМИКЕ РЕГИОНА ЕВРОПЫ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ • ВЕСНА 2021 Данные, цифровизация и государственное управление Управление главного экономиста © 2021 год. Международный банк реконструкции и развития / Всемирный банк, 20433 округ Колумбия, Вашингтон, улица NW, 1818 H Телефон: 202-473-1000; Веб-сайт: www.worldbank.org Некоторые права защищены. 1 2 3 4 24 23 22 21 Настоящий доклад является результатом работы сотрудников Всемирного банка и привлеченных внешних экспертов. Выводы, интерпретации и заключения, представленные в настоящем докладе, не обязательно отражают мнение Всемирного банка, его Совета исполнительных директоров или правительств, которые они представляют. Всемирный банк не гарантирует точность данных, использованных в настоящем докладе. Границы, цвета, обозначения и другая информация, представленная на какой-либо карте в настоящем докладе, не подразумевают никаких суждений со стороны Всемирного банка относительно правового статуса какой-либо территории, одобрения или принятия таких границ. Ничто в настоящем докладе не должно составлять или считаться ограничением или отказом от привилегий и льгот Всемирного банка, каждая из которых за ним сохраняется. Права и разрешения Настоящий доклад предоставляется на условиях лицензии Creative Commons «С указанием автор- ства» 3.0 IGO (CC BY 3.0 IGO) http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/igo. В соответствии с лицен- зией Creative Commons «С указанием авторства» вы можете копировать, рассылать, передавать и адаптировать настоящий доклад, в том числе в коммерческих целях, на условиях, изложенных ниже: Ссылка на источник — Просим давать следующую ссылку на источник: Всемирный банк, 2021 год. «Данные, цифровизация и государственное управление». Доклад об экономике региона Европы и Центральной Азии, весна 2021 года. Всемирный банк, Вашингтон, округ Колумбия. Doi: 10.1596/978-1-4648-1698-7. Лицензия: Creative Commons «С указанием авторства» 3.0 IGO. Перевод — При переводе настоящего доклада на другие языки просим наряду со ссылкой на источник включать следующую защитительную оговорку: «Настоящий перевод не осуществлял- ся сотрудниками Всемирного банка, и его нельзя считать официальным переводом Всемирного банка. Всемирный банк не будет нести ответственность за содержание или ошибки, допущенные в настоящем переводе». Адаптация — Если вы адаптируете этот доклад, пожалуйста, включите следующую правовую ого- ворку наряду со ссылкой на источник: «Настоящий документ является адаптацией оригинального доклада Всемирного банка. Взгляды и мнения, выраженные в адаптации, являются исключитель- ной ответственностью автора или авторов адаптации и не одобрялись Всемирным банком.» Сторонние материалы — Всемирному банку не обязательно принадлежит каждый компонент содержания, включенный в данный доклад. Поэтому Всемирный банк не гарантирует, что ис- пользование любых отдельных сторонних компонентов или частей, содержащихся в докладе, не приведет к нарушению прав третьих сторон. В случае возникновения претензий вследствие таких нарушений ответственность возлагается исключительно на вас. Если вы пожелаете использовать какой-либо компонент данной работы, то вашей обязанностью будет определение необходимо- сти в получении разрешения на использование и получение разрешения у владельца авторских прав. Примеры таких компонентов могут включать, но не ограничиваться, таблицы, графики или изображения. Все запросы в отношении авторских прав и лицензий следует направлять в Информационно- издательский отдел Всемирного банка по адресу: США, 20433, федеральный округ Колумбия, Вашингтон, улица NW, 1818 H, электронная почта: pubrights@worldbank.org. ISBN (electronic): 978-1-4648-1698-7 DOI: 10.1596/978-1-4648-1698-7 Макет обложки: Лорен Кейли Джонсон Русский макет: alexpublishers.ru Содержание Выражение благодарности.................................................................................................. iv Список сокращений................................................................................................................ vi Коды стран.................................................................................................................................. viii Региональная классификация, используемая в настоящем докладе................. ix Резюме......................................................................................................................................... x 1. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз.....................1 Глобальный контекст........................................................................................................ 1 Европа и Центральная Азия: последние тенденции и прогноз экономического развития............................................................................................... 11 Долгосрочные вызовы и экономическая политика.............................................. 40 Приложение 1.1 Источники данных и традиционный процесс подготовки прогнозов...................................................................................................... 50 Список использованной литературы.......................................................................... 51 2. Данные, цифровизация и государственное управление .............................59 Важная роль правительства и государственного управления в странах Европы и Центральной Азии...................................................................... 61 Использование данных и цифровых технологий для наращивания потенциала государства................................................................................................... 75 Данные и цифровизация в интересах совместного управления..................... 96 Рекомендации по выработке политики и выводы................................................. 113 Список использованной литературы.......................................................................... 123 iv Выражение благодарности Настоящий Доклад об экономике региона Европы и Центральной Азии (ЕЦА) – результат совместного труда Управления главного экономиста по региону ЕЦА, возглавляемого Аслы Демиргюч-Кунт, Департамента глобальной пра- ктики по вопросам макроэкономической, торговой и инвестиционной поли- тики и Департамента глобальной практики по вопросам сокращения бедно- сти и неравенства. Глава I первой части доклада подготовлена совместно с Группой по пер- спективам развития из Департамента по вопросам справедливого роста, фи- нансов и институтов. В состав авторского коллектива вошли Коллет Мари Уи- лер, Карлос Артета, Михаил Локшин, Дана Лоурен Ворисек, Дамьен Маттиас Валентин Буше, Жюстен Дамьен Гинетт, Василики Папагиани, Джулия Рене Роузман Норфлит, Калтрина Темаж и Такефуми Ямазаки. Ценные коммен- тарии и предложения предоставили Анна Бьерде, Сандип Махаджан, Мона Прасад, Татьяна Проскурякова, Эмилия Скрок, Галина Андронова Винселет- те и Фабрисио Сарконе. Материалы главы I были тщательно согласованы с материалами, предоставленными авторами второй части доклада. Глава II подготовлена группой специалистов из Управления главного экономиста по региону ЕЦА совместно с Группой по оценке воздействий в сфере развития Департамента экономики при взаимодействии с Департаментом глобальной практики по вопросам государственного управления. В состав авторского коллектива под руководством Михаила Локшина, Ивана Торре и Дэниэла Роджера вошли Тейб Ассаф, Захид Хаснаин, Владимир Колчин, Роберт Ли- пински, Патрисия Роуз Масков и Давиде Зуччини. Врезку 2.2 подготовили Мануэль Македа и Дэниэл Ли Чень (Группа по оценке воздействий в сфере развития Департамента экономики). В ходе подготовки доклада ценные ре- комендации и предложения предоставили Роби Шендерович и Дж. Дэниэл Бойс, а также сотрудники Департамента глобальной практики по вопросам государственного управления. Ценные комментарии предоставили Люсио Монари и сотрудники Департамента глобальной практики по вопросам инфраструктуры, а также Роберт Калл, один из руководителей авторского коллектива Доклада о мировом развитии 2021 «Данные для лучшей жизни». Конструктивное содействие оказали Галина Андронова Винселетте, Наталья Бейсенова, Судхаршан Канагарайя, Стивен Р. Дэвенпорт, Сем Денер, Карл Хэнлон, Огюст Куам, Лалита Мурти, Константин Русу, Адам Шейн, Рено Се- лигманн, и Линда Ван Гелдер. Авторы выражает благодарность Анне Бьерде, Сяоцин Ю и руководителям подразделений, осуществляющих деятельность в регионе ЕЦА, за рекомендации и предложения, предоставленные в ходе подготовки доклада. Вторая часть доклада подготовлена сотрудниками Департамента глобаль- ной практики по вопросам макроэкономической, торговой и инвестицион- ной политики (под руководством Эндрю Бернса, Лалиты М. Мурти, Санди- Выражение благодарности v па Махаджана и Жасмин Чакери) и Департамента глобальной практики по вопросам сокращения бедности и неравенства (под руководством Салмана Заиди). В состав этого авторского коллектива вошли Азамат Агайдаров, Эн- рике Бланко Армас, Рина Бадиани-Магнуссон, Хавьер Баес Рамирес, Олена Богдан, Том Бундервоет, Бенуа Филипп Марсель Кампань, Мари-Анн Шам- бонье, Марсель Чиструга, Стефано Курто, Диана Виктория Де Леон Дардон, Мариам Долидзе, Андрей Доспинеску, Бакыт Дубашов, Ольга Емельянова, Самуэль Фрейхе-Родригес, Алан Фукс, Йосип Фунда, Анастасия Головач, Ма- рия Фернанда Гонсалес Икаса, Гоар Гулумян, Александр Хайдер, Кирил Гай- дук, Сандра Хливняк, Саида Исмайлахунова, Ивайло Изворски, Шарль Юст, Джонатан Джордж Карвер, Темина Шаукат Хан, Эдит Кикони, Милан Ла- кичевич, Чан Ки Ли, Леонардо Рамиро Лучетти, Санья Мадзаревич-Суйстер, Армине Манукян Салмаси, Моника Анна Матыжа, Апполения Мбове, Крис- тина Катрин Меркадо, Роуз Мунгаи, Бесарт Мидерризи, Винаякрадж Нага- радж, Евгений Найдов, Арвинд Наир, Метин Небилер, Транг Ван Нгуен, Нга Ти Вьет Нгуен, Дэвид Найт, Десислава Еникова Николова, Чию Ниу, Нацуко Кисо Нозаки, Ана Мария Овиедо, Каталин Пауна, Алишер Раджабов, Сьямсу Рахардья, Надир Рамазанов, Беса Ризванолли, Наташа Рово, Апурва Сангхи, Кристина Савеску, Марк Тобиас Шиффбауэр, Уильям Хатчинс Сейц, Аслы Сенкал, Лазар Сестовиц, Хильда Шияку, Боян Шимбов, Марына Сидаренка, Дэвид Эндрю Стифан, Ти Тан Буи, Эскендер Трушин, Михал Тулвин, Крис- тоф Унгерер, Кристина Вон и Бахром Зияев. Доклад подготовлен под редакцией Сандры Гейн и Барбары Карни. Вер- стка английской версии выполнена Майклом Алван, русской – Алексеем Поликаниным. Коммуникационную и информационную поддержку обеспе- чили Индира Чанд, Пол Энтони Клер, Карл Патрик Хэнлон, Артем Колесни- ков, Джон Македон и Сона В. Панаджян. Екатерина Ушакова координирова- ла оформление и публикацию доклада. vi Список сокращений DSSI  Инициатива по приостановлению выплат в счет обслуживания долга ECAPOV  База данных ECAPOV («Бедность в регионе ЕЦА») стандартизированных обследований домохозяйств EMDE  Страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики EU-SILK Статистическое обследование доходов и условий жизни населения Европейского союза FCS Нестабильные и затронутые конфликтами ситуации HICES Обследование доходов, потребления и расходов домохозяйств HIS Обследование доходов домохозяйств HLCS Обследование условий жизни домохозяйств IHME Институт показателей и оценки здоровья ILCS Комплексное обследование условий жизни PMI Индекс деловой активности SILC  Статистическое обследование доходов и условий жизни населения WDI Показатели мирового развития WGI Показатели качества государственного управления БиГ Босния и Герцеговина ВВП Валовой внутренний продукт ВЕ Восточная Европа ВИЭ Возобновляемые источники энергии ВНД Валовой национальный доход ВОЗ Всемирная организация здравоохранения ВПИИ Вертикальные прямые иностранные инвестиции ВЭФ Всемирный экономический форум Г20 «Группа двадцати» ГП Государственное предприятие ЕБРР Европейский банк реконструкции и развития ЕЦА Европа и Центральная Азия ЕС Европейский союз ЕФУР Европейский фонд устойчивого развития ЕЦПКЗ Европейский центр профилактики и контроля заболеваний ЕЭК ООН Европейская экономическая комиссия ООН ЗБ Западные Балканы ИКТ Информационно-коммуникационные технологии Список сокращений vii ИСУН Информационная система управления налогообложением ИСФМ Информационная система финансового менеджмента ИТ Информационные технологии ЛАК Латинская Америка и Карибский бассейн МВФ Международный валютный фонд МОКЦБ Международная организация комиссий по ценным бумагам МОТ Международная организация труда МСП Малые и средние предприятия МФО Международная финансовая организация МЭА Международное энергетическое агентство НДС Налог на добавленную стоимость НИиОКР Научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки НПО Неправительственная организация ОБД Обследование бюджетов домохозяйств ОД Обследование домохозяйств ОПЕК Организация стран-экспортеров нефти ОПЕК+ Организация стран-экспортеров нефти и их партнеры ОЭСР Организация экономического сотрудничества и развития п.п. Процентные пункты ПИИ Прямые иностранные инвестиции ПП Промышленное производство ППС Паритет покупательной способности РЭ Развитые экономики СУГИ Система управления государственными инвестициями ЦА Центральная Азия ЦЕ Центральная Европа ШПД Широкополосной доступ ЮК Южный Кавказ ЮНКТАД Конференция ООН по торговле и развитию viii Коды стран Албания ALB Литва LTU Армения ARM Люксембург LUX Австрия AUT Республика Северная Азербайджан AZE Македония MKD Беларусь BLR Мальта MLT Бельгия BEL Молдова MDA Босния и Герцеговина BIH Черногория MNE Болгария BRG Нидерланды NLD Хорватия HRV Норвегия NOR Чехия CZE Польша POL Кипр CYP Португалия PRT Дания DNK Румыния ROM Эстония EST Российская Федерация RUS Финляндия FIN Сербия SRB Франция FRA Словакия SVK Грузия GEO Словения SVN Германия DEU Испания ESP Греция GRC Швеция SWE Венгрия HUN Швейцария CHE Ирландия IRL Таджикистан TJK Исландия ISL Турция TUR Италия ITA Туркменистан TKM Казахстан KAZ Украина UKR Косово XKX Великобритания GBR Кыргызская Республика KGZ Узбекистан UZB Латвия LVA ix Региональная классификация, используемая в настоящем докладе Настоящий доклад охватывает 50 стран Европы и Центральной Азии (ЕЦА). Эти страны разде- лены на 10 групп: Восточная Европа, Западная Европа, Южная Европа, Центральная Европа и страны Балтии, Северная Европа, Западные Балканы, Южный Кавказ, Центральная Азия, Рос- сийская Федерация и Турция. ТАБЛИЦА E.1 Региональная классификация, используемая в настоящем докладе Центральная Европа Центральная Азия и страны Балтии Восточная Европа Северная Европа Казахстан Болгария Беларусь Дания Кыргызская Республика Венгрия Молдова Исландия Таджикистан Латвия Украина Норвегия Туркменистан Литва Финляндия Узбекистан Польша Швеция Румыния Словакия Словения Хорватия Чехия Эстония Южный Кавказ Южная Европа Западные Балканы Западная Европа Азербайджан Греция Албания Австрия Армения Испания Босния и Герцеговина Бельгия Грузия Италия Косово Великобритания Кипр Республика Северная Германия Мальта Македония Ирландия Португалия Сербия Люксембург Черногория Нидерланды Франция Российская Федерация Турция x Резюме На фоне пандемии COVID-19, в результате которой в мировой экономике наступила одна из самых глубоких рецессий за последние 100 лет, в странах с формирующимся рынком и развивающихся экономиках региона Европы и Центральной Азии (ЕЦА) в 2020 году про- изошел экономический спад в размере 2,0%. Согласно прогнозам, из-за новой волны ко- ронавирусной инфекции темпы восстановления экономики в 2021 году будут ниже, чем ожидалось ранее, и составят 3,6%. В настоящем докладе дается краткий обзор последних событий и представлен прогноз дальнейшего развития региона с учетом ситуации в мире. Кроме того, центральной темой доклада является государственное управление – один из ключевых вопросов развития в рассматриваемом регионе, значение которого стало еще более очевидным во время кризиса, вызванного коронавирусной инфекцией COVID-19, по- скольку качество государственного управления, общественное доверие и уважение со сто- роны граждан относятся к числу важнейших составляющих успеха в борьбе с пандемией. Несмотря на ожидаемое повышение экономической активности в регионе в 2021 году, процесс восстановления будет идти медленно. Как показывают прогнозы, к 2022 году ВВП на душу населения будет оставаться почти на 3 процента ниже допандемических значе- ний. Больше всего пострадали страны, имеющие прочные торговые или финансовые связи с еврозоной, а также страны, экономика которых в значительной степени зависит от услуг и туризма. Прогноз остается крайне неопределенным и будет зависеть от ситуации с пан- демией и темпов вакцинации населения. Темпы роста в 2021 году могут быть ниже про- гнозируемых, если отступление пандемии окажется более затяжным, ужесточатся условия кредитования на внешних рынках или опять возрастет геополитическая напряженность. В странах региона Европы и Центральной Азии правительства играют ключевую роль, поскольку в этих экономиках на долю государственных расходов приходится около 40% валового внутреннего продукта. Это вполне ожидаемая картина, поскольку в более богатых странах, масштабы правительства, как правило, шире, а многие страны данного региона все еще находятся на этапе перехода к рыночной экономике. Правительства играют не ме- нее важную роль в формировании рынков труда в этом регионе: в государственном секто- ре работают 86 млн человек или 25% всего занятого населения, что намного выше средне- мирового уровня, равного 16%. Страны региона значительно отличаются друг от друга по этим показателям: в Беларуси в государственном секторе работают почти 40% всех заня- тых, а в Румынии – всего лишь 13%. Государственный сектор региона нередко привлекает наиболее образованную рабочую силу. Работники госсектора значительно более образова- ны, чем среднестатистический гражданин, особенно в странах с более низким уровнем до- ходов. В частности, в странах Южного Кавказа, Центральной Азии и Западных Балкан доля лиц с высшим образованием, работающих в государственном секторе, превышает средний показатель для населения в целом более, чем в два раза. В ближайшие годы роль правительств в странах ЕЦА, вероятно, увеличится еще больше. В этом регионе идею расширения государственного сектора поддерживают треть населе- ния стран с высоким уровнем доходов и около 45% жителей стран с переходной экономи- кой. Это отчасти обусловлено тем, что старение населения региона требует расширения таких государственных услуг, как медицинская помощь, обслуживание инвалидов и дол- госрочный уход. Кроме того, глобализация и технологические преобразования привели Резюме xi к сокращению гарантий занятости и доходов у наиболее уязвимых граждан, а последовав- ший за этим рост неравенства вызвал повышение спроса на перераспределение доходов. Наконец, кризис, связанный с пандемией COVID-19, увеличил неприятие риска со стороны населения и усилил стремление людей к тому, чтобы государство брало на себя риски гра- ждан и играло более важную роль в системах здравоохранения, образования и социальной защиты. Важная роль правительства подчеркивает значение качества государственного управ- ления для уровня производительности и экономического роста, а также эффективного реагирования на экономические и социальные задачи региона. Согласно исследованию «Показатели качества государственного управления в странах мира», в регионе ЕЦА от- мечается самое значительное неравенство по качеству государственного управления среди всех регионов мира из-за большого разброса показателей на уровне субрегионов. Несмотря на отсутствие прогресса в ряде стран ЕЦА, за два последних десятилетия регион в целом – и особенно страны, которые изначально были в числе отстающих – добился значительных успехов в повышении качества государственного управления. В частности, за последние 20 лет наибольшего прогресса в повышении качества государственного управления достигли страны Южного Кавказа и Западных Балкан. Повышение производительности в государственном секторе может оказать глубокое воздействие на экономики региона ЕЦА, где многие страны по-прежнему отличаются сла- бостью государственного потенциала. Цифровые технологии и революция в сфере данных открывают возможности для повышения эффективности, прозрачности, оперативности реагирования и уровня доверия граждан, что оказывает прямое воздействие на качество государственного управления. Во всем мире качество государственного управления все больше зависит от того, насколько активно правительства используют в своей работе циф- ровые инструменты и GovTech в целях оптимизации управления и предоставления услуг, а также общего укрепления потенциала государства. Пандемия COVID-19 привлекла вни- мание к издержкам, которые влечет за собой промедление в проведении цифровых прео- бразований и развитии GovTech, и подчеркнула возможности, связанные с модернизацией госсектора. Технологии и данные имеют ключевое значение для развития сотрудничества между правительством и гражданским обществом. Многие граждане стран ЕЦА не доверяют сво- им правительствам и считают процесс принятия решений не очень прозрачным. Револю- ция в сфере данных и цифровизация дают возможность изменить эту ситуацию, стимули- руя развитие сотрудничества между правительством и гражданским обществом с целью повышения эффективности государственного сектора и совершенствования предоставле- ния государственных услуг. В этой связи одним из наиболее перспективных механизмов яв- ляется механизм открытых правительственных данных, который снижает транзакционные издержки сбора, анализа и распространения данных государственного сектора и позволяет получить более полное представление о качестве государственного управления в целом. С учетом проведенного анализа в настоящем докладе на основе эмпирических данных сформулированы стратегические рекомендации о том, как использовать революцию в сфе- ре данных для совершенствования государственного управления в странах региона ЕЦА. Эти рекомендации заключаются в следующем: (a) реализация механизмов, стимулирую- щих внедрение и адаптацию систем сбора, обработки и хранения данных в рамках государ- ственной гражданской службы; (b) расширение масштабов воздействия революции в сфе- ре данных за счет расширения цифровизации деятельности правительства и обеспечения xii Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 межведомственной координации децентрализованных систем сбора, обработки и  хране- ния данных различных учреждений; (c) стимулирование развития платформ, обеспечива- ющих подотчетность правительств перед гражданами в таких вопросах, как общий подход правительства к использованию данных; (d) пересмотр принципа возведения «китайской стены» между гражданами и правительством путем проведения экспериментов, предусма- тривающих непосредственную обратную связь между ними. Многое уже сделано, но еще больше предстоит сделать. В частности, в 21 из 50 стран региона ЕЦА – в том числе, в большинстве государств Восточной Европы, Западных Бал- кан, Южного Кавказа и Центральной Азии – на высоком уровне нет координации управ- ления данными и использования данных. А в 30 странах региона нет органа, отвечающего за GovTech, который необходим для поддержания взаимодействия и информационной коммуникации между государственными ведомствами. Обязательства, принятые в рамках системы открытых правительственных данных, должны быть выполнены. Во многих стра- нах ЕЦА нет централизованных веб-порталов, через которые граждане могут обращаться к правительству, чтобы сообщить о проблемах или оставить свои отзывы и комментарии. Для обеспечения полноценного доступа к услугам цифровой связи одной из главных задач должно быть расширение охвата и более активное использование широкополосного до- ступа в Интернет, особенно в странах Центральной Азии. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз Глобальный контекст Пандемия COVID-19 ввергла мировую экономику в глубокую рецессию, ко- торая за последние полтора столетия уступает по глубине только двум мировым войнам и Великой депрессии. И хотя рост мировой экономической активности возобновился, восстановление глобального валового внутренне- го продукта (ВВП) в обозримом будущем представляется маловероятным. Несмотря на значительный прогресс в разработке вакцин, новый резкий всплеск заболеваемости COVID-19 в начале 2021 года ухудшил перспективы восстановления мировой экономики, поскольку страны были вынуждены вновь ужесточить меры социального дистанцирования. Согласно прогнозам, оживлению мировой экономики будут способствовать постепенный рост экономической уверенности, потребления и торговли, а также продолжаю- щаяся вакцинация населения. Однако в прогнозе по-прежнему преобладают понижательные риски, включая вероятность дальнейшего распространения вируса, задержки с закупкой и распределением вакцин и финансовые затруд- нения, обусловленные высоким уровнем задолженности и низкими темпами экономического роста. Пандемия COVID-19 и общие тенденции После прошлогоднего обвала экономики, вызванного пандемией COVID-19, в 2021 году глобальный экономический рост возобновился. Однако в начале 2021 года темпы восстановления мировой экономики были низкими, поскольку страны боролись с распространением более заразных штаммов коронавируса, что привело к продлению или по- вторному введению ограничительных мер разной степени жесткости. Январский базовый прогноз предусматривал 4%-ный рост мирового ВВП в 2021 году (World Bank 2021). В основе этого прогноза были пред- положения о том, что будут приняты надлежащие меры для борьбы с пандемией и проведена широкомасштабная вакцинация населения, и это ограничит локальное распространение коронавируса во многих странах. Другим допущением в рамках этого прогноза было дальней- шее проведение стимулирующей денежно-кредитной политики, что поможет смягчить последствия сокращения бюджетной поддержки. Согласно этому прогнозу, после ускорения в текущем году рост миро- 2 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 вой экономики замедлится до 3,8% в 2022 году, т.е. он по-прежнему будет выше уровня потенциального роста, но его будет тормозить огромный ущерб, нане- сенный пандемией COVID-19 (рисунок 1.1, часть A). При таких темпах роста объем мирового ВВП на душу населения будет оставаться на 4,4% ниже про- гнозов на 2022 год, сделанных до начала пандемии, отражая сдерживающее воздействие сохраняющегося неприятия риска со стороны спроса и снижения темпов накопления физического и человеческого капитала на производитель- ность труда. Рисунок 1.1. Мировая экономическая активность и пандемия COVID-19 a. Темпы роста мировой экономики Эволюция пандемии b.  Ежедневн. число новых случаев, тыс. Процент Янв - 20 Мар - 20 Май - 20 Июл - 20 Сен - 20 Ноя - 20 Янв - 21 Мар - 21 Мир Развитые экономики Страны EMDE Развитые экономики Страны EMDE  азница между показателями роста ВВП c. Р Распространение вакцины против d.  в IVкв. 2020 г. и прогнозом компании COVID-19 «Consensus Economics» Кол-во прививок на 100 чел. Процентные пункты 13 дек. 27 дек. 10 янв. 24 янв. 7 фев. 21 фев. 7 мар. Франция Испания Швеция Еврозона Франция США Развитые экономики Страны Мир EMDE Источники: Consensus Economics; Haver Analytics; Our World in Data (база данных); Всемирный банк. Примечание. AE = развитые экономики; страны EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; FCS = нестабильные и затронутые конфликтами ситуации; ВВП = валовой внутренний продукт; LIC = страны с низким уровнем доходов. Затененная область обозначает прогнозы. Данные за 2020 год являются оценочными. Совокупные темпы роста рассчитаны с помощью весовых коэффициентов A.  показателей валового внутреннего продукта в ценах 2010 года по рыночным валютным курсам. Страны EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики. На рисунке отображена семидневная скользящая средняя ежедневного числа новых случаев заболевания COVID-19. Последнее наблюдение – 14 марта 2021 г. B.  Выборка включает 36 развитых экономик и 149 стран EMDE. На рисунке показана разница (в процентных пунктах) между непрерывным прогнозом, опубликованным компанией «Consensus Economics» в январе 2021 года, и C.  фактическими показателями роста ВВП в IV кв. 2020 года. Показатели отражают ежеквартальные изменения (в процентах) для всех стран, за исключением США, где учитываются ежеквартальные изменения в годовом исчислении. D. На рисунке показано общее количество прививок на 100 человек. Последнее наблюдение – 14 марта 2021 года. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 3 Резкое увеличение ежедневного числа новых случаев заболевания COVID-19 в конце 2020 года замедлило начавшийся процесс восстановление мировой экономической активности (рисунок 1.1, часть B). Однако в ряде стран вновь возникшие проблемы были сконцентрированы в сфере услуг, поскольку правительства предпочли не останавливать всю эко- номику, а принять адресные или менее строгие ограничительные меры. Соот- ветственно, в четвертом квартале 2020 года в нескольких странах объем произ- водства оказался выше прогноза компании «Consensus Economics» благодаря устойчивости промышленной активности, отражавшей процесс восстанов- ления мировой торговли товарами (рисунок 1.1, часть C). Различные эконо- мические показатели, включая Глобальный композитный индекс деловой ак- тивности (PMI) и индекс доверия инвесторов Sentix, указывали на повышение уровня деловой активности в начале 2021 года, поскольку стабилизация ежед- невного числа новых случаев заболевания коронавирусом и введение вакцин в гражданский оборот способствовали улучшению настроений инвесторов. Но при том, что процесс вакцинации продолжается - к настоящему времени при- мерно 5,3% мирового населения получили, как минимум, одну дозу одной из нескольких имеющихся вакцин – на международном уровне прогресс в этой области носит неравномерный характер. Если в развитых экономиках вакци- нация набирает обороты, то примерно в половине стран с формирующимся рынком и развивающихся экономик (EMDE) и в большинстве стран с низким уровнем доходов к середине марта не было сделано ни одной прививки (рису- нок 1.1, часть D). В 2020 году экономика США сократилась на 3,5% (к предыдущему году) — в целом, это соответствует прогнозу компании «Consensus Economics» —и в по- следнем квартале года объем производства был на 2,5% ниже уровня, отме- чавшегося до начала пандемии в четвертом квартале 2019 года. Значительный объем бюджетной поддержки доходов домохозяйств, существенно превосхо- дивший объем аналогичных мер, принятых во время мирового финансового кризиса, способствовал уверенному возобновлению роста на начальном этапе, который впоследствии прервала новая мощная волна пандемии. К началу 2021 года экономика оставалась устойчивой, несмотря на повышенный уровень за- болеваемости COVID-19 и меры по борьбе с пандемией, которые продолжа- ют оказывать негативное воздействие на сектор услуг. В марте 2021 года был принят «Американский план спасения», предусматривающий дополнитель- ный пакет мер в поддержку экономики в размере 1,9 трлн долларов США или около 9% ВВП. В результате шока, вызванного пандемией COVID-19, объем производства в еврозоне упал в 2020 году на 6,8% и в четвертом квартале был на 5,1% ниже уровня, отмечавшегося до начала пандемии. В последнее время резкий рост чи- сла новых случаев заражения COVID-19, продление ограничений и медленное развертывание вакцинации создают предпосылки для возможного ухудше- ния ситуации. Однако устойчивый рост в обрабатывающих отраслях поможет компенсировать сохранение низкого уровня активности в секторе услуг (ри- сунок 1.2, часть A). Антикризисные меры, принятые на фоне рекордно глубо- кой рецессии, носят широкомасштабный и последовательный характер. В до- 4 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 полнение к национальным пакетам мер бюджетной поддержки Европейский союз (ЕС) предоставил гранты наиболее пострадавшим государствам-членам ЕС, что, как ожидается, должно способствовать повышению уровня экономи- ческой активности в 2021 году. ВВП Китая вырос в 2020 году на 2,3%, что несколько выше прогноза компа- нии «Consensus Economics» (2,1%) и отражает меры стимулирования экономи- ки, опиравшиеся, прежде всего, на государственные инвестиции. В результате осуществления стимулирующих мер фискальной и денежно-кредитной поли- тики резко увеличился дефицит государственного бюджета и общий объем государственного долга. Ежемесячные статистические данные, включая офи- циальные оценки индексов PMI в производственном и непроизводственном секторах, поступающие в последнее время, указывают на снижение показате- лей на фоне роста числа новых случаев COVID-19 (рисунок 1.2, часть B). Вследствие закрытия государственных границ и перебоев с поставками, на- рушивших международный обмен товарами и услугами, в 2020 году произош- ло резкое падение объемов мировой торговли, которая сократилась, согласно оценкам, на 9% (UNCTAD 2021a). Торговля товарами сократилась и восста- новилась быстрее, чем во время мирового финансового кризиса, и в ноябре 2020 года объем международной торговли товарами уже был выше уровня, от- мечавшегося до начала пандемии (рисунок 1.2, часть C). Однако в начале 2021 года темпы восстановления торговли товарами замедлились. При этом тор- говля услугами остается на низком уровне, поскольку вирус не отступает и по- прежнему затрудняет личное общение людей, международные пассажирские перевозки и развитие туризма. Соответственно, субиндекс новых экспортных заказов глобального индекса PMI продолжал снижаться в начале 2021 года, свидетельствуя о сохранении проблем в торговле услугами. И хотя объем меж- дународных пассажирских перевозок увеличился по сравнению с минимум, который отмечался год назад, он стабилизировался на гораздо более низком уровне, чем до начала пандемии, что отчасти связано с ограничениями на пе- редвижение из-за COVID-19. Уход Великобритании с Европейского единого рынка и ее выход из Таможенного союза ЕС пока не оказал существенного вли- яния на двустороннюю торговлю. Тем не менее, многие предприятия сообща- ют о том, что испытывают трудности с соблюдением новых правил. Благодаря активным мерам денежно-кредитной политики, которые при- нимали центральные банки, мировой финансовой системе удалось избежать кризиса в прошлом году. И хотя рост мировых фондовых рынков ненадолго прервался в январе 2021 года на фоне всплеска неприятия риска, цены на ри- сковые активы продолжали расти под влиянием новых мер стимулирования экономики в США, а настроения участников рынка улучшились в связи с раз- вертыванием вакцин. В целом, условия на мировых финансовых рынках остава- лись исключительно благоприятными, поскольку центральные банки ведущих стран подтвердили, что продолжат покупку активов; однако сейчас начинают появляться признаки роста инфляционных ожиданий, что приводит к увели- чению наклона кривых доходности (рисунок 1.2, часть D). Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 5 Рисунок 1.2. Мировые торговые и финансовые показатели Отдельные показатели экономической a.  b. Показатели экономической активности в Китае активности в еврозоне Индекс, 50+=рост Проценты Проценты Янв - 20 Фев - 20 Мар - 20 Апр-20 Май - 20 Июн - 20 Июл - 20 Авг - 20 Сен - 20 Окт - 20 Ноя - 20 Дек - 20 Янв - 21 Фев - 21 ПП Услуги Индекс PMI (справа) ВВП (справа) Розн. торговля Пром. производство c. Торговля товарами и услугами d. Инфляционное давление Индекс, 100=t-1 Проценты Янв-19 Июн - 19 Ноя - 19 Апр - 20 Сен - 20 Фев - 21 Торговля товарами Торговля услугами Миров. фин. кризис Пандемия COVID-19 США Еврозона (справа) e. Приток портфельных инвестиций в страны EMDE f. Индексы цен на сырье Млрд долларов США Индекс, 100=2010 Янв - 20 Фев - 20 Апр-20 Июн - 20 Авг - 20 Окт - 20 Дек - 20 Фев - 21 Янв - 19 Апр - 19 Июл - 19 Окт - 19 Янв - 20 Апр-20 Июл - 20 Окт - 20 Янв - 21 Капитал Долг Энергоре- Сельскохоз. Металлы сурсы продукция Источники: CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis; Европейский центральный банк (база данных); Европейская комиссия; Всемирный банк; Всемирная торговая организация. Примечание. ВВП = валовой внутренний продукт; ПП = промышленное производство; PMI = Индекс деловой активности. На рисунке показано изменение ПП (в процентах), начиная с января 2020 г., а также индекса PMI в секторе услуг в еврозоне. Последнее наблюдение – декабрь A.  2020 г. для ПП и февраль 2021 г. для индекса PMI в секторе услуг. Значения индекса PMI в секторе услуг выше 50 указывают на рост экономической активности; значения ниже 50 указывают на сокращение экономики. На рисунке показаны ежеквартальные изменения объема реального ВВП в годовом исчислении в ценах 2015 года, а также ежегодные изменения совокупной B.  реальной добавленной стоимости в промышленности (2005 г. = 100) и номинального объема розничной торговли без учета сезонности. Последнее наблюдение – IV кв. 2020 для ВВП и декабрь 2020 г. для ПП и розничной торговли. Показатели торговли товарами представлена в реальном выражении и взяты из материалов CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis; показатели тор- C.  говли услугами представлены в стоимостном выражении и взяты из материалов Всемирной торговой организации. Для мирового финансового кризиса t = сентябрь 2008 г.; для пандемии COVID-19 t = январь 2020 г. D. На рисунке показаны семилетние инфляционные свопы для еврозоны и США. Последнее наблюдение – 10 февраля 2021 г. E. Последнее наблюдение проводилось – 5 февраля 2021 г. F. Последнее наблюдение проводилось – январь 2021 г. 6 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 После короткого периода роста, наступившего в конце 2020 года, в нача- ле 2021 приток портфельных инвестиций в страны EMDE утратил динамику года на фоне роста доходностей на мировых рынках, разворота рынка активов и опасений по поводу ужесточения денежно-кредитной политики в ряде круп- ных развитых экономик (рисунок 1.2, часть E). Несмотря на повышение про- центных ставок, совокупные кредитные спреды по облигациям стран EMDE лишь незначительно расширились после того, как в начале февраля достигли минимального уровня за весь период после окончания 2020 года. Однако раз- нонаправленные перспективы восстановления экономики и возросший риск ужесточения условий доступа к рынкам для некоторых стран EMDE привели к замедлению темпов выпуска облигаций. И хотя условия на финансовых рын- ках остаются довольно благоприятными, базовая уязвимость возрастает, вклю- чая повышение уровней задолженности и ухудшение банковских балансов. В течение второго полугодия 2020 года цены на большинство сырьевых товаров отыграли предшествующие потери; однако темпы роста цен на энергоресурсы сначала отставали от общих темпов роста цен на сырье вследствие длительного воздействия пандемии на уровень мирового спроса (World Bank 2020a). Тем не менее, цены на энергоресурсы начали 2021 год уверенным ростом, и при этом продолжалось повышение цен на другие сырьевые товары (рисунок 1.2, часть F). В феврале, впервые за последний год, цена нефти марки Brent превысила 65 дол- ларов за баррель, чему способствовало ограничение объемов добычи со стороны Организации стран-экспортеров нефти и ее партнеров (ОПЕК+). После того, как в январе была достигнута договоренность о продлении сокращения добычи, об- щий объем добычи в рамках этой группы стран, ожидаемый в феврале и марте, будет почти на 0,5 млн баррелей в сутки меньше, чем во второй половине 2020 года. Рост цен произошел несмотря на то, что Международное энергетическое агентство скорректировало в сторону понижения свой прогноз спроса на нефть из-за повторного введения режимов самоизоляции. Цены на металлы тоже растут – во многом под влиянием активного спро- са со стороны Китая. В начале текущего года цены на сельскохозяйственные товары достигли максимального уровня за весь период после 2014 года; при этом значительный рост цен на зерно и семена масличных культур и особенно на кукурузу был обусловлен стремительным ростом спроса со стороны Китая. Росту цен на продовольствие также способствуют низкие урожаи сельскохо- зяйственных культур в ряде регионов, включая недобор урожая сои в Южной Америке вследствие засухи, и пальмового масла в Южной Азии. В некоторых регионах, где находятся страны EMDE, отмечаются локальные скачки цен на продовольствие, превосходящие рост цен на глобальном уровне. Глобальные риски Согласно прогнозу роста мировой экономики, который был опубликован в ян- варе, в рамках базового сценария темпы восстановления экономики составят 4% в 2021 году и 3,8% в 2022 году. И хотя поступающие данные указывают на воз- можность более активного оживления экономики, материализация нескольких понижательных рисков может нарушить процесс восстановления мировой эко- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 7 номической активности (рисунок 1.3, часть A). Если меры по борьбе с пандемией не дадут результата или развертывание вакцинации будет задерживаться или столкнется с трудностями, распространение вируса может снова ускориться. Если в развитых экономиках и ряде крупных стран EMDE темпы вакцинации ускорились в начале 2021 года, то примерно в половине стран EMDE, а также стран с низким уровнем доходов к середине марта не было сделано ни одной прививки. С учетом этого в отсутствие широкомасштабной иммунизации на- селения будет сохраняться риск заражения вирусом и его разрушающего воз- действия на мировую экономику. Недавно выявленные новые, более заразные штаммы вируса также бросают вызов принимаемым ограничительным мерам. Кроме того, повторное ухудшение ситуации с пандемией обострит уже су- ществующие проблемы: затяжной период слабой экономической активности может вызвать волну банкротств, банковские балансы могут еще больше ухуд- шиться, правительства могут оказаться неспособными оказывать дальнейшую поддержку экономике, а в ряде случаев временные вспышки безработицы и остановки предприятий могут приобрести постоянный характер. Из-за ро- ста долга, слабой экономической активности, истощения накопленных банков- ской системой буферных запасов капитала и роста активов с повышенным ри- ском увеличивается риск финансовых кризисов. Как показывает анализ курса акций, шок, вызванный пандемией COVID-19, оказал более сильное и продол- жительное негативное воздействие на банки, чем на корпоративный сектор, и это свидетельствует о том, что контрциклическая роль, которую банки долж- ны играть во всем мире как источники кредитования, поставила банковскую систему в весьма сложное положение. Эти уязвимости необходимо тщательно отслеживать, поскольку воздействие пандемии на корпоративный сектор про- должает проявляться (врезка 1.1). Рисунок 1.3. Риски для роста мировой экономики Возможные сценарии роста мировой a.  b. Мировой долг экономики Доля гос. доходов (%) Проценты Мир Развитые экономики Страны EMDE Мир Страны EMDE Развитые экономики Источники: Consensus Economics; Haver Analytics; Our World in Data (база данных); Всемирный банк. Примечание. Страны EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики. Затененные области обозначают прогнозы. Черные вертикальные линии обозначают нижнюю и верхнюю границы экономического роста в рамках сценариев, A.  описанных во врезке 1.4 январского (2021 г.) выпуска доклада «Перспективы развития мировой экономики». Совокупные значения рассчитаны с использованием в качестве весовых коэффициентов показатели ВВП в текущих долларах США по данным для 182 стран, вклю- B.  чая 145 стран EMDE. Затененная область обозначает прогнозы на 2021–2022 гг.; данные за 2020 г. являются оценочными. 8 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021  лияние пандемии на банковский сектор: акции банков ВРЕЗКА 1.1 В и их реакция на инициативы в области финансовой политики Распространение пандемии COVID-19 – это беспре- данных выбранной группы банков из 53 стран. Снача- цедентный шок для всего мира, а само заболевание ла авторы проводят оценку воздействия пандемии и меры борьбы с ним – например, меры социально- на банковский сектор и рассматривают вопрос о том, го дистанцирования, а также введение частичных есть ли разница в воздействии этого шока на банки и  общенациональных локдаунов – оказывают значи- и  корпорации, а также на банки с разными характе- тельное воздействие на экономику. В первые месяцы ристиками. Затем, используя глобальную базу данных после начала пандемии ожидалось, что финансовый об антикризисных мерах в финансовом секторе и со- сектор, особенно банки, будет играть важную роль бытийный метод исследования, авторы анализируют в смягчении шока, предоставляя крайне необходимые воздействия различных государственных инициатив кредитные ресурсы корпоративному сектору и  домо- на воспринимаемый рынком уровень напряженности хозяйствам. В качестве стимула к развертыванию та- в банковском секторе применительно как к банков- кой деятельности центральные банки и правительства ской системе в целом, так к разным банкам. (Этот на- самых разных стран мира приняли широкий комплекс бор данных был составлен и опубликован Всемирным мер по предоставлению дополнительной ликвидности банком). и поддержанию потоков кредитных ресурсов. Важ- Результаты проведенного анализа говорят о том, ный стратегический вопрос заключается в том, как эта что шок, вызванный пандемией COVID-19, оказал на контрциклическая кредитная политика может повли- банки более сильное и продолжительное негативное ять на стабильность банковских систем в будущем, воздействие, чем на корпоративный сектор и небан- и  в  какой степени повышение капитализации банков ковские финансовые организации, и это отражает после мирового финансового кризиса позволит им ожидания того, что банки должны хотя бы частично смягчить этот шок без ущерба для собственной устой- смягчить удар по корпоративному сектору (рисунок чивости к потрясениям. B1.1.1). Авторы также показывают, что падение цен на В одной из недавних статей (Demirgüc-Kunt, Pedraza, акции банков, у которых до кризиса были менее зна- and Ruiz-Ortega (2020)) этот вопрос изучается в рамках чительные буферные запасы ликвидности, превыша- анализа ежедневного курса акций и других балансовых ло обычное падение цен. Рисунок В1.1.1. Средняя доходность акций банков по сравнению с акциями предприятий и небанковских финансовых организаций. a. Банки и предприятия b. Небанковские ФО и банки Проценты Проценты Предприятия Банки Небанковские ФО Банки Источник: Demirgüc-Kunt, Pedraza, and Ruiz-Ortega 2020. Примечание. На рисунке показаны средние значения ежедневной доходности акций банков, предприятий и небанковских финансовых организаций в рамках выборки, нормализованной на 1 января 2020 года. Средняя доходность акций предприятий в части A одинаково взвешена для разных стран и не учитывает доходность акций банков. Средняя доходность акций банков взвешена по доле каждого банка в общем объеме банковских активов каждого региона. Полученные среднерегиональные значения доходности акций банков одинаково взвешены для разных регионов. Аналогичный подход используется для получения средних значений доходности акций небанковских финансовых организаций (часть B). (см. продолжение) Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 9 ВРЕЗКА 1.1 Продолжение Далее авторы анализируют более 400 мер государ- предоставляемых центральным банком, и иници- ственной политики, объявленных в период с февраля ативы, направленные на ликвидацию дефицита по апрель 2020 года. Инициативы в финансовом сек- банковских ресурсов, оказали успокаивающее воз- торе классифицируются следующим образом: (i) меры действие на рынки, о чем свидетельствует чрез- поддержки ликвидности, применяемые органами де- мерно высокая доходность банковских акций в тот нежно-кредитного регулирования, в целях увеличения период, когда происходили эти события. Кроме краткосрочного финансирования банков в националь- того, эти инициативы ведут к сокращению премии ной и иностранной валютах; (ii) меры пруденциального за риск ликвидности, поскольку после таких заяв- регулирования, обеспечивающие временное смягче- лений акции банков с более низкой ликвидностью ние регуляторных и надзорных требований, включая демонстрировали более значительную аномаль- требования к буферам капитала; (iii) меры поддержки ную доходность; заемщиков, предусматривающие предоставление кре- • в развитых экономиках заявления о поддержке дитных линий или гарантий, поддерживаемых государ- заемщиков оказывали сильное и прямое воздей- ством; (iv) меры денежно-кредитной политики, вклю- ствие на цены банковских акций. К числу таких чающие снижение ключевой ставки и количественное мер, как правило, относится предоставление го- смягчение. Для того, чтобы понять ответную реакцию сударственных гарантий, предусматривающих ав- рынка на каждую меру государственной политики, ав- томатическую передачу государству рисков, нахо- торы изучают случаи аномальной доходности акций дящихся на балансе банков, что нередко требует банков примерно в те дни, когда были объявлены эти значительных бюджетных обязательств. Вместе с меры. Результаты (они обобщаются на рисунке B1.1.2) этим, авторы приходят к выводу о том, что в раз- выглядят следующим образом: вивающихся экономиках, где возможностей для • заявления о поддержке ликвидности влекли за со- налогового стимулирования меньше, инициативы бой значительный рост цен банковских акций. Судя в поддержку заемщиков не оказывали влияния на по всему, доступ к средствам рефинансирования, акции банков; Рисунок В1.1.2. Аномальная доходность акций банков в периоды объявлений о мерах поддержки финансового сектора a. Аномальная доходность (полная выборка) Аномальная доходность (ограниченная b.  выборка) Проценты Проценты Поддержка Меры пруденц. Поддержка Меры пруденц. ликвидности регулирования ликвидности регулирования Поддержка Покупка активов Поддержка Покупка активов заемщиков заемщиков Ключевые ставки Ключевые ставки Источник: Demirgüc-Kunt, Pedraza, and Ruiz-Ortega 2020. Примечание. Переменная на вертикальной оси показывает накопленную аномальную доходность (в процентных пунктах) за период, охватывающий один день до события и три дня после события, с нулевой отметкой шкалы в день накануне объявления. Накопленная аномальная доходность усред- нена по всем банкам для каждой категории мер. На горизонтальной оси показаны дни в течение периода события, при этом “0” соответствует дню объявления о мерах. Ограниченная выборка исключает дни, когда в одной стране объявлялись меры, относящиеся к разным категориям. (см. продолжение) 10 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 1.1 Продолжение • в отличие от этого, меры пруденциального регули- Эти факты свидетельствуют о том, что контрцикли- рования влияли на цены банковских акций лишь ческая роль, которую банки должны играть во всем незначительно, а в некоторых случаях это влияние мире как источники кредитования, поставила банков- было отрицательным. Результаты говорят о том, что скую систему в весьма сложное положение. И хотя рынки учитывают понижательный риск, связанный меры государственной политики – поддержка ликвид- с истощением буферных запасов капитала, а также ности, поддержка заемщиков и количественное смяг- увеличением доли более рискованных кредитов на чение – ослабили негативное воздействие на некото- балансе банков. Вполне возможно, что в странах, рые банки, это относится не ко всем банкам или не ко где в финансовом секторе были проблемы еще до всем ситуациям. В частности, меры поддержки заем- начала кризиса, считалось, что применение контр- щиков и пруденциального регулирования еще больше циклических мер только ухудшает положение бан- ухудшили положение банков, которые и до этого не ков; имели достаточного капитала и (или) осуществляли • результаты объявлений о мерах денежно-кредит- деятельность в странах с ограниченным бюджетным ной политики не столь однозначны. При том, что пространством. В течение ближайшего года эти уязви- такие объявления не приводили к общему росту мости необходимо тщательно отслеживать, поскольку цен на акции банков, похоже, что они сокращали пандемия продолжает оказывать негативное воздей- премию за ликвидность, подтверждая, что сниже- ствие на экономику стран во всем мире. ние ключевой ставки и количественное смягчение – один из главных инструментов в период кризиса. Эти события наступили после десятилетнего периода роста долга, рекорд- ного по объему, темпам и масштабам (Kose et al. 2020). Меры бюджетной под- держки и заимствования частного сектора, предпринятые для того, чтобы пережить шок, вызванный пандемией COVID-19, привели к дальнейшему уве- личению долга (рисунок 1.3, часть B). И хотя в ряде стран низкие процентные ставки смягчают риски, высокий уровень долга, тем не менее, повышает уязви- мость к изменениям рыночной конъюнктуры. Если бы настроения инвесторов резко ухудшились, у многих заемщиков могли бы возникнуть трудности с фи- нансированием дефицита бюджета и счета текущих операций. Слабость рын- ков капитала во многих странах EMDE представляет угрозу для банковской деятельности, финансирования корпоративного и государственного секторов в случае повторного ужесточения условий кредитования на мировом рынке (IOSCO 2020). И хотя условия кредитования на мировом рынке остаются доста- точно благоприятными, в ряде крупных стран с развитой экономикой отмеча- ется рост инфляционных ожиданий. Резкий пересмотр прогноза инфляции может вызвать неожиданное ужесточение условий кредитования на мировом рынке, а увеличение стоимости фондирования, в свою очередь, может приве- сти к вынужденной жесткой экономии или разрушительным дефолтам, кото- рые закроют доступ к международным долговым рынкам. Риски, связанные с пандемией, усугубляют риски, связанные с повышенным уровнем неопределенности экономического курса, особенно в условиях, когда страны пытаются решить проблему развертывания мер поддержки макроэ- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 11 кономики наряду со стимулированием процесса восстановления. Аналогично, существенное воздействие на прогноз развития мировой экономики может оказать рост геополитической напряженности (например, недавние трения между ЕС и Китаем). Европа и Центральная Азия: последние тенденции и прогноз экономического развития Согласно оценкам, под влиянием потрясений, вызванных пандемией COVID-19, уровень экономической активности в странах EMDE региона Европы и Централь- ной Азии снизился в 2020 году на 2%. Как показывают прогнозы, примерно в шестой части стран региона ЕЦА пандемия сведет на нет достижения в области прироста доходов на душу населения, как минимум, за последние пять лет и приведет к уве- личению количества бедных. Больше всего пострадали страны, имеющие прочные торговые или финансовые связи с еврозоной, а также страны, экономика которых в значительной степени зависит от услуг и туризма. Ожидается, что в 2021 году темпы роста будут выше первоначальных прогнозов и составят 3,6%, поскольку повышение внешнего спроса и стабилизация цен на промышленные товары частично компенсируют недавний новый всплеск заболеваемости COVID-19. Затем, в 2022 году ожидается ускорение роста до 3,8% на фоне постепенного ослабления послед- ствий пандемии и улучшения динамики восстановления торговли и инвестиций. Прогноз остается крайне неопределенным, и темпы роста могут быть ниже про- гнозируемых, если отступление пандемии окажется более затяжным, ужесточатся условия кредитования на внешних рынках, резко повысится неопределенность эко- номического курса или опять возрастет геополитическая напряженность. Последние тенденции экономического развития Пандемия COVID-19 оказала серьезное воздействие на здоровье людей и эко- номику в странах региона ЕЦА, а массовые беспорядки и социальный кон- фликт еще больше осложнили ситуацию. В результате распространения виру- са в регионе ЕЦА были инфицированы 15,5 млн человек, что ставит этот регион на второе место в мире по количеству зараженных на душу населения после Латинской Америки и Карибского бассейна1. Начиная с четвертого квартала прошлого года, темпы роста числа новых случаев резко увеличились, выну- ждая правительства сохранять или повторно вводить ограничительные меры, которые также захватывают значительную часть 2021 года. Анализ опыта, при- обретенного во время первой волны пандемии, а также различных траекторий выхода из ограничительного режима, говорит о том, что для минимизации издержек для здоровья людей и повышения шансов на ускоренное восстанов- ление экономики процесс снятия ограничений должен быть, как и раньше, по- степенным и прозрачным (врезка 1.2). В начале 2021 года, после нескольких недель действия ограничений, ежед- невное число новых случаев сократилось примерно на 75%. Хотя на долю Российской Федерации приходится около четверти всех случаев заболевания 1 В настоящем разделе термин «ЕЦА» означает 23 страны EMDE, расположенных в регионе ЕЦА, для кото-  рых Всемирный банк составляет прогнозы роста ВВП. 12 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021  роки, извлеченные после первой волны пандемии ВРЕЗКА 1.2 У COVID-19: траектории выхода из ограничительного режима, доверие правительству и восстановление экономической активности Когда в марте-апреле 2020 года страны Европы на- Индекс строгости отражает совокупность ограничи- крыла первая волна пандемии COVID-19, о характе- тельных мер, принятых странами в целях борьбы с ре пандемии было известно немного, и результаты пандемией, и имеет значения от 0 (отсутствие ог- прогнозных сценариев были крайне неопределен- раничений в повседневной жизни) до 100 (полный ными. Ответные меры государственной политики, национальный локдаун) (Hale et al. 2020). Мини- по существу, заключались в составлении перечня мальная разница между 25-м и 75-м процентилями контрольных показателей или протоколов, опирав- отмечалась 11-12 апреля 2020 года, когда полный шихся на систему правил, которые разрабатывались локдаун был введен более, чем в 90% стран. К се- органами здравоохранения в «тумане войны» на редине июня 2020 года эта разница увеличилась бо- основе опыта борьбы с аналогичными инфекцион- лее, чем в два раза: в ряде стран все еще действова- ными заболеваниями. Когда первая волна пандемии ли строгие меры социального дистанцирования, а в стала отступать, страны начали выходить из ограни- других странах ограничения на большинство видов чительного режима. деятельности уже были отменены. К началу осени Авторы одного из недавних исследований некоторые страны еще больше смягчили ограниче- (Demirgüç-Kunt, Lokshin, and Torre (2020)) приводят ния, в то время как другие затормозили процесс вы- данные о влиянии на экономическую активность хода из ограничительного режима в связи с новым различных траекторий выхода из ограничительного всплеском заболеваемости COVID-19. режима и уровня доверия правительству на этапе, Важной характеристикой выхода из ограничи- когда страны отменили первую группу ограничений, тельного режима является то, в какой последо- введенных весной 2020 года. Осенью 2020 года в ре- вательности возобновляется нормальное функ- гионе наступила вторая волна пандемии, что приве- ционирование различных видов общественной ло к повторному введению ограничений, которые и  экономической деятельности. На рисунке B1.2.2 остаются в силе уже в течение нескольких месяцев показана доля стран, где в тот или иной момент 2021 года. Несмотря на изобретение вакцин, появле- времени действовали нелекарственные меры борь- ние новых штаммов вируса и медленное введение бы с пандемией, относящиеся к определенной кате- вакцин в гражданский оборот означают, что коллек- гории. В конце весны 2020 года большинство стран тивный иммунитет, вряд ли, сформируется до начала перешли от полного к частичному локдауну, а затем второго полугодия 2021 года. Таким образом, опыт вообще отменили режимы ограничений, оставив выхода из ограничительного режима после первой только такие меры, как закрытие школ и ограниче- волны пандемии может стать для стран полезным ния на проведение массовых мероприятий. Школы ориентиром в процессе отмены ограничений после постепенно открывались, а многие страны также второй и последующих волн, пока вирус и его мута- отменили запрет на проведение массовых меро- ции будут представлять серьезную угрозу для здоро- приятий. К началу сентября 2020 года около 12% вья людей. стран находились в режиме полного локдауна, 18% В качестве меры реагирования на первую волну - в режиме частичного локдауна, в 20% стран шко- пандемии большинство стран Европы почти однов- лы оставались полностью закрытыми, а примерно ременно ввели национальные локдауны во второй в  50% стран продолжали действовать ограничения половине марта 2020 года. Однако выход из огра- на проведение массовых мероприятий. ничительного режима в начале лета 2020 года осу- Другая важная характеристика выхода из ограни- ществлялся не по единому сценарию, поскольку чительного режима – это сроки отмены ограниче- страны пошли довольно разными путями. В качестве ний относительно этапов развития пандемии. Пери- иллюстрации на рисунке B1.2.1 приведены медиан- од ожидания выхода из ограничительного режима ные значения, а также 25-й и 75-й процентили Индек- определяется как количество дней между первым са строгости принятых государствами ограничитель- пиком смертности и первым днем, когда Индекс ных мер и его распределение в тот или иной момент строгости начинает снижаться после достижения времени в 45 странах Европы и Центральной Азии. максимума (начало выхода). Короткий период ожи- (см. продолжение) Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 13 ВРЕЗКА 1.2 Продолжение Рисунок В1.2.1. Значения оксфордского Индекса строгости для стран региона Европы и Центральной Азии 75-й процентиль 25-й процентиль Медиана Финляндия Италия Сербия Индекс строгости 1 янв. 2020 г. 1 апр. 2020 г. 1 июл. 2020 г. 1 окт. 2020 г. Источник: Demirgüç-Kunt, Lokshin, and Torre 2020. Примечание. На рисунке показаны значения оксфордского Индекса строгости для стран региона Европы и Центральной Азии. Значения для отдель- ных стран обозначены тонкими серыми линиями. Жирная черная линия показывает медианное значение всех стран региона, а черными пунктирными линиями обозначены 25-й и 75-й процентили распределения значений индекса в тот или иной момент времени. Голубая линия показывает значения для Финляндии, зеленая линия – значения для Италии, а красная линия – значения для Сербии. Рисунок В1.2.2. Временная динамика нелекарственных мер борьбы с пандемией Социальное дистанцирование Закрытие школ Доля стран, где осуществлялись НММ, % Частичный локдаун Полный локдаун Источник: Оксфордский университет, Всемирный банк. Примечание. На рисунке показана доля стран региона Европы и Центральной Азии, где в тот или иной момент времени между 1 февраля и 1 октября 2020 года действовали нелекарственные меры каждой категории. Социальное дистанцирование определяется как отмена массовых мероприятий и запрет на скопление большого количества людей. Частичный локдаун означает режим ограничений, который распространяется только на опреде- ленный географический регион или определенные виды деятельности. (см. продолжение) 14 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 1.2 Продолжение дания соотносится с ранним выходом из ограничи- COVID-19. В отличие от этого, Швеция дольше всех тельного режима, который начинается вскоре после не приступала к смягчению ограничений – 57 дней прохождения пика эпидемии; при этом отрицатель- после пика смертности от COVID-19; однако следует ные значения периода ожидания говорят о том, что отметить, что она никогда не вводила жестких огра- выход из ограничительного режима начался до того, ничений. как был достигнут пик. В отличие от этого, продолжи- Еще одной интересной характеристикой являет- тельный период ожидания соотносится с более позд- ся скорость выхода из ограничительного режима, ним выходом из ограничительного режима, который т.е. оперативность отмены ограничений. Анализ начинается по прошествии длительного периода изменения значений Индекса строгости позволяет времени после пика эпидемии. Некоторые страны получить ежедневную оценку скорости выхода из в течение длительного времени оставались в режи- ограничительного режима. На рисунке B1.2.3 для ме полного локдауна и начали отменять отдельные каждой страны показана средняяскорость выхода ограничения только после значительного сокраще- из ограничительного режима в зависимости от зна- ния числа случаев COVID-19. Другие страны начали чения Индекса строгости в начале этого процесса. выход из ограничительного режима, когда уровень В среднем, страны с более высоким значением Ин- заболеваемости еще был высоким и не снижался. декса строгости в начале процесса снятия ограни- В рамках выборки, которая включает 11 стран, ме- чений, в конечном итоге, завершали этот процесс дианное значение периода ожидания составляет 11 быстрее, чем страны с менее строгими ограничи- дней после прохождения пика эпидемии. Четверть тельными режимами; однако здесь наблюдается стран стали смягчать ограничения еще до наступ- большая дисперсия. В частности, во время пика пан- ления первого пика. Российская Федерация первой демии в Италии и Ирландии был одинаковый уро- начала выходить из ограничительного режима – все- вень ограничений, но в Ирландии средняя скорость го лишь через неделю после введения полного лок- выхода из ограничительного режима была в четыре дауна и почти за два месяца до пика смертности от раза выше, чем в Италии. Рисунок В1.2.3. Средняя скорость выхода из ограничительного режима и значения Индекса строгости в начале процесса отмены ограничений в странах Европы и Центральной Азии Скорость выхода из ограничительного режима Значения Индекса строгости в начале выхода из ограничительного режима Источники: Bloomberg, CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis, Haver Analytics, Институт международных финансов, Международное энер- гетическое агентство, Международный валютный фонд, UNCTAD, Всемирный банк, Всемирная торговая организация. A. Торговля представляет собой среднее значение объемов импорта и экспорта. Столбцы отображают прогнозы Конференции ООН по торговле и развитию (UNCTAD) и Всемирной торговой организации (WTO) на второй квартал 2020 года. Последнее наблюдение по торговле товарами проводи- лось в июле 2020 года. CPB = Монитор мировой торговли CPB. (см. продолжение) Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 15 ВРЕЗКА 1.2 Продолжение В работе Demirgüç-Kunt, Lokshin, and Torre (2020) период» (2016 год), авторы работы Demirgüç-Kunt, с помощью эконометрической модели панельных Lokshin, and Torre (2020) изучают вопрос о том, как данных анализируется влияние различных аспектов доверие к правительству и восприятие пандемии процесса отмены ограничений на восстановление населением влияют на процесс восстановления эко- экономики. Основной выходной переменной этого номики. анализа и показателем экономической активности Они приходят к выводу о том, что важным фак- является логарифмическая разность между наблю- тором восстановления экономики является каче- даемым и гипотетическим (в отсутствие пандемии) ство государственного управления, особенно до- потреблением электричества. Результаты говорят верие к государственным институтам. В частности, о том, что в странах, где выход из ограничительного полученные ими результаты показывают, что более режима был постепенным и поэтапным, восстанов- высокий уровень доверия к правительству связан ление происходило быстрее, чем в странах, которые с более динамичным восстановлением экономики стремительно отменяли ограничительные меры. в тех странах, которые постепенно выходили из ог- Судя по всему, переход от полного локдауна к ча- раничительного режима. Кроме того, проведенный стичному, а затем к его отмене – более эффективная ими анализ говорит о том, что страх и беспокойство стратегия снятия ограничений, чем прямой переход по поводу распространения пандемии могут тор- от полного локдауна к отсутствию каких бы то ни мозить восстановление экономической активности было ограничительных мер. Аналогично, экономи- в процессе выхода страны из ограничительного ческая активность более положительно реагирует не режима. Есть факты, позволяющие предположить, на полное, а на частичное открытие школ. что предоставление населению объективной ин- Кроме того, имеют значение сроки выхода из формации и данных о развитии пандемии может ограничительного режима, которые определяются быть эффективным инструментом государственной как количество дней ожидания между первым пи- политики, способствующим более быстрому восста- ком смертности и днем снятия первых ограничений. новлению экономики, хотя причинно-следственную Выход из ограничительного режима до наступления связь установить трудно. этого пика сокращает потребление электричества по Эти результаты имеют большое значение для оп- сравнению с прогнозным уровнем, а более поздний ределения мер государственной политики во время выход обеспечивает более быстрое восстановление второй волны пандемии COVID-19, которая накрыла экономики. Однако, как показывает моделирова- большинство стран мира в конце 2020 года. С уче- ние, если это решение принимается исключительно том «усталости от пандемии», растущего эмоцио- с учетом эпидемиологических соображений, оно нального истощения населения и его недовольства никак не влияет на траекторию восстановления эко- ограничениями, руководители государственных номической активности. Результаты анализа свиде- органов многих стран сначала были менее склон- тельствуют о том, что в странах, где строгость огра- ны принимать жесткие меры, опасаясь их воздей- ничительных мер снижалась не сразу, а постепенно, ствия на экономику; однако в условиях нарастания восстановление экономики было более динамич- второй волны пандемии они скоро поняли, что дру- ным. гих вариантов у них практически не остается. Сей- Доверие к государственным институтам, как пра- час в странах начинается второй процесс выхода вило, является важным фактором, определяющим из ограничительного режима, и результаты рабо- эффективность воздействия мер государственной ты Demirgüc-Kunt, Lokshin, and Torre (2020) говорят политики на экономические результаты. В данном о том, что осторожное, постепенное и прозрачное случае высокий уровень доверия к правительству снятие ограничений, вероятно, является оптималь- (и доверия людей друг к другу) с большой степенью ным подходом с точки зрения минимизации издер- вероятности будет соотносится с более строгим со- жек пандемии для здоровья людей и повышения блюдением мер социального дистанцирования. Ис- шансов на быстрое восстановление экономики. пользуя данные очередного раунда Европейского со- Кроме того, эти результаты свидетельствуют о том, циального исследования, состоявшегося в 2018 году, что для повышения шансов на успех в этом процессе а также данные исследования «Жизнь в переходный необходимо укрепление доверия к правительствам. 16 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 в  регионе, общее число случаев на душу населения выше во всех остальных субрегионах ЕЦА, за исключением Центральной Азии. Шесть стран — Черно- гория, Венгрия, Босния и Герцеговина, Болгария, Республика Северная Маке- дония и Хорватия – относятся к числу 10 государств EMDE с самым высоким показателем смертности от COVID-19 на душу населения (рисунок 1.4, часть A). Рисунок 1.4. Регион ЕЦА: последние тенденции и прогноз экономического развития Страны EMDE с самым большим количеством a.  Экономический рост в регионе ЕЦА b.  летальных исходов и случаев заболевания COVID-19 на душу населения Кол-во летальных исходов на Кол-во случаев на 100 тыс. 100 тыс. населения населения Проценты ЛАК ЕЦА Летальные Случаи заболевания (справа) ЕЦА ЦЕ ЗБ ЮК ВЕ ЦА исходы  клад субрегионов в корректировку прогноза c. В Розничная торговля и денежные переводы d.  экономического развития в регионе ЕЦА трудовых мигрантов в регионе ЕЦА Индекс, 100=январь 2020г. Процентные пункты Янв - 20 Фев - 20 Мар - 20 Апр - 20 Май - 20 Июн - 20 Июл - 20 Авг - 20 Сен - 20 Окт - 20 Ноя - 20 Дек - 20 ЦЕ ЮК ЦА Турция Янв - 21 ЗБ ВЕ Российская Федерация Розничная торговля Денежные переводы мигрантов Источники: Haver Analytics; Оксфордский университет; ЮНКТАД; Всемирный банк. Примечание. ЦА = Центральная Азия; ЦЕ = Центральная Европа; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ВЕ = Восточная Европа; EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; ЛАК = Латинская Америка и Карибский бассейн; ЮК= Южный Кавказ; ЗБ = Западные Балканы. A. На рисунке показаны 10 стран EMDE с самыми высокими показателями смертности от COVID-19 на душу населения в регионах ЛАК и ЕЦА. Затененные области обозначают прогнозы. На рисунке представлен базовый сценарий, описанный в январском (2021 г.) выпуске доклада «Перспективы развития B.  мировой экономики». На рисунке показан вклад субрегионов в корректировку текущего прогноза по сравнению с прогнозом, приведенным в январском (2021 г.) выпуске доклада «Пер- C.  спективы развития мировой экономики». Объем розничной торговли скорректирован с учетом сезонности. Последнее наблюдение проводилось – январь 2021 года для розничной торговли и декабрь 2020 D.  года для денежных переводов трудовых мигрантов. Выборка, использованная для анализа розничной торговли, включает девять стран региона ЕЦА. Выборка, использованная для анализа денежных переводов трудовых мигрантов, включает семь стран региона ЕЦА. Согласно оценкам, объем регионального ВВП сократился с 2020 году на 2% (рисунок 1.4, часть B), причем рецессия затронула практически все страны, а примерно две трети стран столкнулись с более глубоким экономическим спа- дом, чем во время мирового финансового кризиса. Падение оказалось меньше ожиданий благодаря динамичному восстановлению экономики – прежде все- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 17 го в Турции – и устойчивости к потрясениям других стран, несмотря на воз- росший уровень геополитической напряженности. Промышленное производ- ство достигло уровней, отмечавшихся на начала пандемии, а в сфере торговли товарами наблюдался рост на фоне оживления внешнего спроса, особенно со стороны Китая. Однако активность в секторе услуг оставалась слабой, посколь- ку ее восстановлению препятствовали меры социального дистанцирования и продолжающийся застой в сфере международного туризма. Несмотря на то, что процесс восстановления региональной экономики был прерван неожиданным наступлением очередной волны коронавируса в конце 2020 года, этот спад был меньше, чем в начале пандемии, что стало отраже- нием устойчивости к потрясениям промышленной активности и роста цен на сырьевые товары. Повышению уверенности также способствовала разработ- ка нескольких эффективных вакцин. Эта устойчивость к потрясениям также отражала (в той или иной степени) способность региональной экономики адаптироваться и приспосабливаться к ограничительным мерам (рисунок 1.4, часть C). Тем не менее, в сфере мобильности наметилось ухудшение, а компо- зитный индекс PMI и индекс PMI в обрабатывающих отраслях снизились на всей территории региона. Согласно оценкам, в целом, в 2020 году пандемия свела на нет достижения в области прироста доходов на душу населения, как минимум, за последние пять лет, примерно в шестой части всех стран. Больше всего от пандемии по- страдали страны, имеющие прочные торговые или финансовые связи с евро- зоной, а также страны, экономика которых в значительной степени зависит от услуг и туризма (Хорватия, Косово и Черногория). Увеличение потери рабо- чих мест в Европе и последствия обвала цен на нефть в России сначала оказали негативное влияние на денежные переводы трудовых мигрантов, но их объем уверенно восстановился, поскольку трудовые мигранты выиграли в резуль- тате осуществления мер поддержки макроэкономики в принимающих стра- нах и использовали свои сбережения (рисунок 1.4, часть D) (Dinarte et al. 2021; Quayyum and Kpodar 2020; ILO 2021)2. В регионе ЕЦА рост числа безработных был особенно заметным в ряде стран Центральной Европы и в России. Однако, поскольку страны постепенно отменяют меры поддержки рынка труда, потеря рабочих мест может снова резко увеличиться. Это может помешать инклюзив- ному восстановлению экономики в некоторых частях региона ЕЦА, особенно в Восточной Европе, где во время пандемии рост безработицы среди женщин превышал рост безработицы среди мужчин (ILO 2021). 2 Наблюдаемое восстановление потоков денежных переводов трудовых мигрантов во втором полугодии  2020 года и начале 2021 года, возможно, объясняется несколькими причинами. В ряде исследований от- мечается, что трудовые мигранты могли использовать свои сбережения, чтобы отправлять деньги домой во время пандемии, или же некоторые мигранты смогли получить денежные пособия, которые выплачи- вали правительства принимающих стран. Другим возможным объяснением для региона ЕЦА является то, что потоки денежных средств перешли из неофициальных (нерегистрируемых) каналов (перевозка денег людьми) в официальные (регистрируемые) каналы. Последние исследования (например, Dinarte et al., 2021) свидетельствуют о том, что ограничения на передвижение, из-за которых люди не смогли сами перевозить наличные через границы, сделали электронные денежные переводы единственным возможным вариантом пересылки денег. Поскольку электронные денежные переводы регистрируются центральными банками, во многих странах в течение нескольких последних месяцев отмечается увеличение количества официальных денежных переводов. Однако неясно, как этот структурный сдвиг повлиял на общий объем денежных пе- реводов трудовых мигрантов. 18 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Осень 2020 Согласно оценкам, в результате пандемии в регионе ЕЦА еще 2,2 млн че- ловек окажутся за чертой бедности, равной 3,20 доллара США в день. Если взять за черту бедности показатель, равный 5,50 доллара США в день, который обычно используется для стран с доходами выше среднего уровня, эта циф- ра увеличится до шести миллионов. Обследования домохозяйств в ряде стран (особенно в Центральной Азии) свидетельствуют о повышении продовольст- венной нестабильности (рисунок 1.5, части A и B) (World Bank 2020h). Даже до пандемии домохозяйства ряда стран ЕЦА – прежде всего, Центральной Азии, Восточной Европы и Южного Кавказа – тратили на продукты питания более 40% своего бюджета (UNECE 2020). Рисунок 1.5. Тенденции изменения цен на продовольствие в регионе ЕЦА Продовольственная инфляция в регионе ЕЦА a.  b. Цены на продовольствие в регионе ЕЦА и странах EMDE Индекс,100=январь 2020г. Проценты Дек - 19 Янв - 20 Фев - 20 Мар - 20 Апр - 20 Май - 20 Июн - 20 Июл - 20 Авг - 20 Сен - 20 Окт - 20 Ноя - 20 Дек - 20 Янв - 20 Фев - 20 Мар - 20 Апр - 20 Май - 20 Июн - 20 Июл - 20 Авг - 20 Сен - 20 Окт - 20 Ноя - 20 Дек - 20 Янв - 21 Фев - 21 ЕЦА В среднем, для стран EMDE Кукуруза Пшеница Рис Источники: Bloomberg; Всемирный банк. Примечание. ЕЦА = Европа и Центральная Азия; EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики. На рисунке показано медианное значение для региона ЕЦА и простые средние значения годовых изменений национальных индексов цен на продовольствие и A.  неалкогольные напитки. Последнее наблюдение – декабрь 2020 года. Последнее наблюдение – 10 февраля 2021 года. B.  Бедные и уязвимые, как правило, несут непропорционально тяжелое бре- мя пандемии и составляют большинство среди тех, кто потерял работу. Более того, они редко оказываются равноправными бенефициарами восстановления экономики, что подчеркивает необходимость определения приоритетных на- правлений государственной политики с целью стимулирования инклюзивно- го восстановления. Во врезке 1.3 этот вопрос рассматривается более подробно с учетом уроков опыта борьбы с пандемией и восстановления экономики в Тур- ции. В последнее время в регионе ЕЦА наблюдается расхождение экономических показателей, что отражает отсутствие единого подхода к закупке и распреде- лению вакцин против COVID-19. Еще до введения в гражданский оборот не- скольких вакцин в регионе ЕЦА экономическая активность в двух крупнейших экономиках региона – Россий и Турции – оказалась более устойчивой к потря- сениям, чем предполагалось ранее. Это особенно относится к Турции, где годо- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 19  еобходимость инклюзивного восстановления ВРЕЗКА 1.3 Н экономики: уроки кризиса, вызванного пандемией COVID-19 в Турции Пандемия COVID-19 – это крупнейший мировой кри- ные группы населения. Как видно из рисунка B1.3.1, зис за почти столетний период, оказавший воздей- потеря рабочих мест, в основном, коснулась работ- ствие на здоровье людей и экономику. Этот кризис ников неформального сектора экономики, неквали- обнажил глубокое неравенство: бедные несут не- фицированных работников и женщин. пропорционально более тяжелое бремя. С учетом того, что работающие женщины были До валютного кризиса 2018 года в Турции отмеча- сконцентрированы в секторах, которые сильно по- лось снижение уровня бедности, а в последние годы страдали от ограничительных мер (индустрия госте- наметился рост неравенства. Результаты недавне- приимства, общественное питание, туризм и прочие го анализа, проведенного на основе микроданных сегменты сферы услуг), вероятность потери работы о потере рабочих мест и потреблении домохозяйств у женщин оказалась в три раза выше, чем у мужчин. с целью оценки воздействия пандемии, говорят В целом, на долю бедных и уязвимых граждан о том, что этот кризис может привести к появлению Турции (т.е. тех, кто находится выше черты бедности, в Турции 1,6 млн новых бедных, уничтожив достиже- но в крайне неблагополучном экономическом по- ния в области сокращения бедности за три года. ложении), которые относятся к 40% населения с на- В марте прошлого года, когда в Турции началась именьшими доходами, приходится 6 из 10 рабочих первая волна пандемии, правительство, стремясь мест, потерянных во время кризиса (рисунок B1.3.2). сдержать распространение инфекции, вело жесткие В отличие от этого, у более обеспеченных граждан меры, в результате которых мобильность населения вероятность потери работы была гораздо меньше, а снизилась на 70-80%. Это вызвало резкое падение в верхнем доходном дециле даже отмечался чистый экономической активности, и во втором квартале прирост рабочих мест. В то же время, на пике кризиса 2020 года турецкая экономика сократилась на 9,9%. четыре миллиона человек (12,3% занятых) отказались В сочетании с серьезной дестабилизацией в сфере от поисков работы или решили не поступать на работу международной торговли и туризма это привело из-за плохих перспектив трудоустройства или закры- к потере 2,6 млн рабочих мест (9,2% от общей заня- тия школ. Особую тревогу вызывает такой регресс тости) буквально за несколько недель. Однако более среди женщин: в период с апреля 2019 года по апрель глубокий анализ этих показателей свидетельствует 2020 года доля работающих женщин сократилась на о том, что пандемия по-разному повлияла на различ- 5,2 процентных пункта до 29,2%. Возвращение жен- Рисунок В1.3.1. Основное бремя кризиса занятости в Турции несут работники неформального сектора экономики и женщины Изменение уровня занятости (в процентах к предыдущему году) Проценты Проценты Формальный Неформальный Мужчины Женщины сектор сектор Источник: расчеты сотрудников Всемирного банка на основе данных Туркстата. (см. продолжение) 20 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Осень 2020 ВРЕЗКА 1.3 Продолжение Рисунок В1.3.2 Чистая потеря рабочих мест в разных доходных децилях на пике кризиса Кол-во Проценты потерянных рабочих мест Процент от общего количества Чистая потеря рабочих мест потерянных рабочих мет Доходные децили Источник: расчеты сотрудников Всемирного банка на основе данных Туркстата. Примечание. Представленные значения отражают чистое изменение уровня занятости в период с апреля 2019 года по апрель 2020 года. Кружки обозначают количество потерянных рабочих мест в виде относительного изменения (%) уровня занятости в каждом дециле. Отрицательные значения соответствуют чистому приросту рабочих мест. щин на рынок труда может оказаться сложной зада- 2020 года 72% (1,9 млн) потерянных рабочих мест чей. Для аналогичного увеличения доли работающих были восстановлены. Однако восстановление рабо- женщин Турции потребовались почти десять лет уве- чих мест не было справедливым: от него выиграли, ренного и стабильного экономического роста. главным образом, работники формального сектора В дополнение к потере доходов в связи с кризи- и высококвалифицированные специалисты. В сентя- сом причиной еще большего снижения покупатель- бре вне рынка труда по-прежнему оставались более ной способности бедных домохозяйств стала высо- полумиллиона женщин, и еще полмиллиона безра- кая инфляция, во многом обусловленная мерами ботных не смогли вновь найти работу. Такое нера- денежной и кредитной экспансии, направленными венство характерно не только для Турции. В целом, на стимулирование экономики. Во второй полови- данные из развивающихся стран и развитых эконо- не 2020 года произошел значительный рост цен на мик говорят о том, что для высокооплачиваемых товары первой необходимости и основные услуги, работников рецессия на рынке труда оказалась ко- занимающие большую долю в типичной потреби- роче и мягче (например, в США она продолжалась тельской корзине малообеспеченных семей: непе- всего лишь три месяца), но при этом она продол- реработанные продукты питания подорожали на жает оказывать сильное негативное воздействие на 19,8%, хлеб и зерновые продукты – на 16,3%, проезд работников из нижних доходных групп. на транспорте – на 14,7%. Общий индекс потреби- В целях обеспечения динамичного и устойчиво- тельских цен вырос на 12,6%. го восстановления экономики многие призывают активизировать усилия, направленные на то, что- Несправедливое восстановление бы в эпоху после пандемии экономика была более В третьем квартале 2020 года после отступления «зеленой» и опиралась на знания и современные первой волны COVID-19, вступления в силу пакета технологии. Кроме того, нынешний кризис дает от- стимулирующих мер и ослабления ограничений на личную возможность решить другую наболевшую передвижение началось уверенное восстановле- и важную проблему, которую обнажила и обострила ние турецкой экономики. По состоянию на сентябрь пандемия COVID-19. Речь идет о росте неравенства. (см. продолжение) Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 21 ВРЕЗКА 1.3 Продолжение Рост бедности в Турции мог быть в три раза боль- в основном понесут дети из малообеспеченных се- ше, если бы правительство действовало не столь мей. В Турции компьютер есть только у 6% бедных быстро и решительно и не приняло ряд мер, направ- семей, а два из трех бедных домохозяйств не имеют ленных на смягчение воздействия пандемии, вклю- доступа к Интернету. В дополнение к существую- чая предоставление социальных выплат, пособий по щим стратегиям совершенствования дистанционно- безработице и субсидий тем, кто находился в нео- го обучения, Турции необходимо увеличить инвес- плачиваемом отпуске. Меры, принятые правитель- тиции в образование и методическое обеспечение ством Турции для смягчения воздействий пандемии, обучения детей раннего возраста, чтобы облегчить заслуживают одобрения и дали результаты, однако возвращение к обычному режиму учебы в школе, для решения проблемы роста неравенства нужны ликвидировать разрыв в образовательных дости- дополнительные усилия. жениях между бедными детьми и их ровесниками К числу самых неотложных задач относится защи- и снизить риск массового оттока учеников из школ. та источников средств к существованию и человече- И последнее. Условия, сложившиеся в результа- ского капитала социально уязвимых домохозяйств. те пандемии, ускорят начавшийся ранее процесс В условиях, когда многие люди не могут трудоустро- структурных преобразований на рынке труда, вклю- иться или получить достаточное количество часов чая переход на работу из дома и автоматизацию. работы, для обеспечения гарантированного мини- Эти факторы приведут к снижению спроса на ра- мума потребления необходимо продлить период бочую силу определенных категорий, особенно на выплаты и увеличить размер пособий, выплачивае- неквалифицированных работников. В Турции около мых в рамках действующей программы экстренных 10% видов работ можно выполнять дома, однако мер социальной поддержки населения. Первооче- подавляющее большинство таких видов работ отно- редное внимание следует уделить самозанятым го- сится к секторам экономики и специальностям, ко- родским работникам: они составляют около трети торые подходят только высококвалифицированным всего занятого населения, и большинство, из них работникам. Во избежание дальнейшего увеличе- это неквалифицированные работники, работающие ния указанного разрыва после окончания пандемии в  отраслях с  повышенным уровнем риска, на кото- нужно будет продолжить и расширить работу по по- рых не распространяется действие механизмов под- вышению квалификации, профессиональной подго- держки заработной платы, являющихся составной товке и развитию иных видов активного обучения частью пакета антикризисных мер. работников, многие из которых уже сейчас органи- Серьезную озабоченность вызывает воздействие зует Турецкая служба занятости. кризиса на образование. Как отмечалось в опубли- Изменить траекторию эволюции неравенства на кованном Всемирным банком «Докладе об эконо- глобальном и региональном уровне, чтобы восста- мике региона Европы и Центральной Азии. Осень новление экономики было не только динамичным 2020», закрытие школ может привести в странах и устойчивым, но и справедливым, никогда не позд- региона к потерям в обучении, эквивалентным про- но. Сейчас, как никогда, нужны доверие, солидар- пуску почти полного учебного года с поправкой на ность, а главное, всеобщий охват. качество. Вследствие цифрового разрыва эти потери Источник: по материалам блога Аслы Демиргюч-Кунт и Хавьера Баеса, ttps://blogs.worldbank.org/europeandcentralasia/urgency-promoting-more-equal- recovery-insights-covid-19-crisis-Турция. вой прирост ВВП превысил ожидания и составил 1,8%, а прирост в четвертом квартале 2020 года затмил показатели всех остальных членов «Группы двад- цати» (G20), за исключением Китая. Помимо Турции, к числу немногих стран мира, где, согласно оценкам, в 2020 году отмечался рост экономики, относятся также Таджикистан и Узбекистан. Однако процесс восстановления экономики других стран ЕЦА прервал недавний всплеск заболеваемости COVID-19. Кро- 22 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ме того, темпы распределения вакцин на территории этого региона отстают от темпов ежедневного прироста количества новых случаев, что может привести к неутешительным результатам экономического роста в регионе. С первых дней пандемии отток портфельных инвестиций в странах EMDE ре- гиона ЕЦА был более значительным, чем в других регионах, что стало отражени- ем потери доверия инвесторов и бегства в безопасные активы (рисунок 1.6, часть A). Такой отток капитала дал новый толчок обесценению валют и сокращению резервов. Сокращение притока прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в реги- оне ЕЦА тоже было более резким, чем в других странах EMDE: объем ПИИ упал до минимального уровня за почти 20-летний период на фоне трудностей, воз- никших у крупных экспортеров энергоресурсов (особенно России), в связи с со- кращением инвестиций в добывающие отрасли (рисунок 1.6, часть B) (UNCTAD 2021b). Несмотря на некоторое сужение с момента начала пандемии, спреды по облигациям расширились по сравнению с тем, что было год назад, а в некоторых случаях снова резко увеличились вследствие неопределенности экономического курса, роста геополитической напряженности или дефицита внешнего финан- сирования. Впоследствии некоторые страны EMDE региона ЕЦА столкнулись с нехваткой внешнего финансирования, в том числе, из-за резкого сокращения притока ПИИ, но смогли частично компенсировать эти трудности за счет выхо- да на рынок еврооблигаций и двустороннего финансирования от России. В связи с ухудшением экономической конъюнктуры в 2020 году денежно-кре- дитная политика стала более экспансионистской. В одних странах центральные банки проводили интервенции на валютных рынках с целью стабилизации сво- их валют и снижения волатильности (Хорватия, Казахстан, Кыргызская Респу- блика, Сербия и Турция), а в других были задействованы средства суверенных фондов национального благосостояния (Азербайджан и Казахстан). В ряде стран Рисунок 1.6. Потоки портфельных инвестиций и ПИИ в регионе ЕЦА a. Отток портфельных инвестиций из региона ЕЦА Приток ПИИ с разбивкой по регионам, b.  2019 г. и 2020 г. Процент ВВП, кумулятивные еженедельные потоки ЕЦА Страны EMDE Развитые экономики Мир Недели млрд долларов США Страны ЕЦА EMDE Источники: Институт международных финансов; ЮНКТАД; Всемирный банк. Примечание: ЕЦА = Европа и Центральная Азия; страны EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; ВВП = валовой внутренний продукт. Днем начала пандемии COVID-19 считается 24 января 2020 года. В силу ограниченности данных в выборку стран ЕЦА входят Венгрия, Польша, Турция и Украина. A.  Последнее наблюдение – 5 марта 2021 года. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 23 применялись такие нетрадиционные меры, как покупка активов (Хорватия, Вен- грия, Польша, Румыния и Турция) (рисунок 1.7, часть A). Наблюдающиеся в по- следнее время обесценение валют и нехватка мощностей привели к ускорению инфляции и сократили возможности для дополнительного снижения ключевых ставок, особенно в странах, где инфляция близка к целевому ориентиру или пре- высила его. Почти половина стран из 17 экономик ЕЦА, где заявлены целевые ориентиры по инфляции, сообщили о том, что в начале 2021 года потребитель- ская инфляция вышла за верхнюю границу целевого диапазона (рисунок 1.7, часть B). В условиях инфляционного давления в начале 2021 года около трети стран ЕЦА были вынуждены резко повысить ключевые ставки. Рисунок 1.7. Макроэкономическая политика в регионе ЕЦА a. Покупка активов в ЕЦА и странах EMDE Уровень инфляции и целевой ориентир b.  по инфляции в странах региона ЕЦА предыдущему году, % Изменение к Процент ВВП Турция Кыргызская Республика Таджикистан Украина Беларусь Казахстан Российск.ая Фед.ерация Армения Грузия Хорватия Польша Турция Венгрия Румыния В среднем по странам с развитой В среднем по странам Инфляция - верхняя экономикой EMDE Инфляция Целевой ориентир по инфляции граница  акеты мер бюджетного стимулирования в c. П Средний уровень государственного d.  условиях COVID-19 , принятые в регионе ЕЦА долга в регионе ЕЦА, 2021–2022 гг. Процент ВВП Процент ВВП ЕЦА Турция ЦЕ ЗБ ЮК ЦА Рос. Фед. ВЕ ЗБ ЦЕ ВЕ ЕЦА ЮК Турция ЦА Рос. Фед. Вливание капитала Условные обязательства Дискреционные меры Общий пакет мер фискальной 2010–2019 гг., в среднем политики Источники: Банк международных расчетов; Bloomberg; Haver Analytics; МВФ; Kose et al. 2020; Всемирный банк. Примечание: ЦА = Центральная Азия; ЦЕ = Центральная Европа; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ВЕ = Восточная Европа; страны EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; ВВП = валовой внутренний продукт; МВФ = Международный валютный фонд; ЮК = Южный Кавказ; ЗБ = Западные Балканы Синие столбцы обозначают простые среднерегиональные значения объемов заявленных центральными банками программ покупки активов, выраженные в виде A.  долей номинального ВВП в местной валюте по состоянию на 2019 год. Желтые «усы» обозначают диапазон объемов программ. В ряде стран окончательный размер программ покупки активов будет зависеть от состояния рынка; для таких стран представленные данные отражают общий объем активов, купленных до 13 августа 2020 года. Инфляция представлена с учетом сезонности. Последнее наблюдение – декабрь 2020 года для Армении и Таджикистана, февраль 2021 года для Украины и Турции B.  и январь 2021 года для остальных стран. Информация о мерах бюджетного стимулирования взята из базы данных МВФ «Fiscal Monitor» (октябрь 2020 года). Совокупные показатели являются средними C.  значениями общего пакета мер бюджетной поддержки и его компонентов, взвешенными по ВВП. «Дискреционные меры» включают меры по увеличению доходов и сокращению расходов; «вливание капитала» включает вливание капитала, кредиты и покупку активов; «условные обязательства» включают гарантии по кредитам и другие квазифискальные меры. Совокупные показатели являются простыми средними значениями общей суммы государственного долга в 2021-2022 годах. Горизонтальные линии соответствуют D.  простым средним значениям за период с 2010 по 2019 годы. В состав выборки входят 23 страны региона ЕЦА. 24 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Практически во всех странах ЕЦА были объявлены пакеты мер бюджетной поддержки, при этом правительства ряда стран получили помощь из офи- циальных источников, увеличили объемы заимствований на долговых рынках и определили приоритеты в части расходования средств в целях оказания помо- щи системам здравоохранения, укрепления систем социальной защиты, поддер- жки частного сектора и противодействия ухудшению конъюнктуры финансовых рынков. Кроме того, в целях поддержания уровня занятости были реализованы программы сохранения рабочих мест и поддержки рынка труда. При том, что объем ответных мер фискальной политики в регионе ЕЦА, в среднем, был боль- ше, чем в большинстве других регионов, где расположены страны EMDE, между странами региона ЕЦА существуют значительные различия (рисунок 1.7, часть C). Одни страны региона ЕЦА заявили о новых фискальных мерах или продлили срок действия предшествующих временных мер, другие рассматривают вопрос о введении новых законов. Однако многие страны не смогут обеспечить тот уро- вень расходов, который необходим для поддержания восстановления экономи- ки в 2021–2022 годах, что может заставить некоторые страны пойти на досрочное ужесточение фискальной политики. В целом, согласно ожиданиям, к 2022 году ответные меры фискальной политики и сокращение объема производства при- ведут к увеличению среднего уровня долга более, чем на 50% ВВП, т.е. примерно на 9 процентных пунктов по сравнению с 2019 годом (рисунок 1.7, часть D). Региональный прогноз Согласно прогнозам, в 2021 году экономический рост в регионе ЕЦА увели- чится до умеренных темпов в 3,6%, отражая сохраняющиеся нарушения эко- номической активности из-за предыдущих вспышек COVID-19 и появления более заразных штаммов коронавируса (таблица 1.1; приложение 1.1). Хотя этот прогноз и улучшен по сравнению с январским, он по-прежнему сопря- жен с  большим риском из-за возможного ухудшения эпидемической ситуа- ции в сочетании с ужесточением денежно-кредитной политики, а также повы- шения неопределенности в отношении экономической политики и эскалации геополитической напряженности. Сила и скорость восстановления будут зави- сеть от действенности мер по борьбе с пандемией и темпов распространения вакцин против COVID-19. Распространение вакцин, как и ожидалось, продол- жилось в большинстве экономик региона, однако число введенных доз остает- ся низким на фоне трудностей с закупкой вакцин. В 2022 году ожидается ускорение роста до 3,8% по мере того, как эконо- мические эффекты пандемии будут постепенно ослабевать, а восстановление торговли и инвестиций будет набирать обороты. Хотя в 2022 году ожидается небольшое увеличение темпов роста, он будет слабее, чем прогнозировалось в январе, из-за более сильного, чем предполагалось, ужесточения макроэконо- мической политики и повышения неопределенности экономической полити- ки. В результате уровень ВВП на душу населения, согласно прогнозам, до 2022 года останется на 2,9% ниже допандемических трендов (рис. 1.8, часть A). Так- же ожидается, что пандемия усугубит замедление роста производительности в долгосрочной перспективе вследствие ее пагубного влияния на инвестиции и накопление человеческого капитала (рисунок 1.8, часть B) (Dieppe 2020). Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 25 Таблица 1.1. Сводное изложение прогнозируемых темпов экономического роста в регионе Европы и Центральной Азии (прирост реального ВВП (%) в рыночных ценах, если не указано иное) Изменение в процентных пунктах по сравнению с прогнозом за январь 2021 г. 2018 2019 2020e 2021f 2022f 2020e 2021f 2022f Страны EMDE ЕЦА, ВВПa 3,5 2,5 −2,0 3,6 3,8 0,9 0,3 −0,1 Страны EMDE ЕЦА, ВВП, искл. Турцию 3,7 3,1 −3,2 3,2 3,6 0,8 0,3 0,1 Страны-экспортеры сырьяb 3,0 2,5 −3,0 3,1 3,3 0,9 0,4 0,1 Страны-импортеры сырьяc 3,9 2,6 −1,0 4,2 4,3 1,0 0,3 −0,2 Центральная Европа и страны Балтииd 4,9 4,2 −3,6 3,6 4,1 0,7 0,0 −0,1 Западные Балканыe 4,0 3,6 −3,6 4,4 3,7 0,9 0,9 0,0 Восточная Европаf 3,3 2,7 −3,3 1,9 2,7 1,1 0,6 0,2 Южный Кавказg 2,7 3,6 −5,2 3,1 4,2 0,5 0,6 −0,6 Центральная Азияh 4,5 4,9 −1,5 3,7 4,1 0,2 0,7 0,3 Российская Федерация 2,8 2,0 −3,1 2,9 3,2 0,9 0,3 0,2 Турция 3,0 0,9 1,8 5,0 4,5 1,3 0,5 −0,5 Польша 5,4 4,5 −2,7 3,3 4,2 0,7 −0,2 −0,1 Источник: Всемирный банк. Примечания: Предположения Всемирного банка часто обновляются на основе новой информации и с учетом меняющихся обстоятельств (в мире). Следовательно, рабочие допущения, представленные в таблице, могут отличаться от тех, что содержатся в других документах Всемирного банка, даже если базовые оценки пер- спектив стран не отличаются в тот или иной конкретный момент времени. Из-за отсутствия достоверных данных надлежащего качества Всемирный банк в настоящее время не публикует данные об объеме выпуска в экономике, доходах и экономическом росте в Туркменистане, и Туркменистан исключен из межстановых макроэ- кономических агрегированных показателей. e = оценка; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; f = прогноз; ВВП = валовой внутренний продукт. a. ВВП и компоненты расходов измеряются в ценах 2010 года по рыночным валютным курсам. b. Албания, Армения, Азербайджан, Казахстан, Кыргызская Республика, Косово, Российская Федерация, Таджикистан, Украина и Узбекистан. c. Беларусь, Босния и Герцеговина, Болгария, Хорватия, Грузия, Венгрия, Молдова, Черногория, Северная Македония, Польша, Румыния, Сербия и Турция. d. Болгария, Хорватия, Эстония, Венгрия, Латвия, Литва, Польша и Румыния. e. Албания, Босния и Герцеговина, Косово, Черногория, Северная Македония и Сербия. f. Беларусь, Молдова и Украина. g. Армения, Азербайджан и Грузия. h. Казахстан, Кыргызская Республика, Таджикистан и Узбекистан. Рисунок 1.8. Динамика роста ВВП в регионе ЕЦА Рост ВВП на душу населения: разница между a.  b. Прогноз долгосрочных инвестиций значениями текущего и допандемического прогноза до 2022 года Процент Процент ВЕ ЮК ЗБ ЦА ЦЕ ЕЦА Россия Турция Турция ЕЦА Российская ЦЕ Федерация Источники: Consensus Economics; Всемирный банк. Примечания: ЦА = Центральная Азия; ЦЕ = Центральная Европа; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ВЕ = Восточная Европа; EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; ВВП = валовой внутренний продукт; МВФ = Международный валютный фонд; ЮК = Южный Кавказ; ЗБ = Западные Балканы. На графике показана разница между значениями текущего прогноза и прогнозов, опубликованных в выпуске доклада «Перспективы мировой экономики» за A.  январь 2020 года. На рисунке отображены прогнозы Consensus Economics по долгосрочным инвестициям. Совокупные показатели рассчитываются с помощью средневзвешенных B.  значений ВВП. 26 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 В целом, краткосрочный прогноз зависит от ускорения темпов распростра- нения эффективных вакцин в первой половине 2021 года в передовых эконо- миках и крупных странах EMDE и во втором полугодии – в остальных странах. Прогноз также исходит из предположения, что рост неопределенности эко- номической политики будет сдерживаться, и в регионе не произойдет новой эскалации геополитической напряженности. Вследствие значительной нео- пределенности вокруг развития пандемии и прогнозов дальнейшего роста, во врезке 1.4 рассматриваются пессимистичный и оптимистичный сценарии. Тенденции в регионе Европы и Центральной Азии: основные экономики и субрегионы Российская Федерация После достижения пикового значения в конце декабря суточный прирост забо- левших COVID-19 в начале 2021 года сократился более чем вдвое. Ожидается, что ограничения, введенные для замедления распространения коронавируса, сохранятся до тех пор, пока не будет вакцинирована значительная часть насе- ления. Несмотря на то, что российская вакцина «Спутник V» поступила в гра- жданский оборот в декабре, по состоянию на середину марта первой дозой было привито менее 5,4% населения, что отражает общее нежелание россиян вакцинироваться. Если рост охвата населения вакцинацией не ускорится, по- ставленная Министерством здравоохранения цель привить от COVID-19 60% населения к середине 2021 года может остаться далекой от достижения. На ме- ждународном уровне вакцина «Спутник V» по состоянию на середину марта была одобрена примерно в 50 странах. Падение выпуска товаров и услуг в 2020 году было менее глубоким, чем ожи- далось: ВВП Российской Федерации сократился на 3,1% по сравнению с ян- варской оценкой в -4% (таблица 1.2). Несмотря на строгое соблюдение догово- ренностей о сокращении нефтедобычи в рамках соглашения ОПЕК+, уровень активности в промышленности оказался более устойчивым, чем предполага- лось, поскольку российские власти сделали выбор в пользу точечных ограни- чительных мер без введения общенационального карантина. Кроме того, поддержку российской экономике оказали укрепляющиеся цены на нефть и мягкая макроэкономическая политика. Тем не менее ускоре- ние темпов суточного прироста заболевших COVID-19 затормозило восстанов- ление экономики в четвертом квартале 2020 года, при этом значения индексов деловой активности (PMI) в обрабатывающем секторе и сфере услуг вновь опу- стились в зону сжатия. Ожидается, что в 2021 году темпы экономического роста в России увеличатся лишь незначительно и составят 2,9% в связи с тем, что действующие ограниче- ния будут сдерживать восстановление активности в секторе услуг, а нежелание россиян вакцинироваться будет тормозить иммунизацию населения. Вместе с тем укрепление цен на энергоресурсы способствовало ослаблению влияния этих негативных факторов. Согласно прогнозам, в 2022 году восстановление экономики наберет темп, и рост ускорится до 3,2% по мере постепенного осла- бевания влияния пандемии на экономику. При этом, несмотря на это улучше- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 27  редположения относительно вакцинации и пандемия ВРЕЗКА 1.4 П COVID-19: моделирование сценариев экономического роста в регионе ЕЦА Регион Европы и Центральной Азии (ЕЦА) понес • Какие допущения в отношении вакцин положены огромные человеческие и экономические потери в основу краткосрочного прогноза развития эко- в результате пандемии COVID-19: с начала распро- номики региона? странения коронавируса в мире в марте 2020 года • Каковы основные факторы риска, связанные пандемия унесла миллионы жизней и уничтожила с  вакцинами, и как они могут повлиять на крат- миллионы рабочих мест. Однако распространение косрочный экономический прогноз для региона? множества эффективных вакцин от коронавируса, наряду с мерами по социальному дистанцированию, Последние тенденции развития пандемии и как ожидается, позволит обуздать рост ежедневно- распространения вакцин в регионе ЕЦА го числа новых случаев инфицирования. Массовая Начавшийся в конце 2020 года стремительный рост вакцинация может дать возможность постепенно числа инфицированных коронавирусом вынудил снимать связанные с пандемией ограничения, что правительства ряда стран региона ЕЦА вновь ввести заложит основу для восстановления экономической или расширить меры по социальному дистанциро- активности во второй половине текущего года. На- ванию в 2021 году. Хотя первоначально предпола- против, материализация рисков, связанных с панде- галось, что эти меры будут способствовать сильно- мией, включая задержки с закупкой, поставкой или му снижению ежедневного прироста новых случаев введением вакцин, может омрачить эти перспекти- COVID-19, некоторые экономики региона сталкива- вы. На этом фоне в настоящей врезке рассматрива- ются с обострением ситуации, поскольку властям ется, как региональный прогноз будет зависеть от приходится бороться с новыми, более заразными событий и рисков, связанных с вакцинами от коро- штаммами коронавируса, или в связи с тем, что навируса. При этом в анализе ставятся следующие повышение мобильности вступает в противоречие вопросы: с ограничительными мерами (рисунок B1.4.1, части • Каковы динамика пандемии и тенденции распре- A и B). Отмечаемое в последнее время увеличение деления вакцин в регионе ЕЦА? количества положительных тестов на COVID-19, осо- Рисунок В1.4.1. Динамика пандемии в регионе ЕЦА Ежедневное число новых случаев a.  Суточный прирост заболевших b.  COVID-19 и динамика мобильности COVID-19 с 17 февраля Изменение по сравнению с исходным уровнем, % Тысячи Процент Фев - 20 Апр - 20 Июн - 20 Авг - 20 Окт - 20 Дек - 20 Фев - 21 Ежедневное число новых случаев (7-дневное среднее) ЦЕ ЮК Турция ВЕ ЗБ ЕЦА ЦА Российская Мобильность, связанная с посещением объектов Федерация розничной торговли и рекреационных объектов (справа) Источники: Университет Джонса Хопкинса; Школа государственного управления имени Блаватника, Оксфордский университет. Примечания: ЦА = Центральная Азия; ЦЕ = Центральная Европа; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ВЕ = Восточная Европа; ЮК = Южный Кавказ; ЗБ = Западные Балканы.  оследнее наблюдение по суточному приросту заболевших – за 21 марта 2021 г.; по мобильности, связанной с посещением объектов A. П розничной торговли и рекреационных объектов – за 13 марта 2021 года. На графике показано процентное увеличение семидневного среднего значения суточного прироста случаев COVID-19 на 21 марта 2021 года по B.  сравнению с 17 февраля 2021 года (см. продолжение) 28 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 1.4 Продолжение бенно в Центральной Европе и на Западных Балка- нию с допандемическими годами. Относительно нах, позволяет предположить, что число фактиче- высокий уровень смертности отчасти отражает де- ских случаев инфицирования может быть выше, чем мографическое старение в регионе: в половине эко- выявляется существующими лабораторными мощ- номик ЕЦА доля населения старше 65 лет превыша- ностями тестирования. ет среднемировой показатель. Что касается числа жертв коронавируса на душу Процесс вакцинации в некоторых экономиках населения, с начала года шесть стран ЕЦА (Черно- ЕЦА (Центральная Европа, Российская Федерация гория, Венгрия, Босния и Герцеговина, Болгария, и Сербия) был запущен еще в декабре 2020 года, Северная Македония и Хорватия) вошли в десятку и  с  тех пор расширяется, охватив примерно 75% стран с формирующимся рынком и развивающейся стран региона (рис. B1.4.2, часть A). Несмотря на экономикой (EMDE) с самыми высокими уровнями масштабное развертывание вакцинации, количе- летальности. Статистика избыточной смертности по- ство введенных доз вакцин в регионе невелико зволяет предположить, что истинный уровень смерт- и  составляет примерно 6,6 доз на 100 человек на- ности может быть гораздо более катастрофичным: селения. При этом скорость вакцинации крайне не- примерно половина экономик региона могут столк- равномерна, и некоторые страны ЕЦА на середину нуться с двузначным ростом смертности по сравне- марта отставали от среднемирового показателя Рисунок В1.4.2. Динамика вакцинации от COVID-19 в регионе ЕЦА Доля экономик ЕЦА, где a.  Число введенных доз вакцин от b.  Число введенных доз на 100 чел. разворачивается вакцинация от COVID-19 COVID-19 % стран ЕЦА 19 дек. 27 дек. 4 янв. 12 янв. 20 янв. 28 янв. 5 фев. 13 фев. 21 фев. 1 мар. 9 мар. 15 дек. 30 дек. 14 янв. 29 янв. 13 фев. 28 фев. Зона Евро ЕЦА Весь мир 17 мар. Общее количество доз вакцин, c.  Прогресс в достижении целевого d.  закупленных по предварительным уровня вакцинации соглашениям На 100 человек населения Процент населения ЕС ЕЦА Oxford-AstraZeneca Pfizer-BioNTech Janssen (J&J) Moderna Sanofi-GSK Sinovac Novavax Спутник V CureVac 21 янв. 21 марта 21 мая 21 июля 21 сент. Sinopharm ЕЦА Цель Источники: Счетчик запуска и масштабов вакцинации Глобального центра по инновациям в области здравоохранения при Университете Дьюка, 2020 г. (Duke Global Health Innovation Center Launch and Scale Speedometer); Euronews; France24; Reuters; ТАСС; Our World in Data. Примечания: ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ЕС = Европейский союз; ЕВР = географическая Европа. Данные из Our World in Data доступны здесь: https://ourworldindata.org/. A. На графике показан процент стран ЕЦА, начавших вакцинацию населения от COVID-19. Последнее наблюдение за 1 марта 2021 года. B. На графике показаны невзвешенные средние региональные значения процентной доли населения, получившего, как минимум, одну дозу вакцины. На графике показано общее подтвержденное количество закупленных доз вакцин по странам и вакцинам-кандидатам, в процентах к общей C.  численности населения региона. Последнее наблюдение за 15 февраля 2021 года. Линии на графике отображают общее число введенных доз вакцин на 100 человек общего населения стран региона ЕЦА и целевой ориентир D.  Европейской комиссии, предполагающий вакцинацию 70% взрослого населения стран-членов ЕС к лету 2021 года. (см. продолжение) Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 29 ВРЕЗКА 1.4 Продолжение (Албания, Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Мол- этом ряд стран EMDE региона ЕЦА воздерживаются дова, Черногория и Украина) (рис. B1.4.2, часть B). от установления целей, учитывая проблемы с закуп- Низкие темпы вакцинации отчасти отражают про- кой и охватом прививками, а некоторые страны ЕС блемы с логистикой, включая недостаточные объ- поставили себе цель вакцинировать 70% взрослого емы закупки и длительные сроки поставок вакцин населения в 2021 году (ECDC 2021). Россия и Турция, (ECDC 2021). В результате правительства ряда стран самые крупные экономики региона, намеревают- сделали выбор в пользу приоритетной вакцинации ся вакцинировать 60% взрослого населения в 2021 работников предприятий жизнеобеспечения, пожи- году. Однако, если процесс закупки и введения вак- лых граждан и других уязвимых категорий, включая цин не ускорится, регион ЕЦА, скорее всего, будет лиц с хроническими проблемами здоровья. По мере отставать от остальной части Европы (рис. B1.4.2, обеспечения наличия дополнительных доз вакцин часть D). вакцинация будет расширяться с охватом всех слоев Различающиеся временные рамки вакцинации, населения. как ожидается, будут способствовать неравномер- Многие экономики региона заключили предвари- ному восстановлению экономики в регионе ЕЦА, тельные соглашения о закупке вакцин, произведен- при этом страны, быстро разворачивающие вакци- ных международными фармацевтическими компа- нацию, согласно прогнозам, будут восстанавливать- ниями и другими странами (Азербайджан, Венгрия, ся быстрее в 2021 году, чем те, где процесс введения Сербия и Турция), а другие планируют заказывать вакцин будет идти медленнее (рис. B1.4.3, часть A). вакцины через механизм COVAX Всемирной органи- В последней группе экономическая активность, как зации здравоохранения. Из 2,3 млрд доз, которые, предполагается, будет тормозиться связанными согласно прогнозам, должны быть в 2021 году рас- с пандемией ограничениями, из-за которых оконча- пределены в мире через механизм COVAX, пример- тельное восстановление, по всей видимости, сдви- но 165 млн доз предназначены для более широкой нется еще дальше на горизонте прогнозирования, географической зоны Европы (Gavi 2021). Однако особенно в странах, сильно зависящих от междуна- распределение вакцин по-прежнему остается боль- родного туризма. В целом, вероятность улучшения шой проблемой: по закупкам вакцин регион ЕЦА базового прогноза на 2021 год меньше для стран отстает от европейских стран с высокими доходами, с более медленными темпами вакцинации (рисунок и  объемов закупок не хватает, чтобы обеспечить B1.4.3, часть B). две дозы на человека, необходимые для вакцини- рования большинством вакцин от COVID-19 (рисунок Основные риски в отношении вакцинации, B 1.4.2, часть C). сопутствующие краткосрочному экономическому прогнозу для региона Предположения относительно вакцинации, Крайне неопределенное развитие пандемии бу- положенные в основу краткосрочного дет по-прежнему играть критически важную роль экономического прогноза для региона ЕЦА в определении перспектив региона. Хотя процесс Региональный прогноз основывается на предполо- распространения вакцин вселяет осторожный опти- жении о постепенном распространении вакцин в мизм относительно регионального прогноза, недав- первой половине 2021 года с последующим ускоре- ний рост уровней заражения – наряду с задержками нием вакцинации во второй половине года в круп- с закупкой, поставками и введением вакцин – мо- нейших экономиках ЕЦА. Тем временем массовое жет ослабить или приостановить восстановление введение вакцин в других странах EMDE региона экономик. Даже при массовой вакцинации взро- ЕЦА, как ожидается, будет отставать, как минимум, слого населения вакцины, которые предлагаются на один-два квартала, поскольку ряд стран ожидают в настоящее время, не разрешены к применению отправки вакцин через механизм COVAX или сталки- у детей, что в сочетании с нежеланием людей вак- ваются с проблемами, связанными с производством, цинироваться может ослабить усилия по иммуни- закупкой или поставкой вакцин, заказанных в рамках зации населения (Murray and Piot 2021). Прогресс других соглашений (Центральная Азия, Восточная в  противодействии пандемии в сочетании с улуч- Европа и Западные Балканы). Целевые ориентиры шением процесса закупок и введения вакцин, на- охвата прививками разнятся от страны к стране, при против, может привести к более высоким экономи- (см. продолжение) 30 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 1.4 Продолжение Рисунок В1.4.3. Прогноз по региону ЕЦА в зависимости от хода вакцинации Прогноз роста ВВП в зависимости от a.  Изменение прогноза роста ВВП b.  хода вакцинации на 2021 год в зависимости от хода вакцинации Процентные пункты Процент Ход Ход ЕЦА Ход Ход ЕЦА вакцинации вакцинации вакцинации вакцинации выше уровня ниже уровня выше уровня ниже уровня ЕС ЕС ЕС ЕС Источники: Consensus Economics; Our World in Data; Всемирный банк. Примечания: ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ЕС = Европейский союз; ВВП = валовой внутренний продукт. Данные из Our World in Data доступны здесь: https://ourworldindata.org/. На рисунке отображены взвешенные по ВВП средние прогнозные оценки роста, опубликованные в январском выпуске доклада «Перспективы A.  мировой экономики» за 2021 год. «Ход вакцинации выше (ниже) уровня ЕС» относится к странам, где общее число lвведенных доз вакцин на 100 человек населения выше (ниже) показателя ЕС. На рисунке показана невзвешенная средняя разница в процентных пунктах между прогнозными оценками темпов роста Consensus Economics за B.  февраль 2021 года и декабрь 2020 года. ческим результатам на горизонте прогнозирования В негативном сценарии динамика пандемии (рис. B1.4.4, части A и B). Анализ, представленный ухудшается, что может быть обусловлено распро- во врезке, выполнен в соответствии с методологией странением новых штаммов коронавируса или сни- Guénette and Yamazaki (2021), в которой для моде- жением уровня соблюдения социальной дистанции лирования отклонений от базовых региональных и масочного режима из-за усталости населения. По прогнозов используется комбинация эпидемиологи- сравнению с базовым сценарием, развертывание ческих и макроэкономических моделей. вакцинации замедляется в результате возникнове- Рисунок В1.4.4. Число случаев заболевания COVID-19 при различных сценариях моделирования Прогнозируемый суточный прирост a.  Прогнозируемый суточный b.  Число случаев на 100,000 случаев COVID-19 на западе ЕЦА прирост случаев COVID-19 на Число случаев на 100,000 востоке ЕЦА населения населения Пессим. Базовый Оптим. Без вакцин Пессим. Базовый Оптим. Без вакцин Источники: Guenette and Yamazaki (2021); Всемирный банк. Примечания: На графиках показаны прогнозные оценки средних значений ежедневного числа новых наблюдаемых случаев на 100 000 человек населения при базовом, пессимистичном и оптимистичном сценариях, а также при сценарии без вакцинации. В части «ЕЦА - запад» моделируются данные исходя из динамики пандемии в Турции, а в части «ЕЦА – восток» моделирование осуществляется исходя из динамики в России. ЕЦА = Европа и Центральная Азия. Описание стратегии моделирования эпидемиологической ситуации см. в работе Guénette and Yamazaki (2021). (см. продолжение) Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 31 ВРЕЗКА 1.4 Продолжение Рисунок В1.4.5. Риски для прогноза по региону ЕЦА Прогноз роста ВВП в зависимости от a.  Изменение прогноза роста ВВП на 2021 b.  хода вакцинации год в зависимости от хода вакцинации Польша Процентная доля ответов Турция Хорватия Румыния Процент РФ на 20 дек. Украина Черногория БиГ Венгрия РФ на 21 мар. Не планируют вакцинироваться Базовый сценарий Пессим. сценарий Оптимист. сценарий Нейтр. Планируют вакцинироваться Источники: Guenette and Yamazaki (2021); Левада-Центр; Marcec, Matja, and Likic (2021); Всемирный банк. Примечания: БиГ = Босния и Герцеговина; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ВВП = валовой внутренний продукт; РФ = Российская Федерация. Столбцы показывают последний прогноз; ромбы отображают разницу в процентах между текущим прогнозом роста ВВП и оценками, содержащи- A.  мися в январском выпуске доклада «Перспективы мировой экономики» за 2020 год. Средние значения взвешены по уровню ВВП (в ценах 2010 года по рыночным валютным курсам). На графике показаны процентные доли населения, желающего / планирующего получить прививку от Sars CoV 2. «Нейтральное отношение» - про- B.  центная доля лиц, не выразивших мнения или ответивших, что уже получили вакцину против COVID-19. ния дополнительных проблем с поставками вакцин В оптимистичном сценарии экономическая ак- и увеличения доли населения, не желающего вак- тивность восстанавливается в краткосрочной пер- цинироваться (рис. B1.4.5, часть B). Правительства, спективе на фоне эффективной борьбы с различ- в свою очередь, вынуждены вводить более продол- ными штаммами коронавируса наряду с быстрым жительные и более строгие противоэпидемические распространением высокоэффективных вакцин, что меры, что приводит к замедлению скорости восста- позволяет странам достичь верхней планки целе- новления. Финансовые условия существенно уже- вого диапазона иммунизации на уровне примерно сточаются на протяжении всего 2021 года на фоне 70% взрослого населения. По сравнению с базо- постоянного ухудшения настроения финансовых вым сценарием, процесс введения вакцин быстро рынков наряду с чередой непредвиденных задер- ускоряется, и в 2021 году обеспечивается массовая жек в поставках вакцин и недостаточным сдержива- иммунизация населения внутри стран ЕЦА и в мас- нием пандемии, а также в связи с ухудшением состо- штабах всего региона. Проведение широких кам- яния балансов компаний и банков, обусловленным паний просвещения населения способствует более продолжительным сжатием спроса и регуляторными строгому соблюдению противоэпидемических мер, послаблениями. При том, что мягкая денежно-кре- а  также снижает уровень нежелания вакциниро- дитная политика сдерживает развитие финансового ваться, что позволяет странам постепенно свора- кризиса, на фоне опасений по поводу устойчивости чивать строгие ограничительные меры. Предпола- бюджетов объемы дополнительных мер бюджетно- гается, что по мере ослабления мер социального налогового стимулирования ограничиваются, что дистанцирования и возобновления деятельности приводит к недостаточной поддержке доходов без- предприятий вырастет уровень занятости, а уве- работных и находящих в трудном положении малых ренность инвесторов окрепнет, что должно дать и средних предприятий. В этом пессимистичном толчок восстановлению внутреннего спроса. В этом сценарии прогнозируемые темпы восстановления оптимистичном сценарии прогнозируемые темпы экономики в регионе ЕЦА могут достичь лишь 2,2% восстановления экономики в регионе ЕЦА могут вы- в 2021 году и 1,1% в 2022 году, что на 1,4 и 2,7 про- расти до 4,2% в 2021 году и до 5,2% в 2022 году, что центных пункта ниже прогнозных оценок в рамках на 0,6 и 1,3 процентных пункта выше прогнозных базового сценария на 2021 и 2022 годы соответст- оценок в рамках базового сценария на 2021 и 2022 венно. годы соответственно. 32 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Таблица 1.2. Прогнозные оценки темпов экономического роста в странах региона Европы и Центральной Азии (прирост реального ВВП (%) в рыночных ценах, если не указано иное) Изменение в процентных пунктах по сравнению с прогнозом за январь 2021 г. 2018 2019 2020e 2021f 2022f 2020e 2021f 2022f Албания 4,1 2,2 −4,7 4,4 3,7 2,0 −0,7 −0,7 Армения 5,2 7,6 −7,6 3,4 4,3 0,4 0,3 −0,2 Азербайджан 1,5 2,2 −4,3 2,8 3,9 0,7 0,9 −0,6 Беларусь 3,1 1,4 −0,9 −2,2 1,9 0,7 0,5 1,0 Босния и Герцеговинаa 3,7 2,8 −4,0 2,8 3,5 0,0 0,0 0,0 Болгария 3,1 3,7 −4,2 2,6 3,3 0,9 −0,7 −0,4 Хорватия 2,8 2,9 −8,4 4,7 4,9 0,2 −0,7 0,7 Грузия 4,8 5,0 −6,2 4,0 5,0 −0,2 0,0 −1,0 Венгрия 5,4 4,6 −5,0 3,8 4,3 0,9 0,0 0,0 Казахстан 4,1 4,5 −2,6 3,2 3,5 −0,1 0,7 0,0 Косово 3,8 4,9 −6,9 4,0 4,5 1,9 0,3 −0,4 Кыргызская Республика 3,8 4,6 −8,6 3,8 4,3 −0,6 0,0 −0,2 Молдова 4,3 3,7 −7,0 3,8 3,7 0,2 0,0 0,0 Черногория 5,1 4,1 −14,9 7,1 4,5 0,0 1,0 0,6 Северная Македония 2,9 3,2 −4,5 3,6 3,5 0,6 0,0 0,0 Польша 5,4 4,5 −2,7 3,3 4,2 0,7 −0,2 −0,1 Румыния 4,5 4,1 −3,9 4,3 4,1 1,1 0,8 0,0 Российская Федерация 2,8 2,0 −3,1 2,9 3,2 0,9 0,3 0,2 Сербия 4,4 4,2 −1,0 5,0 3,7 1,0 1,9 0,3 Таджикистан 7,3 7,5 4,5 5,0 5,7 2,3 1,5 0,2 Турция 3,0 0,9 1,8 5,0 4,5 1,3 0,5 −0,5 Украина 3,4 3,2 −4,2 3,8 3,0 1,3 0,8 −0,1 Узбекистан 5,4 5,8 1,6 4,8 5,5 1,0 0,5 1,0 Источник: Всемирный банк. Примечание: Прогнозы Всемирного банка часто обновляются на основе новой информации и с учетом меняющихся обстоятельств (в мире). Следовательно, оценки, представленные в таблице, могут отличаться от тех, что содержатся в других документах Всемирного банка, даже если базовые оценки перспектив стран не отли- чаются в тот или иной конкретный момент времени. Из-за отсутствия достоверных данных надлежащего качества Всемирный банк в настоящее время не публикует данные об объеме выпуска в экономике, доходах и экономическом росте по Туркменистану, и Туркменистан исключен из межстановых макроэкономических агре- гированных показателей. Дополнительную информацию см. на сайте: www.worldbank.org/gep e = оценка; f = прогноз. a. Темпы роста ВВП в постоянных ценах определены на основе производственного метода расчета ВВП. ние, уровень доходов на душу населения до 2022 года останется на 2,2% ниже допандемических тенденций. Дополнительную поддержку экономическому росту окажет стабилизация цен на сырьевые товары промышленного назначе- ния, а также сохранение ряда поддерживающих мер, в том числе более мягкой бюджетно-налоговой политики. Однако в связи с ускорением инфляции в по- следнее время Банк России в конце марта повысил ключевую ставку с рекордно низкого уровня. Как и в предыдущих случаях посткризисного восстановления, «отскоку» экономики будет мешать ее структурная неэластичность. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 33 Турция Мощная вторая волна пандемии COVID-19 накрыла турецкую экономику в  конце 2020 года, когда из-за стремительного распространения коронавиру- са в стране был введен локдаун выходного дня и строгий комендантский час. Эти меры продолжали действовать в течение большей части первого квартала 2021 года и помогли сдержать распространение вируса, при этом суточный прирост заражений упал больше чем в пять раз по сравнению с декабрьским пиком. Однако, как отмечается во врезке 1.3, распространение новых штаммов сопутствовало росту ежедневного числа новых случаев. Кампания по массовой вакцинации началась в Турции в середине января, и на середину марта коли- чество введенных доз на 100 человек населения составило почти 14,4. Вакцина- ция в основном проводится китайской вакциной Sinovac; также планируется распределение вакцины Pfizer-BioNTechcine. Турецкие власти поставили цель вакцинировать 60% взрослого населения в 2021 году. Турецкой экономике удалось избежать спада в 2020 году: рост активности превысил ожидания и составил 1,8% на фоне существенного роста кредито- вания. Восстановление было уверенным, при этом к третьему кварталу 2020 года рост промышленного производства и розничных продаж превысил до- пандемические уровни, а опережающий индекс деловой активности (PMI) в промышленности указывал на продолжение роста в 2021 году. Несмотря на существенные повышения ключевой процентной ставки, общий и базовый индексы потребительских цен продолжали расти, ограничивая возможности для контрциклических ответных мер. Ужесточение монетарной политики, по- видимому, первоначально восстановило уверенность рынков, и к началу 2021 года турецкая лира частично отыграла потери по отношению к доллару США. Однако в конце марта рынки заволновались в связи с внезапной отставкой гла- вы центрального банка, которая спровоцировала падение турецкой лиры при- мерно на 15% в первые часы после объявления об отставке. Согласно прогнозам, в 2021 году темпы роста увеличатся до 5% на фоне роста экспорта в условиях укрепления внешнего спроса со стороны соседних стран зоны евро. Впоследствии темпы восстановления замедлятся до 4,5% в 2022 году, когда активность будет поддерживаться постепенным укреплением внутреннего спро- са. Ожидается, что скорость восстановления в сочетании с предыдущим ростом в 2020 году поможет поддержать рост доходов по сравнению со средним уровнем по региону. По уровню ВВП на душу населения Турция входит в число немно- гих стран мира, где текущие прогнозные оценки превышает допандемические (на 0,4% до 2022 года), однако, как отмечается во врезке 1.3, совокупные цифры скрывают рост неравенства. Тем не менее существуют риски ухудшения прогноза, включая рост числа новых случаев заболевания COVID-19, вялость международ- ного туризма, повышение неопределенности экономической политики. Центральная Европа Центральная Европа столкнулась с сильным всплеском коронавирусной ин- фекции в четвертом квартале 2020 года, причем ситуация усугубилась распро- странением новых, более заразных штаммов SARS-CoV-2 и ростом нагрузки на 34 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 системы здравоохранения. Хотя в начале 2021 года число случаев заражения резко упало (примерно на 80% по сравнению с ноябрьским пиком), появляют- ся признаки того, что число ежедневно выявляемых новых случаев вновь растет. Доля положительных тестов остается высокой, что подразумевает, что истин- ное количество случаев инфицирования, по всей вероятности, выше того, что улавливается официальной статистикой. Центральная Европа – один из суб- регионов ЕЦА, сильнее всего пострадавших с точки зрения числа летальных исходов на душу населения, при этом Болгария, Хорватия и Венгрия входят в десятку стран EMDE с самыми высокими уровнями летальности от COVID-19 в мире. Распределение вакцин началось в декабре, но скорость введения доз неравномерна и варьирует от 5 доз на 100 человек населения в Болгарии до более 19 доз на 100 человек населения в Венгрии, что отчасти обусловлено за- держками с ввозом вакцин и общим нежеланием населения вакцинироваться от COVID-19. Согласно оценкам, в 2020 году объем выпуска товаров и услуг в Центральной Европе сократился на 3,6%; при этом многие страны сталкиваются с возобнов- лением ослабления активности, особенно в сфере услуг и туризме из-за новой волны COVID-19. Несмотря на эти негативные факторы, во второй половине прошлого года экономика укрепилась благодаря устойчивости к потрясениям, демонстрируемой странами еврозоны. Повышение внешнего спроса поддержа- ло экспорт товаров и активность в промышленности, причем рост в промыш- ленности в четвертом квартале 2020 года превысил допандемический уровень. Несмотря на трудности, связанные с пандемией, значения индекса PMI в обра- батывающем секторе указывают на повышение активности в начале 2021 года. Согласно прогнозам, темпы роста в Центральной Европе увеличатся до 3,6% в 2021 году и впоследствии ускорятся до 4,1% в 2022 году. Рост будет поддержи- ваться восстановлением торговли по мере оживления активности в зоне евро. Однако для прогноза на 2021 год велик риск ухудшения, поскольку недавний всплеск заболеваемости COVID-19 омрачил процесс восстановления в начале года. Предполагается, что в течение всего 2021 года сохранится исключительно мягкая монетарная политика, включая поддержание ключевых процентных ставок на уровне, близком к нулю (Венгрия и Польша). До 2022 года уровень ВВП на душу населения, как ожидается, останется на 5,2% ниже допандемиче- ской прогнозной оценки. Пакеты мер бюджетной поддержки в Центральной Европе были самыми крупными среди субрегионов ЕЦА и составили 9% ВВП; они включали существенные дискреционные меры, предоставление гарантий по кредитам, а также другие меры кредитной поддержки. Пакет помощи, пре- доставленной странам Центральной Европы из структурных фондов ЕС в рам- ках мер реагирования на пандемию COVID-19, может поддержать экономиче- ский рост в среднесрочной перспективе. Западные Балканы Экономики Западных Балкан пострадали от одной из сильнейших вспышек коронавирусной инфекции в регионе ЕЦА в самом начале 2021 года, причем пиковый суточный прирост заболевших значительно превышал средний уро- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 35 вень по региону. Аналогично Центральной Европе, три экономики Западных Балкан (Босния и Герцеговина, Черногория и Северная Македония) входят в десятку стран EMDE с самым большим количеством летальных исходов от COVID-19 на душу населения, что еще больше увеличивает нагрузку на сис- темы здравоохранения. В большинстве экономик Западных Балкан широкое распространение вакцин ожидается не ранее второго квартала 2021 года (по- зже, чем изначально предполагалось), поскольку страны ждут поставки вак- цин через механизм COVAX Всемирной организации здравоохранения. Про- цесс поставок вакцин тормозится из-за задержек с их производством и ввозом. Исключение - Сербия, где вакцинация началась в конце декабря, и на середину марта было введено уже 24 дозы на 100 человек населения, что значительно выше средних уровней по региону и миру. Согласно прогнозам, темпы экономического роста на Западных Балканах ускорятся до 4,4% в 2021 году, а затем замедлятся до 3,7% в 2022 году при усло- вии, что потребительская и предпринимательская уверенность восстановится на фоне взятия пандемии COVID-19 под контроль и снижения уровня поли- тической нестабильности. Несмотря на эти улучшения, уровень доходов на душу населения до 2022 года, как ожидается, останется на 6,5% ниже допанде- мических прогнозов. Экономики, зависящие от туризма, в частности Албания и Черногория, будут по-прежнему испытывать трудности из-за ограничений на зарубежные поездки. Рост бюджетных обязательств в странах субрегиона уменьшил пространство для оказания бюджетной поддержки и способство- вал образованию макроэкономических дисбалансов. В то же время напря- женность государственных бюджетов усилится в связи с необходимостью до- полнительных расходов для противодействия пагубному влиянию вспышки COVID-19 на экономику. Несмотря на эти трудности, в Албании и Северной Македонии экономиче- скому росту и повышению производительности в среднесрочной перспективе будет способствовать ускорение структурных реформ, проводимых в рамках подготовки к вступлению ЕС – при условии, что переговоры о процессе присо- единения не будут вновь отложены (Rovo 2020). Также ожидается, что субреги- он выиграет от недавно принятого Евросоюзом Плана по поддержке экономи- ки и инвестиций, который предусматривает мобилизацию финансирования для поддержки развития устойчивой связности, наращивания человеческого капитала, повышения конкурентоспособности и инклюзивного роста, перехо- да к зеленой экономике и цифровизации. Южный Кавказ Как и в других субрегионах ЕЦА, суточный прирост новых случаев заболева- ния COVID-19 вновь резко увеличился в четвертом квартале 2020 года. Самая сильная вспышка произошла в Грузии, где число новых случаев заражения на душу населения примерно в три раза превысило пиковые уровни в Армении и Азербайджане. При этом в Армении зафиксирован самый высокий коэф- фициент общей смертности на душу населения среди стран Южного Кавказа; Армения также была единственной страной субрегиона, где не вводился вто- 36 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 рой локдаун на фоне вспышки коронавирусной инфекции в конце 2020 года. Распространение вакцин в субрегионе тормозится из-за задержек с закупками вакцин, однако в Азербайджане кампания по иммунизации населения нача- лась в феврале благодаря поставкам китайской вакцины Sinovac. Хотя кампа- нии массовой вакцинации разворачиваются медленно, заключение соглаше- ний с британской фармацевтической компанией AstraZeneca и с Российской Федерацией на поставку вакцины «Спутник V» может дать толчок ускорению вакцинации во второй половине года. Усилиям по обеспечению иммуниза- ции населения может помешать высокий уровень нежелания людей вакцини- роваться, особенно в Грузии. В 2020 году Южный Кавказ испытал самый сильный спад экономики среди субрегионов ЕЦА на фоне вооруженных конфликтов и высоких уровней зара- жения и летальности от коронавируса. Согласно прогнозам, темпы роста эко- номик Южного Кавказа вырастут до 3,1% в 2021 году и затем ускорятся до 4,2% в 2022 году. Однако в начале года скорость восстановления остается медленной, отражая слабый внутренний спрос вследствие пандемии, а также эскалацию внутренней политической напряженности (Армения) и сохраняющуюся сла- бость активности в секторах транспортных перевозок и туризма (Грузия). Де- нежно-кредитная политика также ужесточилась, при этом в Армении и Гру- зии центробанки повысили ключевые ставки. В целом, до 2022 года уровень подушевого ВВП, как ожидается, останется на 7% ниже допандемических про- гнозов. Экономические перспективы на горизонте прогнозирования зависят от скорости ослабевания влияния шоков, связанных с пандемией и конфликта- ми, а также от восстановления туризма наряду с повышением потребитель- ской и предпринимательской уверенности. Ожидается, что в Азербайджане в течение прогнозного периода активность будет расти на фоне стабилизации цен на нефть и поддержки, оказываемой экономике расходами на цели ин- вестиций и восстановления. Предполагается, что соглашение о прекращении огня, заключенное между Арменией и Азербайджаном, будет способствовать ослаблению геополитической напряженности в регионе, хотя риск для ста- бильности сохраняется. Восточная Европа В Восточной Европе рост числа новых заражений коронавирусом ускорился к началу 2021 года, но замедлился в первом квартале 2021 года. Однако в по- следнее время число заболевших вновь стало быстро расти, что вынудило не- которые страны продлить ограничения, связанные с COVID-19. В Белоруссии в декабре началось введение доз российской вакцины «Спутник V», и ко вто- рому кварталу 2021 года страна намеревается вакцинировать более 10% насе- ления. Однако распространение вакцин в Восточной Европе идет медленно, поскольку экономики субрегиона сталкиваются с большими трудностями при закупке вакцин или с задержками поставок. Несмотря на эти препятствия, Ук- раина намеревается привить от COVID-19 треть взрослого населения, а Мол- дова заявила о планах закупить количество доз, достаточное для вакцинации 20% населения. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 37 В 2020 году ВВП субрегиона Восточной Европы сократился на 3,3% в ре- зультате двойного шока – пандемии COVID-19 и эскалации геополитической напряженности. Несмотря на эти негативные факторы, восстановление на Ук- раине, крупнейшей экономике субрегиона, было более устойчивым, чем ожи- далось, поскольку украинская экономика выиграла от уверенного роста актив- ности в строительстве и сельском хозяйстве, а также от увеличения оборота розничной торговли в конце 2020 года. Однако в начале 2021 года денежно-кре- дитная политика на Украине ужесточилась на фоне резкого ускорения инфля- ции. Прогнозируется, что темпы роста в Восточной Европе немного подрастут в 2021 году и составят 1,9%, а затем ускорятся до скромных 2,7% в 2022 году. Таким образом, они будут самыми слабыми среди субрегионов ЕЦА. Уровень подушевого ВВП до 2022 года, как ожидается, останется на 7,4% ниже допан- демических прогнозов. Восстановлению экономики будут препятствовать со- храняющиеся трудности, связанные с пандемией, усиление политической на- пряженности в Беларуси, слабость внутреннего спроса, а также существующие структурные проблемы. В частности, уровень инвестиций останется низким на фоне плохих настроений инвесторов, отчасти спровоцированных недавней эскалацией политической напряженности. Центральная Азия В Центральной Азии число случаев заболевания COVID-19 остается относи- тельно небольшим, резко контрастируя с остальной частью региона ЕЦА. Од- нако нарастание признаков ускорения роста числа заболевших в начале 2021 года вынудило некоторые экономики продлить различные ограничения с це- лью ослабления давления на систему здравоохранения. В Казахстане, крупней- шей экономике субрегиона, в феврале началась вакцинация российской вак- циной «Спутник V», и правительство намеревается привить треть населения в 2021 году. Тем временем в марте ожидается начало массовой вакцинации в Узбекистане. В остальной части субрегиона распределение вакцин начнет- ся только после закупки и поставки доз вакцин, что будет преимущественно осуществляться через механизм COVAX Всемирной организации здравоохра- нения. Прогнозируется, что темпы роста в Центральной Азии восстановятся до 3,7% в 2021 году и впоследствии до 4,1% в 2022 году, что значительно ниже средних исторических значений. При этом уровень доходов на душу населе- ния до 2022 года, как ожидается, останется на 6,4% ниже допандемических про- гнозов. Ожидается, что поддержку экономике окажут небольшой рост цен на сырьевые товары, ослабление ограничений на добычу нефти в рамках согла- шения ОПЕК+ (Казахстан), а также увеличение притока ПИИ по мере того, как страны субрегиона будут глубже интегрироваться с остальным миром и друг с другом. В Узбекистане экономический рост будет по-прежнему поддержи- ваться реализацией масштабной программы реформ, которая продолжалась и в прошлом году, несмотря на огромные препятствия из-за пандемии. Одна- ко процесс восстановления в субрегионе тормозился повышением неопреде- ленности экономического курса в Центральной Азии, особенно в Кыргызской 38 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Республике после периода политической напряженности и массовых беспо- рядков. Инфляционное давление стало причиной ужесточения денежно-кре- дитной политики в ряде стран, при этом в Кыргызской Республике и Таджи- кистане были повышены ключевые ставки центрального банка. Риски, сопутствующие региональному прогнозу Несмотря на прогресс с распространением вакцин в ряде экономик ЕЦА, риски для прогноза сильно смещены в сторону ухудшения. Краткосрочный прогноз для региона ЕЦА омрачается резким усилением неопределенности относительно всплеска заболеваемости, что способствовало нарастанию соци- альных волнений в ряде стран, а также риском новой эскалации геополитиче- ской напряженности. Ряд стран еврозоны были вынуждены повторно ввести общенациональный карантин, что может ослабить внешний спрос в регионе ЕЦА в краткосрочной перспективе. Аналогичным образом, устойчиво высокое число или ускорение роста числа заболевших COVID-19 в странах ЕЦА может привести к продлению строгих ограничений и реакции со стороны домохо- зяйств и предприятий, что будет оказывать давление на частное потребление и инвестиции. Если спад количества зарубежных поездок продолжится, резуль- таты экономического роста могут оказаться гораздо слабее, особенно в эконо- миках, сильно зависящих от туризма (Центральная Европа, Турция и Западные Балканы). Задержки с производством, закупкой или распределением вакцин от COVID-19, более низкая, чем ожидается, эффективность вакцин, приоста- новка вакцинации из-за опасений по поводу безопасности препаратов, более высокий, чем ожидается, уровень нежелания населения вакцинироваться, про- должение действия связанных с пандемией ограничений – все эти факторы мо- гут также тормозить восстановление экономик. Проблемы с распределением вакцин и иммунизацией населения особенно остро стоят в Центральной Азии, где мощности систем здравоохранения слабее, чем в других субрегионах ЕЦА. Угроза преждевременной консолидации бюджета также создает риск ухуд- шения прогноза, особенно для экономик, сталкивающихся с продолжительны- ми всплесками заболеваемости COVID-19 и необходимостью сохранения мер социального дистанцирования, а также тех, что зависят от международного ту- ризма. Перед экономиками региона стоит сложнейшая стратегическая задача нахождения баланса между необходимостью удержания государственного дол га на устойчивой траектории и поддержкой долговременного инклюзивного восстановления. При этом оптимальные сроки сворачивания бюджетной под- держки будут зависеть от условий конкретных стран, включая условия, относя- щиеся к динамике пандемии, макроэкономическим возможностям и существу- ющему разрыву между фактическим и потенциальным выпуском (ВВП). В условиях оттока капитала валютные резервы некоторых стран ЕЦА сильно истощились, ограничивая возможности центральных банков по созданию бу- ферных резервов для смягчения будущих негативных внешних шоков. Внезап- ная смена настроений инвесторов может привести к каскаду дефолтов и росту Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 39 доли проблемных кредитов, особенно с учетом резкого увеличения государ- ственного долга. Несмотря на исключительную поддержку ликвидности, дав- ление на корпоративные балансы в странах ЕЦА продолжало усиливаться на фоне пандемии из-за снижения выручки и существенного обесценения нацио- нальных валют, что увеличивало нагрузку на банковский сектор. Банки, имею- щие недостаточный уровень капитализации или функционирующие в странах с узким бюджетным пространством, испытывают дополнительное давление из-за введенных регуляторных послаблений (врезка 1.1). Кроме того, пандемия повысила риск реализации условных обязательств, что может еще больше уве- личить нагрузку на государственные финансы. Пандемия COVID-19 также несет в себе среднесрочные риски, если длитель- ные периоды безработицы и закрытия школ окажут существенное негативное воздействие на развитие человеческого капитала из-за потерянных возмож- ностей приобретения навыков или усвоения знаний (Dieppe 2020; Shmis et al. 2020; World Bank 2020c). Повторное закрытие школ в ответ на ухудшение эпидемиологической ситуации может усугубить эти риски. Инвестиционные перспективы еще больше омрачились в ответ на сокращение капитальных рас- ходов, за исключением Центральной Европы. Существенный пакет поддер- жки, предоставленной странам Центральной Европы из структурных фондов ЕС в рамках мер реагирования на пандемию COVID-19, может нивелировать падение инвестиций, но этот стимул может быть ослаблен низким уровнем освоения средств из-за проблем, связанных с административным потенциалом и качеством государственного управления. Новая эскалация геополитической напряженности в регионе ЕЦА также может создавать препятствия для экономического роста. Возможный разрыв соглашения о прекращении огня между Арменией и Азербайджаном, нара- стание политического давления в Беларуси или Кыргызской Республике или возобновление участия крупнейших экономик региона в конфликтах в Ливии, Сирийской Арабской Республике или на Украине могут спровоцировать вве- дение новых санкций и значительное усиление напряженности на финансовых рынках. Разногласия между ЕС и другими крупными экономиками, например, Китаем, тоже могут привести к дополнительным санкциям с последствиями для некоторых стран ЕЦА. Усиление неопределенности вокруг экономической политики, особенно в ряде крупных экономик региона, может подорвать про- цесс восстановления, если спровоцирует финансовый стресс. Длительное ухуд- шение настроения инвесторов – будь то из-за неопределенности относительно развития пандемии, геополитической напряженности, неопределенности во- круг экономической политики или откладывания переговоров о вступлении в ЕС – может иметь существенные последствия для региона ЕЦА и омрачить региональный прогноз. 40 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Долгосрочные вызовы и экономическая политика Коронавирусный кризис привел к тяжелым последствиям для стран ECA с форми- рующимся рынком и развивающейся экономикой вследствие ухудшения состояния человеческого капитала из-за существенных нарушений образовательного процесса и ущерба здоровью людей. Несмотря на прогресс в проведении институциональных реформ в течение последнего десятилетия, давние проблемы, препятствующие ин- клюзивному устойчивому росту, - в том числе слабость государственного управ- ления, высокий уровень восприятия коррупции и препятствия для развития кон- куренции, - по-прежнему сдерживают рост производительности в регионе. Однако беспрецедентные объемы государственной поддержки дают редкую возможность для осуществления «зеленых» инвестиций, которые могут способствовать переходу к низкоуглеродному будущему и принести существенные дивиденды в виде устой- чивого роста. Директивные органы, определяющие основные направления политики, также могут воспользоваться этой возможностью, чтобы заложить фундамент для прочного, справедливого и устойчивого восстановления, в том числе за счет про- движения давно назревших структурных реформ и эффективного использования до- стижений цифрового прогресса. Наращивание человеческого капитала и восполнение ущерба от COVID-19 Пандемия COVID-19 охватила весь мир и, как ожидается, обратит вспять мно- голетние, с таким трудом завоеванные достижения в области накопления чело- веческого капитала, в том числе в регионе ЕЦА, подчеркивается в осеннем вы- пуске Доклада об экономике региона Европы и Центральной Азии за 2020 год (World Bank 2020e). Еще до пандемии ожидаемая производительность труда типичного ребенка, рожденного в регионе ЕЦА, по достижении совершенно- летия оценивалась лишь в 69% от потенциального уровня (World Bank 2020h). Действие всех фундаментальных факторов экономического роста – инвести- ций, повышения производительности труда, улучшения образования и состо- яния здоровья, роста численности трудоспособного населения – ослабевало уже на протяжении последнего десятилетия (Dieppe 2020). В случае отсутствия эффективных мер государственной политики или крупных технологических достижений пандемия, как ожидается, еще больше замедлит потенциальный рост в регионе ЕЦА (рис. 1.9, часть A) (World Bank 2021). Подсчет потерь. Пандемия привела к нарушению процесса обучения 90% детей во всем мире, в том числе в регионе ЕЦА (World Bank 2020c). С поправкой на качество обучения пандемия может снизить средний показатель ожидаемо- го количества лет обучения в основной школе в регионе ЕЦА на 0,3-1,1 лет, что станет самым сильным падением среди регионов EMDE. В сочетании с потерей квалификации из-за длительного пребывания людей без работы, это может привести к существенным потерям трудовых доходов в будущем (Azevedo et al. 2020; Fasih, Patrinos, and Shafiq 2020). Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 41 Рисунок 1.9. Производительность и индекс человеческого капитала Перспективы потенциального роста в ЕЦА, a.  b. Доступ к цифровым технологиям 2020-е годы На 100 человек населения Процент населения Процент До Лица, пользующиеся интернетом Подписчики стационар. ШПД связи (справа) Источники: Consensus Economics; Kilic Celik, Kose, and Ohnsorge 2020; Всемирный банк. Примечания: ЕЦА = Европа и Центральная Азия; EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; ВВП = валовой внутренний продукт; НУД = страны с низким уровнем доходов. Средние значения, взвешенные по уровню ВВП (в ценах 2010 года по рыночным валютным курсам). Оценки потенциального роста выполнены с помощью метода A.  оценивания производственной функции, описанного в работе Kilic Celik, Kose, and Ohnsorge (2020). «Доковидные» перспективы на 2020-е годы оцениваются исходя из предположения роста инвестиций на уровне средних исторических темпов; показатели численности трудоспособного населения и ожидаемой средней про- должительности жизни меняются в соответствии с прогнозными оценками Департамента народонаселения ООН; показатели зачисления в учреждения среднего и третичного образования и доли учащихся, оканчивающих эти заведения, повышаются с соответствии со средними историческими темпами. Постпандемические оценки на 2020-е годы основываются на предположении роста инвестиций в соответствии с прогнозами Consensus Economics; показатели численности трудо- способного населения и ожидаемой средней продолжительности жизни меняются в соответствии с прогнозными оценками Департамента народонаселения ООН; уровни образовательных достижений учащихся средней школы снижаются на 2,5 процентных пункта. На графике показаны средние доли населения, пользующегося интернетом, и доли абонентов фиксированного широкополосного доступа к сети интернет в расче- B.  те на 100 человек населения в 2017 году. Выборка включает 36 передовых экономик, 155 стран EMDE и 29 стран с низким уровнем доходов. К 2040 году около трети от общей численности рабочей силы на планете будет состоять из людей, процесс школьного обучения которых был нарушен из-за пандемии, и в среднем уровень человеческого капитала, которым будет обладать рабочая сила в мире, снизится почти на один процентный пункт по индексу человеческого капитала по сравнению со сценарием без пандемии, что эквивалентно потере 1 процента от потенциальной производительности (World Bank 2020h). Кроме того, только в первой половине 2020 года уровень безработицы в мире вырос примерно на 2 процентных пункта. В Европе пан- демия COVID-19 в 2020 году спровоцировала потери, эквивалентные утрате 30 миллионов рабочих мест с полным рабочим днем, а в 2021 году существует риск утраты от 7 до 22 миллионов рабочих мест – в зависимости от допуще- ний относительно развития пандемии (ILO 2021). Чем дольше будет сохранять- ся высокий уровень безработицы, тем более выраженными будут связанные с этим потери человеческого капитала. Кроме образовательных потерь, можно ожидать, что пандемия будет долгое время сказываться на здоровье людей. Снижение функции легких у перебо- левших COVID-19 – а это значительная часть рабочей силы в странах, сильнее всего пострадавших от коронавируса – может негативно влиять на производи- тельность в течение нескольких лет. Сбои в системах предоставления медицин- ских услуг во время пандемии вызывают особую обеспокоенность в отношении охраны здоровья матери и ребенка. 42 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Если после пандемии не будут проведены программы иммунизации, из-за сокращения объемов медицинских услуг целые когорты детей останутся без полного комплекса прививок и, следовательно, в будущем будут больше под- вержены риску предотвратимых инфекционных заболеваний. Из-за наруше- ния работы системы медицинской помощи может также ухудшиться здоровье взрослого населения, если, например, будут пропускаться или надолго откла- дываться регулярные профилактические скрининги для выявления неинфек- ционных заболеваний. Обеспечение доступности образования. Обеспечение доступности образования крайне важно для стимулирования улучшения долгосрочных результатов эко- номического роста (Sala-i-Martin, Doppelhofer, and Miller 2004). Увеличение ин- вестиций в образовательную инфраструктуру может способствовать повыше- нию количества и качества человеческого капитала (Francisco and Tanaka 2020; Barrett et al. 2019). Задача ближайшей перспективы – безопасное возобновле- ние работы школ и удержание учеников в школе, особенно девочек, поскольку среди девочек риск отсева выше. Задача на долгосрочную перспективу – вос- полнение части образовательных потерь, связанных с пандемией.3 Долгосрочные улучшения начинаются с более качественного измерения образовательных результатов, что позволяет более эффективно нацеливать меры на нужные направления (World Bank 2019a). Программы по обеспече нию школьного питания и развитию детей раннего возраста помогают лучше подготовить учеников к усвоению знаний. Для повышения эффективности пе- дагогической деятельности учителям можно оказывать поддержку в форме на- ставничества, мотивировать их стимулами, а также обеспечивать надлежащи- ми технологиями. Дивиденды от этих усилий могут быть высокими – переход низкоэффективных педагогов в категорию высокоэффективных может увели- чивать показатель продолжительности обучения учащихся на много лет.4 Под- держка со стороны местной общественности и родителей тоже крайне важна для повышения качества школьного обучения. Кризис, вызванный пандемией COVID-19, подчеркивает огромную важность инвестиций в развитие цифровых навыков и технологий для обеспечения не- прерывности учебного процесса, а также необходимость выделения ресурсов для модернизации информационно-коммуникационной инфраструктуры с  целью поддержки дистанционного обучения учащихся, особенно детей из социально уязвимых домохозяйств. Основанные на цифровых технологиях подходы к организации дистанционного обучения можно постепенно вне- дрять для расширения в долгосрочной перспективе доступа к недорогим спо- собам получения образования в странах EMDE, в том числе в регионе ЕЦА (Li and Lalani 2020). В регионе ЕЦА уровни проникновения интернета колеблются в широких пределах: в ряде стран-членов ЕС показатели доступности интерне- та аналогичны уровням в странах зоны евро, а Центральная Азия отстает даже от среднего показателя по странам EMDE (рисунок 1.9, часть B). Это может уси- 3 https://blogs.worldbank.org/education/realizing-returns-schooling-how-covid- 19-and-school-closures-are- threatening-womens. 4 http://documents1.worldbank.org/curated/en/235831548858735497/Successful- Teachers-Successful-Students- Recruiting-and-Supporting-Society-s-Most-Crucial-Profes- sion.pdf; https://blogs.worldbank.org/education/ realizing-promise-effective-teachers- every-child-global-platform-successful-teachers. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 43 ливать неравенство в доступе к образованию между странами, где обеспечива- ется дистанционное обучение, и теми, где его нет, а также внутри стран между детьми, обучающимися с помощью репетиторов и в дистанционном режиме, и теми, у кого таких возможностей нет (Vegas and Winthrop 2020). Повышение образовательных результатов. Хотя регион ЕЦА имеет непло- хие показатели по образовательным достижениям по сравнению с другими регионами EMDE, реформы, направленные на улучшение образовательных результатов, а также программ профессионально-технической подготовки, могут способствовать улучшению состояния рынка труда (EBRD 2020). Что- бы конкурировать на мировом рынке, студенты должны быть вооружены навыками, востребованными для работы в будущем, и должны оставаться продуктивными в условиях стремительно меняющихся экономик (Доклад об экономике региона Европы и Центральной Азии, осенний выпуск, 2020 год; Всемирный экономический форум 2021).5 Учебные программы должны быть скорректированы с целью повышения возможностей трудоустройства, восполнения нехватки профессиональных навыков и снижения уровня несо- ответствия образования требованиям современного рынка, чтобы студенты были готовы к динамичному характеру рынка труда и меняющимся потреб- ностям работодателей.6 В некоторых экономиках ЕЦА, в частности в Центральной Азии, недоста- точные инвестиции в развитие человеческого капитала привели к тому, что отдельные части рабочей силы еще до пандемии COVID-19 оказались плохо подготовленными к стремительным технологическим изменениям (Flabbi and Gatti 2018). В регионе ЕЦА низкий уровень образования и недостаточные на- выки работников часто отмечаются в качестве препятствий для ведения бизне- са, роста предприятий, создания новых рабочих мест и развития инноваций (Brancatelli, Marguerie, and Brodmann 2020; World Bank 2019b). Старение ра- бочей силы, сокращение доли населения трудоспособного возраста, высокий уровень эмиграции среди молодых квалифицированных работников в реги- оне ЕЦА – все это подчеркивает необходимость обеспечения такого образова- ния, которое будет помогать работникам адаптироваться к новым требовани- ям и технологиям (Aiyar, Ebeke, and Shao 2016; Hallward-Driemeier and Nayyar 2018; World Bank 2018). За рамками формального образования обеспечение до- ступа к программам переподготовки для работников из наиболее пострадав- ших секторов – из-за пандемии или в результате автоматизации производства – может облегчить новое трудоустройство этих работников. Что касается состояния здоровья, пандемия обнажила необходимость быст- рого выявления и реагирования на чрезвычайные ситуации в области здраво- охранения (World Bank 2020g). Старение населения в регионе и повышение уяз- вимости пожилых людей для многих инфекционных заболеваний еще больше повышает приоритетность этой задачи. Также необходимо уделять внимание и минимизировать такие факторы риска для здоровья населения, как высокие уровни распространенности ожирения, курения и чрезмерного потребления 5 http://www3.weforum.org/docs/WEF_Future_of_Jobs_2020.pdf. 6 https://ideas.repec.org/a/gam/jsusta/v12y2020i15p5900-d388035.html? deliveryName=DM88805. 44 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 алкоголя в странах региона. Это важно не только для снижения воздействия неинфекционных заболеваний на здоровье людей, но и для минимизации ле- тальности при сильных вспышках инфекционных болезней. Укрепление институтов Сильные институты и благоприятный деловой климат закладывают основу для уверенного роста экономики. Институты могут способствовать развитию форм экономической активности, связанных с более высоким уровнем эконо- мической сложности и более высокими темпами роста производительности, за счет стимулирования накопления человеческого капитала и инновационной активности (Dieppe 2020; Vu 2019). Отличительная черта региона ЕЦА – боль- шая доля государства в экономиках стран, что отчасти отражает незавершен- ность переходного периода. Участие государства в экономике расширялось еще за десять лет за пандемии COVID-19 (EBRD 2020). Пандемия усугубила эту тенденцию, поскольку правительства были вынуждены осуществлять вмеша- тельства, принимая масштабные пакеты мер макроэкономической поддер- жки для противодействия спаду экономики и защиты человеческих жизней и источников средств к существованию. Учитывая большую и растущую роль го- сударства в экономиках ЕЦА, реформы, направленные на укрепление институ- тов, имеют ключевое значение для улучшения результатов в области развития. Совершенствование государственного управления. Добросовестное управление обеспечивает функционирование конкурентных и гибких рынков с ограничен- ной степенью концентрации, действенным регулированием и эффективным и справедливым предоставлением государственных услуг, в том числе в сферах здравоохранения, образования и общественной инфраструктуры (Acemoglu, Johnson, and Robinson 2005; Dort, Méon, and Sek- kat 2014; Gwartney, Holcombe, and Lawson 2006). Совершенствование государственного управления, особенно с акцентом на укреплении подотчетности, может способствовать повышению доверия общества к власти (World Bank 2017). Кризис, вызванный пандемией COVID-19, высветил важность общественного доверия и авторитета правитель- ства: получены первые данные, подтверждающие, что уровень соблюдения мер по борьбе с пандемией был выше в тех странах и субнациональных субъ- ектах, где население больше доверяет органам власти (см. врезку 1.2 и Devine et al. (2020)). Укрепление институтов. Слабость институтов и государственного управле- ния по-прежнему препятствует устойчивому и уверенному росту инвестиций и производительности в регионе ЕЦА, что подтверждает потенциальные вы- годы от реформ в этих сферах (World Bank 2018, 2020f). Распространенность коррупции и преступности, низкий уровень административного потенциала и неформальные экономические отношения в огромной степени ограничи- вают способность частных предприятий осуществлять инвестиции, внедрять инновации и ликвидировать разрыв в уровнях производительности со страна- ми с высоким уровнем доходов. Следовательно, у правительств есть большие возможности для прекращения или разворота тенденции замедления роста производительности и потенциального роста путем укрепления государствен- Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 45 ных институтов и сокращения коррупции (Kilic Celik, Kose, and Ohnsorge 2020). После проведения крупных реформ по улучшению делового климата и совер- шенствованию государственного управления был зафиксирован существенный рост совокупной факторной производительности в краткосрочной перспекти- ве и рост инвестиций в среднесрочной перспективе (рисунок 1.10, часть A). И, напротив, отступлению от реформ часто сопутствовало начавшееся ранее замедление роста совокупной факторной производительности, и этот тренд не удавалось преломить в течение пяти следующих лет. Сокращение коррупции. Добросовестное управление также требует борьбы с коррупцией. При том, что на протяжении последних 10 лет в сокращении коррупции достигнут определенный прогресс, в ряде стран наблюдается тор- можение реформ, в том числе в странах ЕЦА (рисунок 1.10, часть B). Около 30% предприятий в странах EMDE отмечают коррупцию и конкуренцию со сторо- ны неформального сектора в числе основных препятствий для роста предпри- ятий. По уровню восприятия коррупции ЕЦА занимает второе место среди регионов EMDE, уступая только странам Африки к югу от Сахары (Индекс вос- приятия коррупции, 2021). Данные опросов указывают на то, что показатель восприятия развития демократии еще больше ухудшился с начала пандеми- ческого кризиса, особенно в странах, сталкивающихся с социальными волне- ниями и нарастанием геополитической напряженности (Freedom House 2021). Сокращение коррупции имеет первостепенную важность в свете расши- рения деятельности государства, вызванного пандемией (World Bank 2020d). Борьба с коррупцией может играть решающую роль в поддержке восстанов- ления экономики и повышении эффективности распределения ресурсов в Рисунок 1.10. Укрепление институтов Общая реакция совокупной факторной a.  b. Индекс восприятия коррупции производительности на прогресс и торможение институциональных реформ Процентные пункты Процентные пункты Прогресс реформ Торможение 2020 Изменение с 2012 г. Источники: Consensus Economics; Dieppe 2020; EM-DAT (база данных); Laeven and Valencia 2020; Transparency International; Всемирный банк. Примечания: ЦА = Центральная Азия; ВЕ = Восточная Европа; ЮК = Южный Кавказ; ЗБ = Западные Балканы. Значения на графике – оценки коэффициентов локальной прогнозной оценки темпов роста на предстоящие 10 лет при прогрессе и торможении реформ в 57 A.  странах. Прогресс (торможение) реформ определяется как количество лет, в течение которых средние показатели, рассчитываемые Международной кризисной группой, повышаются (снижаются) и сохраняются на достигнутом уровне в течение, как минимум, трех лет. Вертикальные оранжевые линии отображают 90-процент- ные доверительные интервалы. Синие столбы отображают баллы стран по Индексу восприятия коррупции организации Транперенси Интернешнл за 2020 год. Оранжевые ромбы - изменение в B.  баллах стран по сравнению со значениями индекса восприятия коррупции за 2012 год. 46 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 долгосрочной перспективе (Avellan, Galindo, and Leon-Diaz 2020).7 Стимулиро- вание формирования более предсказуемого инвестиционного климата может помочь странам привлекать ПИИ, воспользоваться новыми возможностями для торговли, открывающимися в связи с реконфигурацией глобальных цепо- чек создания добавленной стоимости, а также решать проблемы, связанные с состоянием платежных балансов (World Bank 2020i). Сокращение коррупции может также способствовать повышению качества государственных расходов, действенности систем предоставления социальных пособий, а также – благода- ря увеличению бюджетных доходов – расширению бюджетного пространства (Peisakhin and Pinto 2010). Стимулирование цифровизации. Продвижение цифровизации может созда- вать множество сквозных выгод, включая укрепление и совершенствование государственного управления. Проникновение интернета – а это предпосыл- ка для обеспечения реальной цифровой связности – по-прежнему отличается крайней неравномерностью: уровни доступности интернета колеблются в ши- роких пределах между странами и внутри стран ЕЦА, при этом даже в странах Центральной Европы уровни проникновения гораздо ниже в небольших горо- дах и сельских районах. Это цифровое неравенство препятствует созданию воз- можностей для удаленной работы и дистанционного обучения и может еще больше подрывать достигнутый к сегодняшнему дню прирост человеческого капитала и усиливать неравенство. Расширение широкополосного и мобиль- ного доступа к интернету может сделать цифровые услуги доступными для бо- лее значительной доли населения, что будет способствовать повышению уров- ня связности на территориях региона с низкой плотностью населения ЕЦА (EBRD 2020). Важно, что цифровые технологии и информационная революция дают по- тенциал для повышения эффективности, прозрачности, восприимчивости к нуждам людей и доверия граждан, что напрямую влияет на качество государ- ственного управления. Во второй части доклада подробно анализируется, как цифровые инструменты и подход к модернизации государственного сектора под названием GovTech могут оптимизировать управление, предоставление услуг и общий потенциал государства в странах ЕЦА. Во второй главе оцени- вается степень, в какой страны региона используют данные и цифровизацию, а также приводятся конкретные стратегические рекомендации по использова- нию достижений информационной революции для повышения качества госу- дарственного управления в странах региона. Добросовестное управление необходимо, но совершенствование управле- ния занимает много времени, и только этого не достаточно для решения про- блем, стоящих перед правительствами стран ЕЦА, поскольку структурная трансформация требует адекватных ресурсов. К сожалению, безотлагательная необходимость оказания поддержки в условиях пандемии COVID-19 и вызван- ный пандемией спад экономической активности спровоцировали резкий рост 7 И  сследования показывают, что реформы, направленные на противодействие коррупции, существенно ускоряют долгосрочный рост и стимулируют инвестиции, хотя результаты сильно разнятся между стра- нами (Cieślik and Goczek 2018; de Vaal and Ebben 2011; Gründler and Potrafke 2019; Hodge et al. 2011; OECD 2015; Shleifer and Vishny 1993). Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 47 государственного долга и исчерпали возможности для бюджетного маневра во многих странах. В этой связи, продолжая усилия по укреплению государст- венного управления, важно нацелить реформы на стимулирование инклюзив- ного и устойчивого роста, преломление негативного тренда в накоплении че- ловеческого капитала, стимулирование мобилизации доходов из внутренних источников, а также укрепление процесса обзора государственных расходов. Это заложит фундамент для уверенного восстановления и среднесрочного ро- ста, а также выведет государственный долг на более устойчивую траекторию. Развитие рынков и стимулирование конкуренции Страны EMDE с благоприятными для бизнеса системами регулирования, как правило, характеризуются более высокими уровнями экономической инклю- зивности, меньшими размерами неформального сектора и более быстрыми темпами роста (Djankov, McLiesh, and Ramalho 2006; World Bank 2014). Сущест- венное улучшение предпринимательской среды ассоциируется с ускорением темпов роста выпуска товаров и услуг, поскольку более благоприятная среда способствует входу на рынок более продуктивных компаний, в том числе транс- национальных корпораций, а также стимулирует увеличение расходов на ис- следования и разработки (ИиР) (Alam, Uddin, and Yazdifar 2019; Divanbeigi and Ramalho 2015; Egan 2013; Kirkpatrick 2014). Слабая деловая среда, напротив, мо- жет снижать взаимодополняемость государственных и прямых иностранных инвестиций и внутренних инвестиций (Topalova and Khandelwal 2011). Хотя практика, унаследованная из централизованной плановой экономики, все еще очевидна, в течение последнего десятилетия ряд стран ЕЦА добились прогресса в содействии развитию конкуренции и проведении структурной трансформации; при этом заметных успехов добились страны Центральной Азии, а также Азербайджан и Турция (ЕБРР 2020). Некоторые страны ЕЦА, в частности в Центральной Азии, провели реформы с целью облегчения усло- вий для ведения бизнеса, в особенности для малых и средних предприятий (ЕБРР 2020). К числу этих реформ относятся внесение изменений в налоговые кодексы, снижение регуляторной нагрузки, а также принятие мер, стимули- рующих справедливую конкуренцию и инновационную активность. Между тем ряд стран недавно ввели реформы, нацеленные на обеспечение откры- тости сельского хозяйства, которые должны помочь привлечь инвестиции и поддержать расширение частной предпринимательской инициативы в сель- скохозяйственных секторах (Украина и Узбекистан). Тем не менее могут быть введены дополнительные институциональные реформы для обеспечения раз- вития рынков, содействия конкуренции и поддержки экономического роста (Bluhm and Szirmai 2011; Nawaz 2015; Prati, Onorato, and Papageorgiou 2013).8 В Румынии конкуренцию тормозят регулятивные нормы, ограничивающие вход на рынок и состязательность на рынке, особенно в сфере розничной торговли, 8  Исследования показывают, что реформы, благоприятствующие развитию рынков, укрепляют базовые драйверы экономического роста за счет снятия барьеров для ведения бизнеса и предпринимательской ини- циативы и устранения препятствий, мешающих инновационной активности и предпринимательству, от- крытости, конкуренции и финансовому развитию (Kilic Celik, Kose, and Ohnsorge 2020; Acemoglu, Johnson, and Robinson 2005; Botero, Ponce, and Shleifer 2012; Glaeser et al. 2004; Glaeser, Ponzetto, and Shleifer 2007). 48 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 в то время как меры по обеспечению соблюдения конкурентного нейтралитета для обеспечения справедливого доступа на рынок государственным предприя- тиям и частным компаниям практически отсутствуют.9 Пандемия вынудила предприятия, в т.ч. в регионе ЕЦА, все больше пола- гаться на цифровые технологии, чтобы остаться на рынке (Apedoh-Amah et al. 2020). Цифровизация ассоциируется с более высокой производительностью на уровне предприятий (Cusolita, Lederman, and Pena 2020). В контексте мер по соблюдению социальной дистанции быстро распространились системы элек- тронных платежей и другие формы безналичной оплаты, а также электронная коммерция (Barrero, Bloom, and Davis 2020; Kenney and Zysman 2020). Даже по- сле окончания пандемии цифровизация будет облегчать поиск работы, уско- рять обнаружение новых возможностей трудоустройства, а также способство- вать повышению уровня занятости (El- Mallakh 2020; Hjort and Poulsen 2019; Viollaz and Winkler 2020). Цифровизация может также снижать уровень нео- пределенности и информационной асимметрии на товарных рынках (World Bank 2019c). В дополнение к эффектам повышения производительности, уста- новлено, что расширение доступности интернета повышает уровень экономи- ческой активности среди женщин (Viollaz and Win- kler 2020). Содействие переходу к зеленым технологиям Включение целей развития зеленой экономики в комплекс мер по постпан- демическому восстановлению повысит устойчивость к будущим потрясениям, а также снизит риски. Меры по стимулированию внедрения зеленых техно- логий, включая усилия по повышению энергоэффективности за счет перео- борудования зданий, могут иметь большие фискальные мультипликаторы, поскольку являются трудоемкими и способствуют повышению производи- тельности труда (Agrawala, Dussaux, and Monti 2020; МЭА 2020). В краткосроч- ной перспективе действенными будут меры, направленные на создание эко- логически чистой физической инфраструктуры, проведение модернизации для повышения энергоэффективности, инвестиции в образование и обучение, инвестиции в природный капитал, экологически чистые исследования и раз- работки, а в странах с низким и средним уровнем доходов – расходы на поддер- жку сельских районов (Hepburn et al. 2020). Повышение энергоэффективности, сохранение природы, использование источников чистой энергии, устойчивое развитие транспортного сектора тоже относятся к приоритетным направлени- ям инвестиций, стимулирующих «зеленое» развитие (Hallegatte and Hammer 2020). Ликвидация разрыва между текущим уровнем расходов и уровнем, требую- щимся для достижения Целей в области устойчивого развития, может способ- ствовать устойчивому росту доходов в расчете на душу населения (Canning and Pedroni 2008; Rozenberg and Fay 2019). Отнесение к числу приоритетов инвести- ций в проекты создания «зеленой» инфраструктуры с высокой экономической отдачей и стимулирование широкого внедрения экологически устойчивых 9 https://documents.worldbank.org/en/publication/documents-reports/documentde- tail/845981607007573350/  corporate-market-power-in-romania-assessing-recent-trends- drivers-and-implications-for-competition. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 49 технологий могут поддержать более высокие темпы роста в долгосрочной пер- спективе и при этом способствовать смягчению последствий изменения кли- мата (OECD 2020; Strand and Toman 2010). Повышение устойчивости к рискам, связанным с изменением климата, в том числе таким, как увеличение частоты сильных ураганов и засухи, повышение уровня моря, снижение урожайности культур, имеет жизненно важное значе- ние для региона ЕЦА, особенно с учетом того, что в регионе много экспортеров сельскохозяйственной продукции, а значительная часть населения проживает на побережье (World Bank 2019a). Ожидается, что в ближайшие десятилетия более 80% сельскохозяйственных угодий будут истощены в результате сокра- щения количества осадков (European Environmental Agency 2019). Расходы на осуществление инвестиций в создание устойчивой инфраструктуры могут быть уравновешены принятием целевых мер, обеспечивающих быстрое со- здание рабочих мест, включая внедрение технологии борьбы с засухой, управ- ление ландшафтами и водосборами, восстановление экосистем и устойчивое лесопользование (World Bank 2020b; Hallegatte, Rentschler, and Rozenberg 2019). Многим странам с формирующимся рынком и развивающимся экономи- кам инвестиции в возобновляемую энергетику могут помочь повысить энер- гетическую безопасность и одновременно снизить зависимость от импорта электроэнергии. Эти вложения могут также ослабить нагрузку на бюджеты, связанную с предоставлением энергетических субсидий, объем которых в стра- нах ЕЦА довольно велик и в 2019 году составил в среднем более 3% ВВП (IEA 2020). Фискальные стимулы, предоставленные на сегодняшний день в странах «Группы двадцати» (G20) в рамках мер по борьбе с пандемией, предназнача- лись для поддержки как углеродоёмких, так экологически благоприятных ви- дов деятельности (VFDI 2020). В странах G20, в том числе входящих в регион ЕЦА, поддержка электроэнергетики в основном касалась углеродоёмких ви- дов деятельности (рисунок 1.11, часть A). Ожидается, что в отсутствие реформ в Рисунок 1.11. Восстановление с ориентацией на развитие зеленой экономики Объемы обязательств по поддержке a.  Потенциальный недобор нефтегазовых b.  инициатив в сфере энергетики, 2020 год доходов в сценарии низкоуглеродной энергетики, 2021-2040 годы Процент отклонений от исходного уровня Млрд. долл. США EMDE G20 Др. страны G20 Вся G20 Украина Азер- EDME Россий- Казах- Узбекис- байджан ская Феде- стан тан рация Ископ. ВИЭ Другие топл. Источники: Carbon Tracker; Energy Policy Tracker; Всемирный банк. Примечания: EMDE = страны с формирующимся рынком и развивающиеся экономики; G20 = Группа двадцати. На графике отображены обязательства стран G20 по реализации различных видов энергетической политики в процентах к общим обязательствам со времени A.  начала пандемии. Данные по состоянию на 17 марта 2021 года. ВИЭ - возобновляемые источники энергии. Синие столбцы отображают потенциальный объем выпадающих нефтегазовых доходов нефтедобывающих стран по отношению к исходному уровню в течение B.  следующих двух десятилетий (2021–2040 гг.) в сценарии низкоуглеродной энергетики, по сравнению с последними пятью годами (2015–2019 гг.), среднегодовом выражении. 50 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 сфере энергопотребления и тарифной политики переход к низкоуглеродной энергетике приведет к недобору бюджетных доходов (рисунок 1.11, часть B). Кроме того, необходимо тщательно отслеживать социальные и экономические последствия «зеленой» политики, особенно в отношении утраты рабочих мест в традиционной энергетике. Несмотря на эти проблемы, «Зеленая сделка» ЕС, которая нацелена на до- стижение странами ЕС климатической нейтральности к 2050 году, обладает потенциалом стимулирования перехода к зеленым технологиям благодаря выделению части средств из фондов ЕС на цели приоритетной реализации во всех секторах проектов, не наносящих ущерба климату. Выстраивание иници- атив ЕС в соответствии с амбициозными целями зеленой экономики означает, что ЕС будет все больше мотивировать страны ЕЦА к переходу к зеленым тех- нологиям, предоставляя им значительные объемы поддержки из структурных фондов ЕС, средства которых, как правило, осваиваются в странах ЕЦА и через Восточное партнерство ЕС. Приложение 1.1. Источники данных и традиционный процесс подготовки прогнозов Представленные в настоящем докладе макроэкономические прогнозы – ре- зультат итеративного процесса работы с участием сотрудников группы по перспективам развития аппарата вице-президента Всемирного банка по во- просам справедливого роста, финансов и институтов; специалистов страновых департаментов; региональных и страновых представительств; а также офиса главного экономиста по региону Европы и Центральной Азии. Процесс про- гнозирования включает в себя формирование данных, построение макроэко- нометрических моделей и вынесение суждений. Данные Данные, использованные для подготовки прогнозов по отдельным странам, взяты из целого ряда источников. Счета национальных доходов, платежные балансы и бюджетные данные взяты из баз данных Haver Analytics; баз дан- ных Всемирного банка «Показатели мирового развития»; а также доклада «Перспективы развития мировой экономики», статистики платежных балан- сов и международной финансовой статистики Международного валютного фонда (МВФ). Демографические данные и прогнозы взяты из доклада ООН «Перспективы мирового населения». Классификация стран и их разбивка на группы с учетом критериев кредитования взяты у Всемирного банка. Из соб- ственных баз данных взяты цены на сырье, данные о предыдущих сериях вин- тажного анализа, а также классификации стран. Кроме того, использовались другие собственные базы данных, содержащие высокочастотные индикаторы, в том числе данные о промышленном производстве, индексах потребительских цен, стоимости жилья, валютных курсах, экспорте, импорте и индексах фон- довых рынков, основанные на данных Bloomberg, Haver Analytics, аналитиче- ских индикаторах цен на жилье Организации экономического сотрудничества Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 51 и развития, статистике платежных балансов МВФ, а также на международной финансовой статистике МВФ. Совокупные темпы роста мировой экономики, а также всех подгрупп стран (с разбивкой по регионам и уровню доходов) рас- считываются как средневзвешенные показатели (в ценах 2010 года) роста вало- вого внутреннего продукта отдельных стран. Группы стран по уровню доходов определяются в соответствии с классификацией групп стран, принятой во Все- мирном банке. Процесс подготовки прогнозов Процесс начинается с формулирования первоначальных предположений о темпах роста передовых экономик и прогнозах цен на сырьевые товары. Эти предположения используются в качестве условий для первого набора про- гнозов роста в странах с формирующимся рынком и развивающихся эконо- миках, которые разрабатываются с помощью макроэконометрических моде- лей; рамочных основ финансовой отчетности для обеспечения идентичности национальных счетов и согласованности данных в мировом масштабе; оценки эффектов распространения влияния из ведущих экономик; а также расчета высокочастотных показателей. Затем полученные прогнозы оцениваются для обеспечения согласованности обработки данных по сопоставимым экономи- кам. После процесса оценки проводятся обширные консультации с участием команд специалистов страновых офисов Всемирного банка, которые ведут по- стоянный макроэкономический мониторинг и диалог с властями соответст- вующих стран. В течение всего процесса прогнозирования сотрудники Банка используют макроэконометрические модели, позволяющие сочетать в про- гнозах суждения и последовательность выводов с аналитическими оценками, полученными с помощью моделей. Список использованной литературы Acemoglu, D., S. Johnson, and J. Robinson. 2005. “The Rise of Europe: Atlantic Trade, Institutional Change, and Economic Growth.” American Economic Review 95 (3): 546–79. Agrawala, S., D. Dussaux, and N. Monti. 2020. “What Policies for Greening the Crisis Re- sponse and Economic Recovery? Lessons Learned from Past Green Stimulus Measures and Implications for the Covid-19 Crisis.” OECD Environment Working Paper 164, Or- ganisation for Economic Co-operation and Development, Paris. Aiyar, S., C. Ebeke, and X. Shao. 2016. “The Impact of Workforce Aging on European Productivity.” IMF Working Paper 16/238, International Monetary Fund, Washington DC. Alam, A., M. Uddin, and H. Yazdifar. 2019. “Institutional Determinants of R&D Investment: Evidence from Emerging Markets.” Technological Forecasting and Social Change 138 (C): 34–44. 52 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Apedo-Amah, M. C., B. Avdiu, X. Cirera, M. Cruz, E. Davies, A. Grover, L. Iacovone, U. Kilinc, D. Medvedev, F. O. Maduko, and S. Poupakis. 2020. “Unmasking the Impact of COVID-19 on Businesses: Firm-Level Evidence from across the World.” Policy Research Working Paper 9434, World Bank, Washington, DC. Avellan, L., J. A. Galindo, and J. Leon-Diaz. 2020. “The Role of Institutional Quality on the Effects of Fiscal Stimulus.” IDB Working Paper Series 01113, Inter-American Develop- ment Bank, Washington, DC. Azevedo, J. P., A. Hasan, D. Goldemberg, S. A. Iqbal, and K. Geven. 2020. “Simulating the Potential Impacts of Covid-19 School Closures on Schooling and Learning Outcomes: A Set of Global Estimates.” Policy Research Working Paper 9284, World Bank, Wash- ington, DC. Barrero, J. M., N. Bloom, and S. J. Davis. 2020. “Covid-19 Is also a Reallocation Shock.” NBER Working Paper 27137, National Bureau of Economic Research, Cambridge, MA. Barrett, P., A. Treves, T. Shmis, D. Ambasz, and M. Ustinova. 2019. The Impact of School Infrastructure on Learning: A Synthesis of the Evidence. International Development in Focus Series. Washington, DC: World Bank. Bluhm, R., and A. Szirmai. 2011. “Institutions, Inequality and Growth: A Review of Theory and Evidence on the Institutional Determinants of Growth and Inequality.” Innocenti Working Paper 2011/02, United Nations, New York. Botero, J., A. Ponce, and A. Shleifer. 2012. “Education and the Quality of Government.” NBER Working Paper 18119, National Bureau of Economic Research, Cambridge, MA. Brancatelli, C., A. Marguerie, and S. Brodmann. 2020. “Job Creation and Demand for Skills in Kosovo: What Can We Learn from Job Portal Data?” Policy Research Working Paper 9266, World Bank, Washington, DC. Canning, D., and P. Pedroni. 2008. “Infrastructure, Long-Run Economic Growth and Cau- sality Tests for Cointegrated Panels.” The Manchester School 76 (5): 504–27. Cieślik, A., and L. Goczek. 2018. “Control of Corruption, International Investment, and Economic Growth—Evidence from Panel Data.” World Development 103 (C): 323–35. Cusolito, A. P., D. Lederman, and J. Pena. 2020. “The Effects of Digital-Technology Adop- tion on Productivity and Factor Demand: Firm-Level Evidence from Developing Coun- tries.” Policy Research Working Paper 9333, World Bank, Washington, DC. de Vaal, A., and W. Ebben. 2011. “Institutions and the Relation between Corruption and Economic Growth.” Review of Development Economics 15 (1): 108–23. Demirgüc-Kunt, A., M. Lokshin, and I. Torre. 2020. “Opening-up Trajectories and Eco- nomic Recovery: Lessons after the First Wave of the COVID-19 Pandemic.” Policy Re- search Working Paper 9480, World Bank, Washington, DC. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 53 Demirgüc-Kunt, A., A. Pedraza, and C. Ruiz-Ortega. 2020. “Banking Sector Performance during the COVID-19 Crisis.” Policy Research Working Paper 9363, World Bank, Wash- ington, DC. Devine, D., J. Gaskell, W. Jennings, and G. Stoker. 2020. “Trust and the Coronavirus Pan- demic: What Are the Consequences of and for Trust? An Early Review of the Literature.” Political Studies Review, https:// doi.org/10.1177/1478929920948684. Dieppe, A., ed. 2020. Global Productivity: Trends, Drivers, and Policies. Washington, DC: World Bank. Dinarte, L., E. Medina-Cortina, D. Jaume, and H. Winkler. 2021. “Not by Land nor by Sea: The Rise of Formal Remittances during COVID-19.” World Bank, Washington, DC. https://devpolicy.org/Events/2021/Not-by-land-nor-by-sea-the- rise-of-formal- remittances-during-COVID-19-Dinarte-13Apr/Full-paper.pdf. Divanbeigi, R., and R. Ramalho. 2015. “Business Regulations and Growth.” Policy Research Working Paper 7299, World Bank, Washington, DC. Djankov, S., C. McLiesh, and R. Ramalho. 2006. “Regulation and Growth.” Economics Let- ters 92 (3): 395–401. Dort, T., P. Meon, and K. Sekkat. 2014. “Does Investment Spur Growth Everywhere? Not Where Institutions Are Weak.” Kyklos 67 (4): 482–505. EBRD (European Bank for Reconstruction and Development). 2020. Transition Report 2020-21: The State Strikes Back. London: EBRD. ECDC (European Centre for Disease Prevention and Control). 2021. “Overview of the Im- plementation of COVID-19 Vaccination Strategies and Vaccine Deployment Plans in the EU/EEA.” Technical Report, ECDC, Solna, Sweden. EEA (European Environmental Agency). 2019. Climate Change Adaptation in the Agricul- ture Sector in Europe. Luxembourg: EEA. Egan, P. 2013. “R&D in the Periphery? Foreign Direct Investment, Innovation, And Institu- tional Quality in Developing Countries.” Business and Politics 15 (1): 1–32. El-Mallakh, N. 2020. “Internet Job Search, Employment, and Wage Growth: Evidence from the Arab Republic of Egypt.” Policy Research Working Paper 9196, World Bank, Wash- ington, DC. Fasih, T., H. A. Patrinos, and M. J. Shafiq. 2020. “The Impact of COVID-19 on Labor Market Outcomes: Lessons from Past Economic Crises.” Education for Global Development Blog, World Bank, May 20, https://blogs.worldbank.org/education/ impact-covid-19- labor-market-outcomes-lessons-past-economiccrises. Flabbi, L., and R. Gatti. 2018. “A Primer on Human Capital.” Policy Research Working Pa- per 8309, World Bank, Washington, DC. Francisco, A. K., and M. Tanaka. 2020. “Does Public Infrastructure Affect Human Capital? The Effect of Improved Transport Connectivity on Children’s Education in the Philip- pines.” Economics of Education Review 73 (C). 54 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Freedom House. 2021. Freedom in the World 2021: Democracy under Siege. Washington, DC: Freedom House. Gavi, The Vaccine Alliance. 2021. COVAX Global Supply Forecast. Geneva: Gavi. Glaeser, E., R. La Porta, F. Lopez-de-Silanes, and A. Shleifer. 2004. “Do Institutions Cause Growth?” Journal of Economic Growth 9 (3): 271–03. Glaeser, E., G. Ponzetto, and A. Shleifer. 2007. “Why Does Democracy Need Education?” Journal of Economic Growth 12 (2): 77–99. Gründler, K., and N. Potrafke. 2019. “Corruption and Economic Growth: New Empirical Evidence.” European Journal of Political Economy 60 (C): Article 101810. Guenette, J.D., and T. Yamazaki. 2021. “Projecting the Economic Consequences of the COVID-19 Pandemic.” Policy Research Working Paper 9589, World Bank, Washington, DC. Gwartney, D., R. Holcombe, and R. Lawson. 2006. “Institutions and the Impact of Invest- ment on Growth.” Kyklos 59 (2): 255–73. Hale, T., N. Angrist, E. Cameron-Blake, L. Hallas, B. Kira, S. Majumdar, A. Petherick et al. 2020. Oxford COVID-19 Government Response Tracker, Blavatnik School of Govern- ment. https://www.bsg.ox.ac.uk/research/research-projects/coronavirus- government- response-tracker. Hallegatte, S., and S. Hammer. 2020. “Thinking Ahead: For a Sustainable Recovery from COVD-19 (Coronavirus).” Development and Changing Climate Blog, March 30, https:// blogs.worldbank.org/climatechange/thinking-ahead-sustainable- recovery-covid- 19-coronavirus. Hallegatte, S., J. Rentschler, and J. Rozenberg. 2019. Lifelines: The Resilient Infrastructure Opportunity. Sustainable Infrastructure. Washington, DC: World Bank. Hallward-Driemeier, M., and G. Nayyar. 2017. Trouble in the Making? The Future of Man- ufacturing-Led Development. Washington, DC: World Bank. Hepburn, C., B. O’Callaghan, N. Stern, J. Stiglitz, and D. Zenghelis. 2020. “Will COVID-19 Fiscal Recovery Packages Accelerate or Retard Progress on Climate Change?” Smith School Working Paper 20-02, University of Oxford, Oxford. Hjort, J., and J. Poulsen. 2019. “The Arrival of Fast Internet and Employment in Africa.” American Economic Review 109 (3): 1032–79. Hodge, A., S. Shankar, D. Rao, and A. Duhs. 2011.“Exploring the Links between Corruption and Growth.” Review of Development Economics 15 (3): 474–90. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 55 IEA (International Energy Agency). 2020. “Sustainable Recovery.” World Energy Outlook Special Report in collaboration with the International Monetary Fund. International En- ergy Agency, Paris, https:// www.iea.org/reports/sustainable- recovery. ILO (International Labour Organization). 2021. ILO Monitor: COVID-19 and the World of Work, seventh edition. Geneva: ILO. IOSCO (International Organization of Securities Commissions). 2020. “Development of Emerging Capital Markets: Opportunities, Challenges and Solutions. Final Report.” IOSCO, Madrid, Spain. Kenney, M., and J. Zysman. 2020. “COVID-19 and the Increasing Centrality and Power of Platforms in China, the U.S., and Beyond.” Management and Organization Review 16 (4): 747–52. Kilic Celik, S., M. A. Kose, and F. Ohnsorge. 2020. “Subdued Potential Growth: Sources and Remedies.” In Growth in a Time of Change: Global and Country Perspectives on a New Agenda, edited by H.-W. Kim and Z. Qureshi. Washington, DC: Brookings Institution. Kirkpatrick, C. 2014. “Assessing the Impact of Regulatory Reform in Developing Coun- tries.” Public Administration and Development 34 (3): 162–68. Kose, M. A., P. Nagle, F. Ohnsorge, and N. Sugawara. 2020a. Global Waves of Debt: Causes and Consequences. Washington, DC: World Bank. Laeven, L., and F. Valencia. 2020. “Systemic Banking Crises Database II.” IMF Economic Review 68: 307–61. Li, C., and F. Lalani. 2020. “The COVID-19 Pandemic Has Changed Education Forever. This Is How.” WEforum.org, April 29, https://www.weforum.org/ agenda/2020/04/coronavi- rus-educationglobal-covid19-online-digital-learning/. Marcec, R., M. Matja, and R. Likic. 2021. “Will Vaccination Refusal Prolong the War on SARS-CoV-2?” Postgraduate Medical Journal 2021 (97): 143–49. Murray, C., and P. Piot. 2021. The Potential Future of the COVID-19 Pandemic. JAMA, http://www.healthdata.org/research-article/potential-future-covid-19-pandemic. Nawaz, S. 2015. “Growth Effects of Institutions: A Disaggregated Analysis.” Economic Modelling 45 (C):118–26. OECD (Organisation for Economic Co-operation and Development). 2015. Consequences of Corruption at the Sector Level and Implications for Economic Growth and Develop- ment. Paris: OECD. ———. 2020. “Building Back Better: A Sustainable, Resilient Recovery after COVID-19.” OECD Policy Responses to Coronavirus (COVID-19). OECD, Paris. Oxford Economics. 2020. “The Oxford Global Economic Model.” July. Oxford Economics, Oxford, UK. 56 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Peisakhin, L., and P. Pinto. 2010. “Is Transparency an Effective Anti-Corruption Strategy? Evidence from a Field Experiment in India.” Regulation and Governance 4 (3): 261–80. Prati, A., M. G. Onorato, and C. Papageorgiou. 2013. “Which Reforms Work and under What Institutional Environment?” Review of Economics and Statistics 95 (3): 946–68. Quayyum, S. N., and R. K. Kpodar. 2020. “Supporting Migrants and Remittances as CO- VID-19 Rages On.” IMFblog, September 11, 2020, https://blogs.imf. org/2020/09/11/ supporting-migrants-and-remittances-as-covid-19-rages-on/. Rovo, N. 2020. “Structural Reforms to Set the Growth Ambition.” Policy Research Working Paper 9175, World Bank, Washington, DC. Rozenberg, J., and M. Fay, eds. 2019. Beyond the Gap: How Countries Can Afford the Infrastructure They Need While Protecting the Planet. Washington, DC: World Bank. Sala-i-Martin, X., G. Doppelhofer, and R. Miller. 2004. “Determinants of Long- Term Growth: A Bayesian Averaging of Classical Estimates (BACE) Approach.” American Economic Review 94 (4): 813–35. Shleifer, A., and R. Vishny. 1993. “Corruption.” Quarterly Journal of Economics 108 (3): 599–617. Shmis, T., A. Sava, J. E. N. Teixeira, and H. A. Patrinos. 2020. “Response Note to COVID-19 in Europe and Central Asia: Policy and Practice Recommendations.” World Bank, Wash- ington, DC. Strand, J., and M. Toman. 2010. “Green Stimulus, Economic Recovery, and Long- Term Sustainable Development.” Policy Research Working Paper 5163, World Bank, Wash- ington, DC. Topalova, P., and A. Khandelwal. 2011. “Trade Liberalization and Firm Productivity: The Case of India.” Review of Economics and Statistics 93 (3): 995–1009. UNCTAD (United Nations Conference on Trade and Development). 2021a. Global Trade Update. Geneva: UNCTAD. ———. 2021b. Investment Trends Monitor. Issue 38. Geneva: UNCTAD. UNECE (United Nations Economic Commission for Europe). 2020. Europe and Central Asia: Regional Food Market Situation and Policy Bulletin in Response to the COVID-19 Pandemic. Issue 2. UNECE, Geneva, Switzerland. Vegas, E., and R. Winthrop. 2020. “Beyond Reopening Schools: How Education Can Emerge Stronger Than before COVID-19.” Brookings Institution, Washington, DC. VFDI (Vivid Economics and Finance for Diversity Initiative). 2020. Greenness of Stimulus Index. London: Vivid Economics. Продолжение пандемии COVID-19 и экономический прогноз 57 Viollaz, M., and H. Winkler. 2020. “Does the Internet Reduce Gender Gaps? The Case of Jordan.” Policy Research Working Paper 9183, World Bank, Washington, DC. Vu, T. 2019. “Does Institutional Quality Foster Economic Complexity?” MPRA Paper 97843, University Library of Munich, Munich. WEF (World Economic Forum). 2020. The Future of Jobs Report 2020. Geneva: World Economic Forum. World Bank. 2014. Doing Business 2014. Understanding Regulations for Small and Medi- um-Size Enterprises. Washington, DC: World Bank. ———. 2017. World Development Report 2017: Governance and the Law. Washington, DC: World Bank. ———. 2018. Global Economic Prospects: Broad Based Upturn, but for How Long? Janu- ary. Washington, DC: World Bank. ———. 2019a. Global Economic Prospects: Darkening Skies. January. Washington, DC: World Bank. ———. 2019b. Global Economic Prospects: Heightened Tensions, Subdued Investment. June. Washington, DC: World Bank. ———. 2019c. World Development Report: Learning to Realize Education’s Promise. Washington, DC: World Bank. ———. 2020a. Commodity Markets Outlook: Persistence of Commodity Shocks. October. Washington, DC: World Bank. ———. 2020b. The Cost of Staying Healthy—Semiannual Report of the Latin America and the Caribbean Region. Washington, DC: World Bank. ———. 2020c. The COVID-19 Pandemic: Shocks to Education and Policy Responses. Washington, DC: World Bank. ———. 2020d. Enhancing Government Effectiveness and Transparency: The Fight Against Corruption. Washington, DC: World Bank. ———. 2020e. Europe and Central Asia Economic Update, Fall 2020: COVID-19 and Hu- man Capital. Washington, DC: World Bank. ———. 2020f. Global Economic Prospects. June. Washington, DC: World Bank. ———. 2020g. Global Economic Prospects: Slow Growth, Policy Challenges. January. Washington, DC: World Bank. 58 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ———. 2020h. The Human Capital Index, 2020 Update: Human Capital in the Time of COVID-19. Washington, DC: World Bank. ———. 2020i. World Development Report 2020: Trading for Development in the Age of Global Value Chains. Washington, DC: World Bank. ———. 2021. Global Economic Prospects. January 2021. Washington, DC: World Bank. Данные, цифровизация и государственное управление Спустя тридцать лет после падения Берлинской стены в регионе Европы и Центральной Азии (ЕЦА) продолжается процесс преобразований. Прави- тельства стран этого региона добились успехов в развитии национальной экономики за счет проведения структурных реформ и осуществления инве- стиций в образование и здравоохранение. Качество государственного управле- ния все чаще воспринимается как главное условие развития экономики. Госу- дарственная политика, отражающаяся как в принимаемых мерах, так и в бездействии, определяет характер процесса развития. Пандемия COVID-19 подчеркнула факт, что судьбы стран зависят от того, как ими управляют. Правительства играют решающую роль в определении производитель- ности экономик региона ЕЦА, где на долю государственных расходов приходится почти 40% ВВП, а в государственном секторе работает более четверти занятого населения. С учетом масштабов занятости в государ- ственном секторе стран ЕЦА принимаемые правительствами меры го- сударственной политики оказывают большое влияние на нормы, суще- ствующие на рынке труда. Эта важная роль правительств подчеркивает значение работы, направленной на повышение качества государствен- ного управления в странах ЕЦА, чтобы обеспечить успешное реагирова- ние на экономические и социальные проблемы региона. Укрепление потенциала государства наряду с повышением уровня доверия граждан – одна из первоочередных задач правительств многих стран ЕЦА. Цифровизация и революция в сфере данных могут корен- ным образом изменить качество государственного управления. Исполь- зование данных органами государственного управления имеет огром- ное значение для ускорения эволюции институциональных систем. В виду резкого роста расходов на производство, анализ и агрегирование данных и с учетом того, что количество работников, имеющих аналити- ческую подготовку, увеличивается, правительства многих стран региона ЕЦА внедряют и адаптируют в рамках своих организационно-управ- ленческих моделей системы сбора, обработки и хранения данных. Для того, чтобы в полной мере использовать возможности, которые дает ре- 60 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 волюция в сфере данных, правительства должны проводить и координировать собственную модернизацию с учетом уникального характера государственной службы. Как отмечается в настоящем докладе, революция в сфере данных и цифро- визация относятся к числу наиболее практичных и реалистичных подходов к совершенствованию государственного управления в регионе ЕЦА. В течение трех последних десятилетий в государственном секторе отмечалось резкое рас- ширение сферы применения информационных технологий, проникших во все направления деятельности правительства – от систем управления персональ- ными данными до услуг судебных органов. Существует множество фактов, сви- детельствующих о положительном воздействии цифровизации на эффектив- ность и подотчетность правительств, борьбу с коррупцией и оказание услуг. Цифровая революция, обеспечившая повышение прозрачности и увеличе- ние объема информации, а также сокращение информационной асимметрии, охватила разные политические режимы и страны с разными уровнями разви- тия экономики. Модернизация правительств стран ЕЦА также может вызвать мощные внешние эффекты в регионе и во всем мире. Роль Всемирного банка заключается в том, чтобы помогать странам-клиентам интернализировать та- кие внешние эффекты и давать рекомендации относительно решения соци- альных, политических, организационных и правовых задач, связанных с пере- ходом от «аналогового» к «цифровому» управлению. Кроме того, цифровизация и революция в сфере данных могут способство- вать укреплению связей между правительствами и гражданами. Прозрачность и наличие информации готовят почву для смены социальной парадигмы. Они со- кращают информационную асимметрию между правительствами и рядовыми гражданами. Доступность и совместное использование информации преобра- зуют модели государственного управления (на смену иерархическим технокра- тическим системам приходит открытая сетевая экономика), что создает возмож- ности для общественности и граждан добиваться подотчетности правительств. Пандемия COVID-19 подчеркнула значение цифровых технологий и при- влекла внимание к издержкам, которые влечет за собой промедление в модер- низации государственного сектора. Текущий кризис может стать катализато- ром прогресса в сфере цифровизации и использования данных населением. В настоящей главе на основе эмпирических данных сформулированы стра- тегические рекомендации о том, как использовать революцию в сфере данных для совершенствования государственного управления в странах региона ЕЦА. Эти рекомендации заключаются в следующем: • реализация механизмов, стимулирующих внедрение и адаптацию систем сбора, обработки и хранения данных в рамках государственной гражданской службы; • расширение масштабов воздействия революции в сфере данных за счет ко- ординации децентрализованных систем сбора, обработки и хранения дан- ных различных учреждений; • стимулирование развития платформ, обеспечивающих подотчетность пра- вительств перед гражданами; Данные, цифровизация и государственное управление 61 • пересмотр подхода возведения «стены» между обществом и правительст- вом путем проведения экспериментов с непосредственной обратной связью между гражданами и правительством. Настоящая глава построена следующим образом. В первом разделе описы- вается важная роль правительств в странах регионах ЕЦА и рассматривается вопрос о том, как надлежащее государственное управление определяет произ- водительность и эффективность страны. В последующих разделах описывается современная ситуация в области данных и цифровизации с точки зрения по- тенциала государства и государственного управления c участием широких слоев населения. Как подчеркивается в этих разделах, для обеспечения прозрачности, принятия решений на основе данных и подотчетности необходимо добиться функциональной совместимости систем сбора, обработки и хранения данных, которые имеются у правительства и гражданского общества. В последнем раз- деле обобщаются основные выводы и представлены рекомендации о том, как использовать революцию в сфере данных для повышения эффективности госу- дарственного управления и работы государственной гражданской службы. Важная роль правительства и государственного управления в странах Европы и Центральной Азии В условиях, когда во многих странах ЕЦА все еще продолжается переход к рынку, государственный сектор играет ключевую роль в определении производительности этих экономик. Принимаемые меры государственной политики и структура пра- вительств оказывают влияние на нормы, существующие на рынке труда, посколь- ку правительства стран этого региона являются работодателями более, чем для четверти занятого населения, особенно для работников с более высоким уровнем образования. И хотя в целом этот регион опережает остальной мир по качеству государственного управления, за средними показателями скрываются значительные внутрирегиональные различия в качестве государственного управления. Повышение качества государственного управления имеет первоочередное значение для решения экономических и социальных задач, которые стоят перед регионом ЕЦА. Роль правительства в странах Европы и Центральной Азии Правительства играют ключевую роль в определении производительности экономик ЕЦА. На долю государственных расходов в этом регионе приходится 39% ВВП, что выше среднемирового показателя, равного 33%. Во всем мире доля государственных расходов в ВВП увеличивается с ростом доходов на душу населения (рисунок 2.1). Такая корреляция позволяет пред- положить, что в регионе ЕЦА эта доля будет увеличиваться по мере повыше- ния темпов экономического роста, ожидаемого в ближайшие годы в странах этого региона со средним уровнем доходов. Внутри региона ЕЦА самые богатые субрегионы (Северная, Южная и Запад- ная Европа) тратят на государственные расходы более 40% своего ВВП, а самые бедные (Центральная Азия и Южный Кавказ) – менее одной трети ВВП (рису- нок 2.2). 62 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Рисунок 2.1. Корреляция между до- Доля государственных расходов в ВВП, % лей государственных расходов в ВВП и лога- рифмом ВВП на душу населения (2019 год) Логарифм ВВП на душу населенияa ЕЦА В мире Источник: МВФ и исследование «Worldwide Bureaucracy Indicators» (World Bank 2020d). Примечание: на рисунке показаны доля государственных расходов в ВВП по данным за 2019 г. (вертикальная ось) и логарифм ВВП на душу населения в текущих долларах США по данным за 2019 г. (горизонтальная ось). Рисунок 2.2. Доля в ВВП/доля в общей численности занятых, % Государственные расходы и занятость в государственном сек- торе в странах Европы и Центральной Азии, по субрегионам Центральная Азия Центральная Европа и страны Балтии Восточ.ная Европа Северн.ая Европа Российская Федерация Южный Кавказ Южная Европа Турция Западные Балканы Западная Европа Доля занятых в госсекторе в общей численности занятых Доля государственных расходов в ВВП Источник: обзор МВФ «Fiscal Monitor», исследование «Worldwide Bureaucracy Indicators» (World Bank 2020d) и национальные обследования рабочей силы. Примечание: приведенные данные отражают средние значения показателей за период с 2010 по 2019 гг. На рисунке показаны доля государственных расходов в ВВП в среднем по каждому субрегиону по данным за 2019 год или самым последним имеющимся данным (синий столбец) и доля занятых в государственном секторе в общей численности занятых по данным за 2019 год или самым последним имеющимся данным (голубой столбец). Правительства стран ЕЦА также играют огромную роль в формировании рын- ков труда. В государственном секторе работают 78 млн человек (чуть больше 25% всех занятых), что намного превышает среднемировой показатель, равный 16%10. 10 Расчет произведен на основе данных, взятых из базы данных ILOSTAT (2020 г.) и национальных источников. Данные, цифровизация и государственное управление 63 Доля государственного сектора в общей занятости (формальной и нефор- мальной) существенно меняется в зависимости от субрегиона. Максимальная доля отмечается в Российской Федерации и странах Восточной Европы (более одной трети всех занятых), минимальная – в странах Южного Кавказа и Тур- ции (не более 20%). Численность работников государственных предприятий в Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европе составляет не менее 5% от общей численности занятых (Richmond and others 2019). С учетом большой численности занятых в госсекторе стран ЕЦА принима- емые правительствами меры государственной политики и структура прави- тельств оказывают большое влияние на нормы, существующие на рынке труда. Характеристики государственного управления определяют общие тенденции на рынках труда (Hasnain and others 2019; Gindling, Mossaad, and Newhouse 2020). Работа в госсекторе региона ЕЦА привлекает квалифицированную рабочую силу: 54% работников госсектора региона имеют высшее образование. Этот по- казатель достигает максимума в странах Южного Кавказа и Северной Европы (более 60%) и минимума в странах Восточной Европы и Турции (около 40%). Работники госсектора гораздо более образованы, чем среднестатистический жи- тель рассматриваемого региона, особенно в странах с более низким уровнем до- ходов (рисунок 2.3). В странах Южного Кавказа, Центральной Азии и Западных Балкан доля лиц с высшим образованием, которые работают в госсекторе, пре- вышает аналогичный показатель для населения в целом более, чем в два раза. В регионе ЕЦА около 57% сотрудников госсектора, работающих на платной ос- нове, составляют женщины (таблица 2.1). В странах Северной Европы женщины со- ставляют 74% сотрудников госсектора, работающих на платной основе. Это самый высокий показатель в регионе, а самый низкий отмечается в Косово – менее 34%. Рисунок 2.3. Доля работников госсектора с высшим образованием, % Доля лиц с высшим образованием среди работников госсектора и взрослого населения в целом Доля взрослого населения с высшим образованием,% Источник: исследование «Worldwide Bureaucracy Indicators» (World Bank 2020d), Евростат и обследования рабочей силы. Примечание: на рисунке показаны доля работников госсектора с высшим образованием (вертикальная ось) и доля взрослого населения с высшим образованием (горизонтальная ось) по данным за 2019 г. (или самым последним имеющимся данным). Данные за 2019 г. или самые последние имеющиеся данные. Сокращения, принятые для обозначения названий стран, указаны в разделе «Коды стран». 64 Таблица 2.1. Качество государственного управления и характеристики государственного сектора в странах региона Европы и Центральной Азии Доля лиц Доля лиц с высшим с высшим Средн. образованием образова- Доля соотнош. Доля женщин среди нием среди Средняя Доля гос. госсектора Коэфф. зар. платы среди работников взрослого оценка по расходов в общей дифференц. женщин и работников госсектора, населения показателям в ВВП (%), занятости зар. платы в мужчин в госсектора работающих на в возрасте Субрегион/страна WGI, 2019 г. 2019 г. (%) госсекторе госсекторе (%) платной основе 25-64 лет Европа и Центральная Азия (в 0,52 39,4 25,5 4,56 0,78 56,7 57,3 33,2 среднем по стране) Центральная Азия –0,88 28,0 28,5 5,3 0,69 47,2 47,7 23,4 Казахстан 0,3 20,3 37,2 3,5 0,77 51,5 40,3 38,2 Кыргызская Республика –0,62 34,2 20,8 — — — — 19,9 Таджикистан –1,17 29,5 28,0 7,5 0,55 38,8 38,9 23,1 Туркменистан –1,38 — — — — — — Узбекистан –0,91 28,2 28,0 5,0 0,75 51,2 63,9 12,3 Центральная Европа и 0,73 40,8 20,6 4,0 0,81 69,8 61,5 31,5 страны Балтии Болгария 0,28 36,0 17,1 5,2 0,83 69,4 58,3 28,1 Хорватия 0,46 47,1 20,6 3,7 0,82 68,4 51,8 25,3 Чехия 0,93 41,2 19,5 3,4 0,69 72,9 44,3 —  Эстония 1,24 39,0 21,5 4,4 0,75 75,5 76,6 41,4 Венгрия 0,42 46,1 26,1 5,3 0,89 69,4 50,3 26,0 Латвия 0,86 37,8 22,7 4,5 0,77 76,9 68,5 35,7 Литва 0,96 34,1 22,3 3,7 0,83 76,9 82,4 43,1 Польша 0,65 42,0 19,6 3,6 0,77 73,3 68,1 32,0 Румыния 0,24 33,4 13,5 3,0 0,89 60,5 64,7 18,4 Словакия 0,71 42,8 21,2 2,8 0,81 71,1 50,5 —  Словения 0,99 43,7 22,5 — — 52,9 — 33,3 Восточная Европа –0,44 37,2 36,1 7,7 0,78 62,9 43,5 33,2 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Таблица 2.1. (продолжение) Доля лиц Доля лиц с высшим с высшим Средн. образованием образова- Доля соотнош. Доля женщин среди нием среди Средняя Доля гос. госсектора Коэфф. зар. платы среди работников взрослого оценка по расходов в общей дифференц. женщин и работников госсектора, населения показателям в ВВП (%), занятости зар. платы в мужчин в госсектора работающих на в возрасте Субрегион/страна WGI, 2019 г. 2019 г. (%) госсекторе госсекторе (%) платной основе 25-64 лет Беларусь –0,45 38,6 39,3 — — — — 29,6 Молдова –0,31 31,4 30,3 12,5 0,81 63,6 43,5 19,4 Украина –0,57 41,5 38,7 2,9 0,75 62,1 — 50,7 Северная Европа 1,69 48,8 30,5 3,6 0,77 74,0 63,1 43,8 Дания 1,68 49,7 33,7 2,8 0,86 70,2 63,4 40,0 Финляндия 1,74 53,2 26,9 3,5 0,79 77,7 64,2 46,0 Данные, цифровизация и государственное управление Исландия 1,56 41,8 29,9 4,0 0,65 77,3 61,2 45,2 Норвегия 1,77 50,8 33,0 4,1 0,76 70,7 63,4 44,0 Швеция 1,72 48,4 29,2 — — — — 44,0 Российская Федерация –0,58 33,6 31,0 5,1 0,76 65,8 39,9 Южный Кавказ –0,11 29,1 20,0 8,1 0,88 55,9 65,9 30,8 Армения –0,1 24,8 22,2 — — — — 26,1 Азербайджан –0,66 33,4 23,4 — — — — —  Грузия 0,45 29,1 14,3 8,1 0,88 55,9 65,9 35,5 Южная Европа 0,86 42,7 23,1 4,4 0,78 60,2 59,1 31,7 Кипр 0,83 39,5 21,1 6,0 0,70 56,1 66,1 44,7 Греция 0,39 46,2 22,3 2,9 0,84 53,1 70,3 31,9 Италия 0,56 48,7 18,6 3,9 0,71 62,1 46,7 19,6 Мальта 0,87 37,2 29,3 3,1 0,84 58,7 56,1 29,1 Португалия 1,07 42,7 24,4 4,9 0,81 68,8 46,9 26,3 Испания 0,85 41,9 23,0 5,9 0,77 62,5 68,5 38,6 Турция –0,45 35,2 15,7 3,0 0,90 34,9 65,0 20,6 Западные Балканы –0,05  37,4 24,7 2,93 0,89 45,6 47,5 21,1 65 Таблица 2.1. (продолжение) 66 Доля лиц Доля лиц с высшим с высшим Средн. образованием образова- Доля соотнош. Доля женщин среди нием среди Средняя Доля гос. госсектора Коэфф. зар. платы среди работников взрослого оценка по расходов в общей дифференц. женщин и работников госсектора, населения показателям в ВВП (%), занятости зар. платы в мужчин в госсектора работающих на в возрасте Субрегион/страна WGI, 2019 г. 2019 г. (%) госсекторе госсекторе (%) платной основе 25-64 лет Албания –0,08 31,7 20,0 2,60 0,91 46,3 43,6 —  Босния и Герцеговина –0,38 45,2 30,3 4,29 0,91 38,2 32,1 13,3 Косово –0,36 29,2 30,7 2,00 0,92 33,5 56,7 —  Черногория 0,1 45,3 25,6 — — — — 25,8 Северная Македония –0,03 32,1 22,8 — — — — 21,3 Сербия –0,08 40,7 18,8 2,85 0,83 64,5 57,7 23,9 Западная Европа 1,47 42,40 27,4 5,44 0,72 64,0 55,9 42,0 Австрия 1,45 48,21 24,1 6,43 0,64 65,9 55,4 33,8 Бельгия 1,18 52,27 34,9 3,12 0,77 67,3 63,3 40,7 Франция 1,17 55,56 31,5 5,37 0,76 70,0 46,1 37,9 Германия 1,46 45,17 22,4 — — 48,3 — —  Ирландия 1,34 24,20 26,7 5,99 0,76 70,9 78,1 47,3 Люксембург 1,70 42,63 31,2 5,38 0,77 50,3 33,1 47,0 Нидерланды 1,65 42,27 19,9 — — — — 40,4 Швейцария 1,73 32,67 26,5 6,40 0,62 69,1 52,4 44,4 Великобритания 1,37 38,61 29,0 5,37 0,70 70,4 62,8 44,7 Источники: Все данные, за исключением средней оценки по показателям WGI, данных о государственных расходах и высшем образовании, взяты из базы данных Worldwide Bureaucracy Indicators (World Bank 2020d), кроме данных для Турции и Российской Федерации. Данные о рабочей силе Турции взяты из обследования рабочей силы за 2019 год. Данные о занятости в госсекторе России взяты из работы Di Bella, Dynnikova and Slavov (2019). Средние оценки по показателям WGI взяты из материалов World Bank (2020c). Доля государственных расходов в ВВП взята из работы IMF (2020). Доля взрослых с высшим образованием взята из общеевропейского (ЕС) и национальных обследований рабочей силы. По каждому показателю приведены самые последние имеющиеся данные; последний год, за который имеются данные, зависит от конкретной страны. Численность занятых в гос- секторе включает работников государственных предприятий. Примечание. a. Коэффициент дифференциации заработной платы – это отношение заработной платы в 90-ом процентиле к заработной плате в 10-ом процентиле. — Нет данных. Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Данные, цифровизация и государственное управление 67 Во всех странах в государственном секторе доля женщин-работников боль- ше, чем в частном секторе (рисунок 2.4). Возможно, это объясняется тем, что в госсекторе отношение заработной платы женщин к заработной плате мужчин немного выше, чем в частном секторе (0,783 и 0,767, соответственно) (Hasnain and others 2019). Самое высокое соотношение заработной платы женщин и мужчин на территории региона ЕЦА отмечается в Турции и западно-бал- канских странах, а самое низкое – в странах Западной Европы и Центральной Азии. Рисунок 2.4. Доля женщин-работни- Доля женщин-работников в госсекторе, % ков в государственном и частном секторах стран Европы и Цент- ральной Азии Доля женшин-работников в частном секторе , % Источник: исследование «Worldwide Bureaucracy Indicators» (World Bank 2020d) и Обследование рабочей силы Турции (2019 г.). Примечание: на рисунке показаны доля женщин-сотрудников государственного сектора, работающих на платной основе (вертикальная ось), и доля женщин-сотруд- ников частного сектора, работающих на платной основе (горизонтальная ось). Данные за 2019 г. или самые последние имеющиеся данные. Сокращения, принятые для обозначения названий стран, указаны в разделе «Коды стран». Тем не менее, соотношение заработной платы женщин и мужчин в частном секторе региона ЕЦА говорит о том, что это не единственный фактор, который определяет более значительную долю женщин среди работников госсектора. Из 34 стран региона, для которых проводилось это сравнение, в 22 странах соотно- шение заработной платы женщин и мужчин в государственном секторе было выше, чем в частном, а в 12 странах – ниже (рисунок 2.5). Тот факт, что женщины предпочитают работу в госсекторе в тех странах, где до сих пор бытует мнение о том, женщины должны выполнять основную часть домашних обязанностей, возможно, объясняется тем, что эта работа лучше сочетается с семейными обя- занностями, а рабочий день в госсекторе короче (World Bank 2012). Структура оплаты труда в госсекторе имеет значение для карьерного роста в самых разных отношениях, включая вертикальную мобильность, повышение и заработной платы и удовлетворенность заработной платой, а также для кон- куренции за таланты с частным сектором. Например, если заработная плата работников госсектора намного ниже, чем у таких же работников частного сек- тора, то предложение квалифицированной рабочей силы в госсекторе может 68 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Рисунок 2.5. Соотношение зара- Соотношение зарплаты женщин и мужчин ботной платы женщин и мужчин в государ- ственном и частном секторах стран Европы в госсекторе и Центральной Азии Соотношение зарплаты женщин и мужчин в частном секторе Источник: исследование «Worldwide Bureaucracy Indicators» (World Bank 2020d) и Обследование рабочей силы Турции (2019 г.). Примечание: на рисунке показаны соотношение заработной платы женщин и мужчин в государственном (вертикальная ось) и частном (горизонтальная ось) сек- торах. Данные за 2019 г. или самые последние имеющиеся данные. Сокращения, принятые для обозначения названий стран, указаны в разделе «Коды стран». сократиться, что негативно повлияет на качество предоставляемых государ- ством товаров и услуг. И наоборот. Высокие зарплаты в государственном сек- торе могут привести к сокращению расходов, предназначенных для улучше- ния положения бедных, или к росту безработицы среди молодежи (Gindling, Mossaad, and Newhouse 2019). Кроме того, они могут вытеснить из частного сектора квалифицированных работников. В частном секторе многих странах ЕЦА высшие руководящие работники по- лучают пенсии и льготы, которые лишь немного уступают пенсиям и льготам, предоставляемым в государственном секторе. Кроме того, средняя заработная плата работников с одинаковыми характеристиками в государственном сек- торе выше, чем в частном. Эти факты говорят о том, что в государственном секторе ценные специалисты оплачиваются слишком низко по сравнению с малоквалифицированными работниками, что затрудняет удержание лучших сотрудников (Mizala, Romaguera, and Gallegos 2011; Gindling, Mossaad, and Newhouse 2019). Коэффициент дифференциации заработной платы – это отношение зара- ботной платы в 90-ом процентиле к заработной плате в 10-ом процентиле. Низкие значения говорят о том, что самые высокооплачиваемые государствен- ные служащие получают немногим больше тех, кто находится на начальном уровне; высокие значения свидетельствуют о более значительной дифферен- циации заработной платы. Средний коэффициент дифференциации в ре- гионе ЕЦА равен 4,9, и это указывает на то, что самые высокооплачиваемые работники госсектора, в среднем, получают почти в пять раз больше самых низкооплачиваемых. Максимальный для данного региона коэффициент отме- чается в странах Южного Кавказа (8,1), а минимальный – в Косово (2,0). Данные, цифровизация и государственное управление 69 В ближайшие годы в силу перечисленных далее причин роль правительства в странах ЕЦА могут определять три тенденции. Во-первых, старение населения в Европе потребует расширения систем медицинской помощи, обслуживания инвалидов и долгосрочного ухода. Это более трудоемкие и дорогостоящие услу- ги по сравнению с другими услугами, которые предоставляет правительство. В результате в стареющих экономиках государство тратит больше средств и явля- ется работодателем для более значительной части населения (EBRD 2020). Во-вторых, отмечается рост настроений в пользу государственной собствен- ности. В развитых экономиках доля населения, поддерживающего идею рас- ширения государственной собственности, увеличилась с 27% в 2017 году до 33% в 2020 году; в странах с постпереходной экономикой эту идею поддерживают около 45% граждан (EBRD 2020). В работе Стиглица (Stiglitz 2015) эти тенден- ции объясняются ростом неравенства доходов и возросшего спроса на их пе- рераспределение – потенциально, за счет увеличения доли государственной собственности. В-третьих, пандемия COVID-19 усилила стремление населения к тому, что- бы государство брало на себя риски граждан. Еще до начала пандемии глоба- лизация и технологические преобразования привели к сокращению гарантий занятости, особенно для наиболее экономически уязвимых граждан. Как и многие предшествующие кризисы, пандемия увеличила неприятие риска со стороны населения, что нередко приводит к росту заинтересованности в по- вышении роли государства. Граждане стран ЕЦА уже стали свидетелями того, как в результате осуществления мер государственной политики и норматив- ного регулирования резко увеличилась роль правительств в предоставлении услуг здравоохранения, социального обеспечения и образования. Качество государственного управления в странах Европы и Центральной Азии Важная роль правительств в определении производительности в широком смысле этого слова и формировании рынка труда в странах ЕЦА подчеркивает значение качества государственного управления. Как показывают инновацион- ные исследования, качество государственного управления во многом связано с качеством жизни, причем изменение качества государственного управления приводит к повышению качества жизни (Helliwell and others 2018). Кроме того, чем выше качество государственного управления, тем лучше результаты в об- ласти развития, включая долгосрочный экономический рост (Kaufmann and Kraay 2002), а также сокращение неравенства и бедности (World Bank 2006, 2017). Ценным показателем качества государственного управления является сред- ний балл набранный по шести субкомпонентам исследования «Показатели ка- чества государственного управления в странах мира» (WGI) (врезка 2.1). Оценка региона ЕЦА превышает средний уровень и по объему государственных расхо- дов, и по качеству государственного управления. Этот результат соответствует мировой тенденции, согласно которой качество государственного управления повышается с ростом государственных расходов (рисунок 2.6). 70 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Как определить государственное управление? ВРЕЗКА 2.1  Существуют разные способы определения и оценки Согласно определению, принятому в рамках WGI, государственного управления. Некоторые определе- государственное управление – это «традиции и ин- ния носят довольно широкий характер. В частности, ституты, с помощью которых осуществляется власть в Докладе о мировом развитии, опубликованном в той или иной стране», в том числе, «процесс из- Всемирным банком в 2017 году, государственное брания, контроля деятельности и замены прави- управление определяется как «правила, механизмы тельств, способность правительства разрабатывать контроля за их соблюдением и организации». Со- и осуществлять продуманную государственную по- гласно другим, более узким определениям, управ- литику, а также уважение граждан и государства к ление государственным сектором – это «способ институтам, регулирующим экономические и соци- реализации власти в процессе управления экономи- альные отношения между ними» (Kaufmann, Kraay ческими и социальными ресурсами страны в интере- and Mastruzzi 2006). В рамках этого исследования сах развития» (World Bank 1991). качество государственного управления оценивается Существуют несколько баз данных, где проводит- по шести субиндексам: ся сравнение качества государственного управления разных стран и в разные периоды времени. К ним • Субиндекс «Борьба с коррупцией «отражает вос- относятся: приятие того, в какой степени публичная власть используется для извлечения личной выгоды, • «Показатели качества государственного управ- включая как низовую, так и верхушечную кор- ления в странах мира» (WGI), ежегодно публи- рупцию, а также «захват» государства элитами и куемые Всемирным банком более, чем для 200 частным сектором». стран, начиная с 1996 года (Kaufmann, Kraay, and • Субиндекс «Эффективность государственного Mastruzzi 2006) управления» отражает «восприятие качества го- • «Показатели качества государственного управле- сударственных услуг, качества государственной ния» (WEF), публикуемые Всемирным экономиче- гражданской службы и степени ее независимо- ским форумом более, чем для 140 стран, начиная сти от политического давления, качества разра- с 2007 года (WEF 2018) ботки и реализации государственной политики и • «Показатели качества управления государст- степени доверия приверженности правительства венным сектором» (PSG), разработанные Все- заявленному курсу». мирным банком и Комиссией ЕС для оценки • Субиндекс «Политическая стабильность и отсут- управления госсектором и государственного ствие насилия» отражает «восприятие вероят- администрирования (Bernstein, Recanatini and ности политической нестабильности и (или) по- Georgieva-Andonovska 2018) литически мотивированного насилия, включая • Индекс трансформации Бертельсманна (BTI) терроризм». (Bertelsmann Stiftung 2020) • Субиндекс «Качество регулирования» отражает • Международный справочник страновых рисков «восприятие способности правительства раз- (ICRG), публикуемый компанией «PRS Group» (PRS рабатывать и осуществлять продуманные меры Group 2020). государственной политики и нормативные акты, которые создают условия и стимулируют разви- Большинство этих показателей очень хорошо тие частного сектора». коррелируют друг с другом, а некоторые из них (на- • Субиндекс «Верховенство закона» отражает пример, ICRG) используются в качестве составных «восприятие того, в какой степени субъекты пра- элементов для построения других индексов. Показа- ва доверяют принятым в обществе правилам и тели WGI разрабатываются с использованием после- соблюдают их, и, в частности, восприятие качест- довательной методики и охватывают самое большое ва контроля за исполнением договорных обяза- количество стран и самый продолжительный период тельств, прав собственности, полиции и судов, а времени. С учетом этого в настоящей главе использу- также вероятности преступлений и насилия». ются показатели качества государственного управле- ния из базы данных WGI. (см. продолжение) Данные, цифровизация и государственное управление 71 ВРЕЗКА 2.1 Продолжение • Субиндекс «Право голоса и подотчетностть» отра- го секторов и некоммерческих организаций (НКО) жает «восприятие того, в какой степени граждане разных стран мира. Субиндексы WGI имеют значе- той или иной страны могут участвовать в избра- ния от–2,5 до +2,5, причем более высокие значения нии правительства, а также восприятие свободы соответствуют более высокому качеству государст- выражения мнения, свободы объединения и не- венного управления. В настоящем докладе под по- зависимости средств массовой информации». казателем качества государственного управления понимается средняя оценка по шести субиндексам, В основе этих субиндексов лежат более 30 видов именуемая оценкой качества государственного оценок, отражающих мнения граждан, предприни- управления. мателей и экспертов из государственного и частно- Рисунок 2.6. Доля государственных расходов в ВВП, % Корреляция между объемом государствен- ных расходов и оценка- ми в рамках рейтинга «Показатели качества государственного управления в странах мира»: регион Европы и Центральной Азии и остальной мир (2019 г.) Средняя оценка в рейтинге «Показатели качества государственного управления в странах мира» ЕЦА В мире Источник: МВФ и исследование «Показатели качества государственного управления в странах мира». Рисунок 2.7 иллюстрирует разброс показателей качества государственного управления в разных странах мира. На этом рисунке, а также на рисунке 2.8 показано, что в регионе ЕЦА существуют наиболее значительные различия между субрегионами по качеству государственного управления. В Северной и Западной Европе отмечается самое высокое качество государственного управ- ления среди всех стран мира; Российская Федерация и страны Центральной Азии имеют самые низкие показатели в регионе ЕЦА. 72 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Рисунок 2.7. Средние оценки разных стран мира в рамках рейтинга «Показатели качест- ва государственного управления в странах мира», 2019 г. Нет данных Оценка качества государственного управления (баллы) Источник: Показатели качества государственного управления в странах мира. Рисунок 2.8. Средние оценки стран Европы и Центральной Азии в рамках рейтинга «Показатели качества государственного управления в странах мира» с разбивкой по субрегионам, 2019 г. Оценка в рейтинге WGI Центральная Центральная Восточная Северная Российская Южный Южная Турция Западные Западная Азия Европа и Европа Европа Федерация Кавказ Европа Балканы Европа страны Балтии Источник: исследование «Показатели качества государственного управления в странах мира». Примечание: на рисунке показаны средние оценки субрегионов по показателям WGI за 2019 г. Различия между субрегионами также очевидны при сопоставлении шести субиндексов показателей WGI (рисунок 2.9). Страны Северной и Западной Ев- ропы имеют самые высокие оценки по всем субиндексам. Страны Центральной Данные, цифровизация и государственное управление 73 Рисунок 2.9. Средние оценки стран Европы и Центральной Азии по субиндексам рейтинга «Показатели качества государственного управления в странах мира» с разбивкой по субрегионам, 2019 г. Оценка в рейтинге WGI Центральная Центральная Восточная Северная Российская Южный Южная Турция Западные Западная Азия Европа и Европа Европа Федерация Кавказ Европа Балканы Европа страны Балтии Борьба с коррупцией Эффект-ть гос. управления Политическая стабильность Качество регулиро- Верховенство закона Право голоса и подотчетность вания Источник: исследование «Показатели качества государственного управления в странах мира» (World Bank 2020c). Примечание: на рисунке показаны средние оценки по шести субиндексам исследования «Показатели качества государственного управления в странах мира» за 2019 г. Горизонтальные черные линии соответствуют средней оценке субрегиона по показателям WGI. Азии и Российская Федерация имеют самые низкие оценки, за исключением субиндекса «Политическая стабильность», по которому самые низкие оценки получили страны Восточной Европы, Южного Кавказа и Турция. На рисунке 2.10 показано изменение оценки качества государственного управления (по субиндексам) в разных регионах мира в период с 1996 по 2019 годы. Регион ЕЦА наряду с Восточно-Азиатским и Тихоокеанским регионом является мировым лидером по улучшению показателей качества государст- венного управления за два последних десятилетия не только в целом, но и по всем субиндексам. Качество государственного управления во всех остальных регионах мира ухудшилось за тот же период. За последние 25 лет отстающие страны региона ЕЦА значительно улучшили показатели качества государственного управления. Большинство стран, имев- ших низкую оценку в 1996 году, повысили свой рейтинг к 2019 году, а страны, имевшие более высокую оценку, сохранили ее (рисунок 2.11). Наиболее значи- тельный прогресс в качестве государственного управления отмечается в стра- нах Южного Кавказа и Западных Балкан, хотя в последние годы положение немного ухудшилось, особенно в Западно-Балканском субрегионе. Россия не добилась большого прогресса по сравнению с серединой 1990-х годов, а пока- затели Турции немного ухудшились. Кроме того, в последние годы снижение общей оценки качества государственного управления отмечается в Венгрии и, в определённых отношениях, в Польше. 74 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Рисунок 2.10. Изменение средних оценок в рейтинге «Показатели качества государственного управления стран мира» с 1996 по 2019 гг. с разбивкой по субиндексам и регионам мира Изменение оценки в рейтинге WGI ЕЦА Восточная Средний Латинская Северная Южная Азия Африка южнее Азия и Восток и Америка и Америка Сахары Тихоокеанский Северная Карибский регион Африка регион Борьба с коррупцией Эффект-ть гос. управления Политическая стабильность Качество регулиро- Верховенство закона Право голоса и подотчетность вания Источник: исследование «Показатели качества государственного управления в странах мира». Примечание: на рисунке показано изменение средних оценок субрегионов по шести субиндексам исследования «Показатели качества государственного управления в странах мира» в период с 1996 по 2019 гг. Горизонтальные черные линии соответствуют средней оценке субрегиона по показателям WGI. Рисунок 2.11. Изменение средней оценки стран Европы и Центральной Азии в рейтинге «Показатели качества государственного управления стран мира» с 1996 по 2019 гг. Оценка в рейтинге WGI в 2019 г. Оценка в рейтинге WGI в 1996 г. Центральная Азия Восточная Европа Российская Федерация Южная Европа Западные Балканы Центральная Европа Северная Европа Южный Кавказ Турция Западная Европа и страны Балтии Источник: исследование «Показатели качества государственного управления в странах мира» (World Bank 2020c). Примечание: на рисунке для каждой страны показана оценка по показателям WGI за 2019 г. (вертикальная ось) и 1996 г. (горизонтальная ось). Сокращения, принятые для обозначения названий стран, указаны в разделе «Коды стран». Данные, цифровизация и государственное управление 75 Страны региона ЕЦА, относящиеся к нижней части шкалы распределения доходов, добились более значительного прогресса в качестве государствен- ного управления, а страны, относящиеся к верхней части шкалы, проявили бóльшую стабильность (рисунок 2.12). Эти тенденции указывают на постепен- ное сближение стран региона по качеству государственного управления и объ- ясняют улучшение показателей региона в целом. Рисунок 2.12. Корреляция между изменением оценки в рейтинге «Показатели качества государственного управления в странах мира» и объемом ВВП на душу населения в странах Европы и Центральной Азии Изменение оценки в рейтинге WGI в период между 1996 и 2019 гг. Логарифм ВВП на душу населения в 2019 г. (ППП в текущихдолларах США) Центральная Азия Восточная Европа Российская Федерация Южная Европа Западные Балканы Центральная Европа Северная Европа Южный Кавказ Турция Западная Европа и страны Балтии Источник: исследование «Показатели мирового развития» (World Bank 2020b) и исследование «Показатели качества государственного управления в странах мира» (World Bank 2020c). Примечание: на рисунке показаны изменение оценки в рамках исследования «Показатели качества государственного управления в странах мира» в период с 1996 по 2019 гг. (вертикальная ось) и логарифм ВВП на душу населения в текущих долларах США по данным за 2019 г. (горизонтальная ось). Сокращения, принятые для обозначения названий стран, указаны в разделе «Коды стран». Использование данных и цифровых технологий для наращивания потенциала государства Технологии позволяют сделать государственное управление более эффективным. Пан- демия COVID-19 продемонстрировала, во что обходится запоздалая цифровизация и модернизация государственного сектора. Повышение производительности государст- венного сектора оказало бы сильное влияние на регион ЕЦА, во многих странах ко- торого потенциал государства невелик. Трансформируя системы управления во всем мире, революция в сфере данных дает государственному сектору возможность опти- мизировать свою систему управления и организационные процессы, чтобы добиваться более значительных результатов в социальной сфере. Чтобы получить полную отда- 76 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 чу от информационной революции в государственном секторе, государства должны внедрять системы сбора, обработки и хранения данных в государственное управление таким образом, чтобы активно преодолевать присущие государственному сектору уникальные барьеры, препятствующие инновациям и информации. Данные и цифровизация ЕЦА – домашний регион для ряда наиболее эффективных правительств мира. Но во многих странах этого региона потенциал государства по-прежнему ни- зок. Повышение эффективности государства и завоевание доверия граждан – первоочередная задача, которая стоит перед правительствами стран региона. Эта задача особенно важна для стран-членов Европейского Союза (ЕС) и стран, которые, стремясь вступить в него, ориентируются на принятые в ЕС стандар- ты надлежащего государственного управления (Arizti and others 2020). Данные служат основой для принятия более качественных решений, опти- мального функционирования правительственных структур и более эффектив- ного распределения ресурсов в рамках реализации процессов госуправления, таких как управление доходами, закупки и взаимодействие с гражданами (Hashim and Piatti-Fünfkirchen 2018; World Bank 2016, 2020a). Цифровизация по- зволяет правительствам предоставлять услуги лучшего качества с большей эф- фективностью и при меньших издержках, повышает подотчетность и прозрач- ность государства и снижает коррупцию (Anderson 2009; Chopra 2014; Cumbie and Kar 2016; Bearfield and Bowman 2017; Ma and Zheng 2017). Влияние революции в сфере данных на государственный сектор зиждется на внедрении и применении систем обработки данных, следствием которых яв- ляются сбор и использование доступной и актуальной информации, позволя- ющей принимать осмысленные решения.11 Размах и поступательность инфор- мационной революции тесным образом связаны с цифровой трансформацией государственного сектора. Эта трансформация знаменуется тремя процесса- ми, которые дают правительствам возможность беспрепятственно осуществ- лять доступ к данным, работать с ними и применять их, делая все это гибко, быстро и инициативно: • Оцифровка (преобразование информации из аналогового формата в циф- ровой); • Цифровизация (внедрение цифровых данных и инструментариев); • Внедрение принципов «GovTech» (общегосударственный комплексный под- ход к модернизации государственного сектора, призванный обеспечивать простоту, эффективность и прозрачность государственного управления и ставящий гражданина в центр проводимых реформ). Революция в области данных способна трансформировать внутреннюю организацию государственной службы и системы принятия и проведения в жизнь политических решений, а также подходы к управлению ими, сделав их в большей степени эмпирическими. Революция в области данных» означает быстрое удешевление производства, анализа и агрегирования « 11 данных и значительное увеличение числа людей, владеющих методами анализа. Данные, цифровизация и государственное управление 77 Эмпиризм – подход, предполагающий использование данных для создания математических моделей, которые позволяют делать выводы о наблюдаемых процессах и предсказывать их дальнейшее развитие.12 Чтобы полностью ре- ализовать огромные возможности, которые дает государственному сектору более рациональное использование данных, правительства должны внедрять системы обработки данных в государственное управление таким образом, что- бы преодолевать присущие государственному сектору уникальные барьеры, препятствующие инновациям и информации. За счет чего цифровое государство становится более эффективным государством? Во всем мире качество государственного управления неизменно возрастает пропорционально тому, как правительства стран овладевают цифровыми ин- струментариями и технологиями «GovTech» с целью оптимизировать систему управления и предоставления услуг и в целом нарастить потенциал государ- ства. Технологии создают возможности для повышения эффективности, про- зрачности, способности к реагированию и доверия граждан, и это непосред- ственным образом сказывается на государственном управлении. Пандемия COVID-19 высветила возможности, которые открывает модернизация государ- ственного сектора, равно как и цену запоздалой цифровизации и внедрения технологий «GovTech». Установлено, что цифровизация государственного управления увеличивает потенциал государства. Внедрение системы электронных налоговых деклара- ций и электронных закупок повышает способность правительства собирать налоги и расходовать бюджетные ресурсы за счет снижения издержек, связан- ных с обеспечением выполнения налогового законодательства, повышения со- бираемости налогов и конкурентности государственных закупок и снижения уровня коррупции (Kochanova, Hasnain, and Larson 2020). Связь между инфор- матизацией государственного управления и повышением потенциала госу- дарства особенно очевидна в странах ЕЦА, учитывая их уровень развития, про- никновения Интернета и функциональной совместимости систем управления информацией. Как выяснили Дуркевич и Яновски (Durkiewicz and Janowski 2018), показатели уровня развития электронного правительства (индекс элек- тронного участия, индекс онлайнового обслуживания, законы, регулирующие применение информационно-коммуникационных технологий) в значитель- ной степени коррелируются с эффективностью государственного управления и качеством правового регулирования. Авторы приходят к выводу, что для по- лучения гарантированной отдачи от цифровой трансформации необходимы инвестиции в качество традиционного государственного управления. Примеры конкретных стран позволяют выявить механизмы, посредством которых цифровизация повышает потенциал государства. Так введение систе- мы электронных налоговых деклараций в Таджикистане снизило затраты юри- дических лиц на соблюдение требований законодательства, сократив время, 12 См. Hausman (1998), где в экономическом контексте рассматриваются различия между классическим под-  ходом, в котором отправной точкой служит теоретическая модель функционирования изучаемого про- цесса, и эмпирическим подходом. 78 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 которое они затрачивают на выполнение своих налоговых обязательств. Кроме того, оно сделало систему уплаты налогов более справедливой, так как подача деклараций в электронной форме существенно сокращает возможности для уменьшения налогового бремени с помощью взяток. Фирмы, которые были менее склонны к уклонению от налогообложения – и в результате были выну- ждены платить сравнительно больше по воле коррумпированных чиновников налогового ведомства – смогли уменьшить свои налоговые платежи (Okunogbe and Pouliquen 2018). Правительство Албании, действуя совместно с Всемирным банком, внедрило более гибкую систему электронного обслуживания, которая существенно повысила удовлетворенность граждан и сократила время, затра- чиваемое на обработку их обращений. Так время регистрации транспортного средства сократилось с 5,3 дней в 2016 году до 30 минут в 2020 году, а обработка заявления о выдаче карточки медицинского страхования, которая в 2016 году занимала 5 дней, теперь осуществляется за считанные минуты. Хорватия пе- ревела всю свою систему судопроизводства на цифровые технологии, чтобы повысить ее эффективность (врезка 2.2). В Индии и Индонезии внедрение системы электронных закупок для при- обретения инфраструктурных ресурсов существенно повысило качество ре- зультатов деятельности, главным образом, благодаря облегчению доступа для высококачественных подрядчиков (Lewis-Faupel and others 2016). В Ин- дии цифровые финансовые платформы, предназначенные для мониторинга денежных переводов между правительственными ведомствами, уменьшили утечку средств при осуществлении государственных программ (Banerjee and others 2020). Влияние цифровых технологий на потенциал государственного управления зависит от качества существующих институтов. Крепкие институты – это инсти- туты, в которых правила, полномочия и ресурсы структурированы таким обра- зом, чтобы давать политикам, должностным лицам государства и гражданам стимулы действовать в интересах общественного блага. Цифровые технологии, принятые на вооружение крепкими институтами, усиливают эти стимулы и могут быть весьма действенным средством повышения качества тех благ, кото- рые получает общество. И напротив, внедрение цифровых технологий в усло- виях существования институтов, ориентированными на семейно-клановые от- ношения, может вызывать у политиков отторжение цифровых реформ, так как они подотчетны узкому кругу политических элит. Бюрократии, построенные по принципу патронажных связей, противятся внедрению электронного пра- вительства, поскольку оно ограничивает свободу действий и возможности для извлечения административной ренты. Цифровые технологии на вооружении у неподотчетных институтов усиливают риск захвата контроля элитой и растра- ты ограниченных государственных ресурсов, которые выделяются на проекты, связанные с внедрением электронного правительства (World Bank 2016). Данные, цифровизация и государственное управление 79  ифровизация судебной системы: влияние скорости ВРЕЗКА 2.2 Ц судопроизводства на результаты деятельности фирм в Хорватии Эффективные, справедливые и доступные систе- процессы; прием на работу специалистов в новых мы правосудия обеспечивают мир и безопасность, областях, таких как анализ данных, вычислительная способствуют инвестициям и росту и гарантируют техника и автоматизированное проектирование; гражданам защиту их основных прав. Цифровые ре- формирование цифровых навыков, позволяющих шения, имеющие в своем составе комплексные си- судьям, прокурорам, работникам судов и другим стемы рассмотрения дел и обеспечивающие онлай- представителям судебной системы эффективно новое урегулирование споров, онлайновый доступ пользоваться цифровыми технологиями и инстру- к судебным реестрам, анализ судебных разбира- ментами; совершенствование системы сбора циф- тельств и применение приложений на основе искус- ровой информации и управления ею; и разработка ственного интеллекта, способны трансформировать систем, позволяющих разным участникам процес- отрасль судебного права. Отдача от внедрения циф- са – сотрудникам правоохранительных органов, ровых технологий может быть особенно значитель- прокурорам, работникам судов и пенитенциарных ной в странах, где суды тянутся долго, а уровень до- учреждений – обмениваться информацией. Совме- верия населения к судебной системе низок. стимость таких систем дает возможность собирать Цифровое правосудие способно обеспечить сле- и анализировать более достоверную информацию, дующие преимущества: действуя в контексте выработки политики и прове- дения политической реформы (Cordella and Contini • Рост эффективности и результативности произ- 2020). водства по делам, обусловленный ускоренной Многие страны региона ЕЦА уже приступили к обработкой информации и автоматизацией стан- внедрению цифровых решений в свои системы от- дартных задач; правления правосудия. Так, например, в 2010 году • Повышение доступности судебных служб за счет Министерство юстиции Хорватии ввело в действие применения цифровых инструментов и проведе- Комплексную систему рассмотрения дел (КСРД), ния слушаний в удаленном режиме; предназначенную для регистрации и отслеживания • Увеличение прозрачности путем облегчения до- всех дел, рассматриваемых судами. ступа к информации, обеспечения сохранности Коллектив, осуществляющий программу «Дан- юридических документов и уменьшения возмож- ные и доказательства в интересах реформирования ностей для коррупции; судебной системы» (Data and Evidence for Justice • Более высокое качество судебных решений и Reform – DE JURE) в рамках группы Оценки влия- последовательное правоприменение, гаранти- ния на развитие (Development Impact Evaluation) руемые беспрепятственным доступом к текстам Всемирного банка, использовал эту богатую базу правовых актов, информации о правопримени- данных рассматриваемых дел, чтобы оценить, как тельной практике и решениям судов; скорость отправления правосудия сказывается на • Более устойчивую систему правосудия с адекват- финансовых показателях фирм; при этом дела рас- ной структурой управления и администрирова- пределялись между судьями в случайном порядке, ния, которая будет обеспечивать независимость и чтобы можно было оценить результаты деятельнос- беспристрастность судебной власти; ти быстро и медленно работающих судей (DE JURE • Эффективное международное правовое сотруд- 2019). Проведенный анализ показывает, что показа- ничество; тели доходности фирм чутко реагируют на повыше- • Большую предсказуемость процесса принятия су- ние скорости работы судей (рисунок B.2.3.1). Если дебных решений, которая облегчит анализ потен- ресурсы фирмы оказываются надолго связанными циальных рисков и выгод юридическим лицам, затянувшимся судебным разбирательством, это вступающим в судебные споры; может препятствовать ее деятельности. Выигрыш • Большее доверие населения к судебной системе. от внедрения системы КСРД и более эффективной работы судей может быть значительным для судов Реформа судебной системы, нацеленная на вне- как с большим, так и с небольшим количеством дел, дрение цифрового правосудия, подразумевает пе- ожидающих рассмотрения. реход с бумажного документооборота на цифровые (см. продолжение) 80 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 2.2 Продолжение Рисунок В2.2.1. Эластичность доходов фирм относительно скорости арбитражного судопроизводства в Хорватии Нет данных Источник: DE JURE (2019). Примечание: На рисунке показана эластичность доходов фирм относительно скорости судопроизводства, измеренная как доля дел, рассмотренных в течение одного года по географическим юрисдикциям. За относительный доход фирмы принимается отношение дохода данной фирмы к среднему доходу для всех фирм каждой из юрисдикций, которые участвовали в судебных разбирательствах в 2010–17 гг. В юрисдикциях с наиболее высокой эластичностью (самый темный сектор) 10-процентное увеличение скорости судопроизводства обеспечивает прирост относительного дохода фирм более чем на 50 процентов. Пример Хорватии демонстрирует, как, пользуясь Переход на платформы цифровой юстиции со- системами организации рассмотрения дел, органы пряжен также с определенными трудностями, сре- правосудия могут выявлять причины накопления дел ди которых защита информации, не подлежащей и задержки их рассмотрения судами и определять, разглашению. Судебные документы могут содер- в каких случаях увеличение вложений в судебную жать конфиденциальную информацию, такую как систему способно обеспечить большую отдачу от имена тайных информаторов, история психических повышения эффективности судов и экономический заболеваний людей и информация о детях. Необе- рост. Как бы там ни было, это лишь один пример не- спечение сохранности таких данных способно подо- раскрытого потенциала революции в сфере данных. рвать доверие к судебной системе страны, вызывать Помимо этого, данные можно использовать для вы- неверие в верховенство права и сделать недости- явления (и устранения) факторов, препятствующих жимыми цели реформы. Но успешные примеры социально уязвимым группам населения в доступе ряда стран Европы и других регионов мира долж- к правосудию; мотивации и стимулирования судей ны вдохновить другие страны на более масштабное к повышению эффективности своей деятельности; внедрение передовых технологий, которые укрепят выявления и уменьшения предвзятости судебных их судебные системы и позволят воспользоваться решений и обеспечения равенства всех перед зако- плодами экономического роста и социального раз- ном; и оценки последствий принятия любых новых вития. законов для граждан и фирм (Ramos-Maqueda and Chen 2020). Данные, цифровизация и государственное управление 81 Цифровизация государственного управления в Европе и Центральной Азии Уровень цифровизации государственного управления можно оценивать раз- ными способами. Один из них – использование агрегированной качествен- ной классификации, такой как «Индекс цифровой зрелости» в категории «GovTech» (врезка 2.3). В качестве альтернативного подхода можно оценивать количество государственных систем, переведенных на электронный формат, позволяющий осуществлять все транзакции в электронном виде. Используемая Всемирным банком база данных «Системы и услуги цифро- вого правительства/GovTech» (DGSS) предназначена для отслеживания уровня цифровизации по странам применительно к нескольким основным государст- венным системам. В целях нашего анализа выбраны пять из них: • Информационная система управления кадрами (ИСУК); • Система управления государственными инвестициями (СУГИ); • Информационная система налогового администрирования (ИСНА); • Информационная система управления финансами (ИСУФ); • Система закупок. DGSS оценивает эти системы на центральном административном уровне.  спышка коронавируса: влияние на региональный ВРЕЗКА 2.3 В рост, каналы распространения, ответные меры Индекс цифровой зрелости в категории В основе индекса GTMI лежит массив «GovTech» – GovTech Maturity Index (GTMI) данных о системах и сервисах цифрового правительства/”GovTech” – Digital Government/ – измеряет успехи страны во внедрении ре- GovTech Systems and Services (DGSS) – Всемирного шений «GovTech», определяя, в какой сте- банка. Массив DGSS содержит полный набор инфор- пени комплексный, общегосударственный мации по 43 показателям, которая была получена подход, акцент на простоту и эффективность от правительств 198 стран и характеризует зрелость государственного управления и модерниза- основных составляющих «GovTech» с двух точек зре- ния: (а) международной, основанной на доступных ция, ориентированная на граждан, инкор- данных по этим 198 странам, и (б) региональной, порированы в деятельность правительства основанной на поднаборе данных с акцентом на по продвижению цифровых инноваций. 168 стран-клиентов Всемирного банка, которые вы- Данный индекс включает четыре компонен- ступают бенефициарами финансовой и технической та: основные направления деятельности пра- помощи. Шесть других показателей GTMI взяты из «Исследования ООН: Электронное правительство вительства, оказание государственных услуг, 2020» (2020 UN e-Government Survey), массива дан- вовлеченность граждан и механизмы, обес- ных «Идентификация в целях развития 2018» (2018 печивающие внедрение решений «GovTech». Identification for Development – ID4D) и Показате- Он может использоваться для эталонного лей качества государственного управления в стра- сравнения стран и для поиска необходимых нах мира за 2019 год (2019 Worldwide Governance Indicators – WGI). решений «GovTech». (см. продолжение) 82 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 2.3 Продолжение Индекс GTMI рассчитывается как простое среднее ных блоков «GovTech» на основе 49 показателей. По значение от нормализованных значений четырех среднему значению индекса GTMI 198 стран делятся компонентов, которые определяют зрелость основ- на четыре группы (таблица B2.3.1 и рисунок B2.3.1) Таблица В2.3.1. Деление стран Европы и Центральной Азии на группы по степени зрелости в области «GovTech» Группа Описание Страны ЕЦА A Страны-лидеры в области "GovTech", которые Большинство стран Северной, Западной и Юж- используют передовые / инновационные ной Европы и некоторые страны Центральной цифровые решения и генерируют передовой Европы и Балтии (19) опыт на всех четырех главных направлениях "GovTech". B Страны, уделяющие значительное внимание Российская Федерация, Турция, Южный Кавказ решениям "GovTech". и большинство стран Центральной и Восточ- ной Европы (26) C Страны, уделяющее определенное внимание Беларусь, Босния и Герцеговина, Косово и решениям "GovTech". Таджикистан (4) D Страны, уделяющие минимальное внимание Туркменистан (1) решениям "GovTech". Рисунок В2.3.1. Зрелость “GovTech” в Европе и Центральной Азии, по субрегионам, 2020 г. Процент стран Западная Южная Централь- Северная Западные Южный Централь- Россий- Турция Восточная Европа Европа ная Европа Европа Балканы Кавказ ная Азия ская Феде- Европа и страны рация Балтии Источник: Массив данных Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS) группы Всемирного банка. Примечание: Определения групп приведены в таблице B2.3.1. Данные, цифровизация и государственное управление 83 Одним из показателей цифровизации государственного управления служит количество переведенных на цифровые технологии центральных администра- тивных систем. Все страны региона ЕЦА, за исключением Таджикистана, Турк- менистана и Украины, имеют, как минимум, по четыре таких системы (табли- ца 2.2 и рисунок 2.13). Система, которая чаще всего отсутствует, – это цифровая СУГИ. Критически важную роль играют функциональные возможности и степень интеграции цифровых систем. Разрозненные цифровые ИСУК, представлен- ные автономными системами различных ведомств, менее функциональны, чем централизованная платформа, которой совместно пользуются все правитель- ственные структуры. Система электронных закупок, возможности которой сводятся к просмотру форм и контрактов, менее функциональна, чем система, позволяющая осуществлять транзакции. Рисунок 2.13. Уровень функциональ- ных возможностей пяти типов систем «GovTech» в Европе и Процент стран Центральной Азии ИСУФ ИСУК СУГИ ИСНА Эл. закупки Не внедрено Частичная функцио- Полная функцио- нальность нальность Источник: Массив данных 2020 WBG Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS). Примечание: Рисунок отражает ситуацию в 48 странах ЕЦА, информация по которым доступна. ИСУФ = информационная система управления финансами; ИСУК = информационная система управления кадрами; СУГИ = система управления государственными инвестициями; ИСНА = информационная система налогового адми- нистрирования; Эл. закупки = система электронных закупок. Таблица 2.2. Уровень цифровизации государственного управления в Европе и Центральной Азии, по странам 84 Наличие систем «GovTech»a Наличие института «GovTech», Страна Наличие ИСУК Невзвешен. Взвешен. GovTech Процент Кол-во Наличие который обеспечи- (0–5) по функ- Maturity населения абонентов госструк- вает совместимость циональ- Index, с досту- фиксирован. туры, исвязность систем -ности 2020b пом к 4G, ШПД на 100 управ- госуправления (0–5) 2019 человек, ляющей 2018 данными Европа и Центральная Азия 4,3 3,6 90 25 (среднее для всех стран) Центральная Азия 3,2 2,4 70 10 Казахстан Да, централиз. 4 3,3 B 75 13 Нет Нет Кыргызская Республика Да, централиз. 4 2,8 B 80 4 Нет Да Таджикистан Нет 3 2,4 C 80 0 Нет Нет Туркменистан Нет 1 0,3 D Нет Нет Узбекистан Да, централиз. 4 3,0 B 44 13 Нет Нет Центральная Европа и страны 4,6 3,8 99 28 Балтии Болгария Да, централиз. 4 3,7 B 100 27 Нет Нет Хорватия Да, централиз. 5 3,3 B 99 27 Да Нет Чешская Республика Да, централиз. 4 3,3 B 100 30 Да Нет Эстония Да, фрагментир. 5 3,8 A 99 33 Да Да Венгрия Да, централиз. 4 3,7 B 99 32 Да Нет Латвия Да, фрагментир. 5 3,5 B 97 27 Нет Нет Литва Да, централиз. 5 4,0 A 99 28 Нет Да Польша Да, централиз. 5 4,3 B 100 21 Нет Да Румыния Да, централиз. 4 3,7 B 98 26 Нет Нет Словацкая Республика Да, централиз. 5 4,0 B 97 28 Да Да Словения Да, централиз. 5 4,0 B 99 29 Да Нет Восточная Европа 3,7 3,1 86 21 Беларусь Да, фрагментир. 4 3,2 C 82 34 Нет Нет Молдова Да, централиз. 4 3,2 B 98 15 Нет Да Украина Да, фрагментир. 3 2,8 B 77 13 Нет Нет Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Северная Европа 4,2 3,6 99 39 Таблица 2.2. (продолжение) Наличие систем «GovTech»a Наличие института «GovTech», Страна Наличие ИСУК Невзвешен. Взвешен. GovTech Процент Кол-во Наличие который обеспечи- (0–5) по функ- Maturity населения абонентов госструк- вает совместимость циональ- Index, с досту- фиксирован. туры, исвязность систем -ности 2020b пом к 4G, ШПД на 100 управ- госуправления (0–5) 2019 человек, ляющей 2018 данными Дания Да, централиз. 5 4,7 A 100 44 Да Да Финляндия Да, централиз. 4 3,7 A 100 31 Да Нет Исландия Да, фрагментир. 4 2,7 B 99 41 Да Нет Норвегия Да, фрагментир. 4 3,5 A 99 41 Да Да Швеция Да, централиз. 4 3,5 A 99 40 Да Да Российская Федерация Да, централиз. 5 4,3 B 86 22 Да Да Данные, цифровизация и государственное управление Южный Кавказ 4 3,5 90 17 Армения Да, централиз. 4 3.7 B 95 12 Нет Нет Азербайджан Да, централиз. 4 3,2 B 90 19 Нет Да Грузия Да, централиз. 4 3,7 B 85 22 Нет Нет Южная Европа 4.8 3,8 99 36 Кипр Да, централиз. 4 3,3 B 99 36 Да Нет Греция Да, фрагментир. 5 3,8 A 99 38 Да Нет Италия Да, централиз. 5 4,3 A 99 28 Да Да Мальта Да, централиз. 4 3,7 A 99 44 Да Нет Португалия Да, централиз. 5 4,0 A 99 37 Нет Нет Испания Да, фрагментир. 5 3,5 A 100 33 Да Нет Турция Да, централиз. 5 4,7 B 16 Да Да Западные Балканы 4.3 3,8 81 19 Албания Да, централиз. 5 4,7 B 96 13 Да Да Босния и Герцеговина Да, централиз. 5 3,8 C 23 22 Нет Нет Косово Да, централиз. 4 3,7 C Нет Нет Черногория Да, централиз. 4 3,2 B 90 25 Нет Нет 85 Таблица 2.2. (продолжение) 86 Наличие систем «GovTech»a Наличие института «GovTech», Страна Наличие ИСУК Невзвешен. Взвешен. GovTech Процент Кол-во Наличие который обеспечи- (0–5) по функ- Maturity населения абонентов госструк- вает совместимость циональ- Index, с досту- фиксирован. туры, исвязность систем -ности 2020b пом к 4G, ШПД на 100 управ- госуправления (0–5) 2019 человек, ляющей 2018 данными Северная Македония Да, централиз. 4 4,0 B 100 Да Да Сербия Да, централиз. 4 3,2 B 98 18 Нет Нет Западная Европа 4.7 3,9 99 39 Австрия Да, фрагментир. 5 3,8 A 99 28 Да Да Бельгия Да, централиз. 4 3,7 A 100 39 Да Нет Франция Да, централиз. 5 4,3 A 99 45 Да Да Германия Да, централиз. 5 4,3 A 98 41 Да Да Ирландия Да, централиз. 4 3,3 B 98 30 Да Нет Люксембург Да, централиз. 4 3,7 A 98 37 Да Да Нидерланды Да, централиз. 5 4,0 A 100 43 Да Нет Швейцария Да, фрагментир. 4 3,5 A 100 46 Да Да Соединенное Королевство Да, фрагментир. 5 4,5 A 99 40 Да Нет Источник: Все переменные взяты из массива данных «2020 World Bank Group Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS)», кроме показателей доступа к сетям 4G, которые получены из базы данных «Mobile Connectivity Index» ассоциации GSMA, и показателей проникновения широкополосного доступа, которые приведены на основе индикаторов мирового развития WDI (World Bank 2020c). Примечание: ИСУК = информационная система управления кадрами. a. К данным системам относятся информационные системы управления финансами, информационные системы управления кадрами, системы управления государственными инвестициями, информационные системы налогового администрирования и системы электронных закупок. b. Классификация приведена в таблице B2.3.1 врезки 2.3. Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Данные, цифровизация и государственное управление 87 Показатели внедрения цифровых систем могут быть взвешены с учетом функциональности этих систем. Согласно этим взвешенным показателям, Центральная Азия и Восточная Европа представляют собой подрегионы с самым низким уровнем цифровизации государственного управления (ри- сунок 2.14). Рисунок 2.14. Внедрение систем «GovTech» в Европе и Центральной Азии, по субрегионам Количество внедренных систем «GovTech» Западная Южная Центральная Северная Западные Южный Централь- Российская Турция Восточная Европа Европа Европа и стра- Европа Балканы Кавказ ная Азия Федерация Европа ны Балтии Невзвешен. Взвешен. по функциональности Источник: Расчеты выполнены на основе массива данных 2020 WBG Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS). Примечание: Количество внедренных в субрегионах систем «GovTech» представлено на рисунке средними значениями как простая невзвешенная величина (синий столбец) и как величина, взвешенная по функциональности (красный столбец). Во многих странах региона цифровизация государственного управления опережает цифровизацию экономики в целом. На рисунке 2.15 показано соот- ношение между количеством внедренных в стране систем «GovTech», взвешен- ным по функциональности, и количеством абонентов фиксированного ши- рокополосного доступа в расчете на 100 человек, которое служит косвенным показателем уровня цифровизации экономики (аналогичный результат дает и использование в качестве косвенного показателя покрытие услугам мобильно- го доступа в Интернет на базе сетей 4G). Полученные результаты указывают на то, что во многих странах при проведенной цифровизации государственного управления имеет место отставание по внедрению услуг широкополосного до- ступа. Наращивание покрытия услугами связи критически важно для получе- ния полной отдачи от цифровизации государственного сектора. 88 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Рисунок 2.15. Взаимосвязь между Количество систем «GovTech», взвешенное по внедрением систем «GovTech» и развитием широкополосного до- ступа в Европе и Цент- функциональности ральной Азии Количество абонентов фиксированного ШПД на 100 человек Источник: Массив данных 2020 WBG Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS) и показатели мирового развития WDI (World Bank 2020c). Помимо цифровизации: развитие государственного управления на основе эмпирического подхода Данные помогают расходовать государственные средства с наибольшей поль- зой, отслеживать деятельность и мотивацию работников государственного сек- тора и управлять организациями на уровне стандартов 21-го века. Последние достижения в области данных и цифровизации способны оказать трансфор- мирующее влияние на то, как работники государственного сектора получают информацию, взаимодействуют с ней и используют ее при принятии реше- ний в рамках своих организаций. В свою очередь, более широкая доступность и возможности использования информации способствуют более оптимально- му управлению государственным сектором и повышению производительно- сти (Dal Bó, Finan, and Rossi 2018; Hjort and others 2019; Callen and others 2020). Аналитическая обработка данных дает возможность повышать качество го- сударственных услуг. Так, например, в 2014 году Служба занятости Польши внедрила автоматизированную, основанную на сборе и обработке данных сис- тему принятия решений о наличии у граждан прав на получение пособий по безработице. Это уменьшило количество предвзятых, неэффективных и оши- бочных решений. Анализ транзакционных данных информационных систем управления финансами (ИСУФ) Камбоджи и Пакистана, который осуществи- ли Хашим и др. (Hashim and others 2019), показал, что значительная доля бюд- жета либо не охвачена внутренним контролем, либо не отражается в системе. Установлено, что подходы, основанные на работе с данными, повышают качество таких услуг, как полицейское патрулирование (Mastrobuoni 2020). Власти городов с успехом измеряют результативность своей деятельности, ис- пользуя эмпирический подход, известный как модель «CitiStat» (Nam 2014). Данные, цифровизация и государственное управление 89 В 2017 году правительство Болгарии внедрило сервисы общего пользования, призванные повысить эффективность управления за счет централизации и цифровизации общих административных функций (на начальном этапе это было управление кадрами и финансами). Эстония, Северная Македония и Да- ния также использовали цифровизацию и данные для расширения возможно- стей государственного управления (врезка 2.4). Чтобы внедрить эмпирический подход в государственном секторе и положить в основу процесса принятия ре- шений достоверную информацию, правительства должны повышать способ- ность своих служащих принимать на себя и выполнять эмпирическую работу. Революция в сфере данных не должна ограничиваться лишь верхушкой иерар- хии государственного сектора; она должна быть интегрирована во все уровни государственной службы. Такой интеграции можно добиваться тремя способами. Первое, система подбора кадров может содействовать продвижению госу- дарственного сектора в направлении навыков и культуры, основанных на ра- боте с данными. При нынешнем положении вещей руководители государст- венных структур заинтересованы принимать на официальные должности лиц, чьи представления об организации деятельности могут способствовать увеко- вечиванию традиционных и неэффективных взглядов на системы обработки данных и цифровизацию (Besley and Ghatak 2005). Привлечение сотрудников, которые воспринимают революцию в сфере данных как ценность и обладают навыками, позволяющими воплощать ее завоевания в практику государствен- ной службы, – ключевое условие институциональных перемен. Второе, наращивание потенциала действующих работников играет особо важную роль. В публикации «Доклад о мировом развитии: цифровые дивиденды» (World Bank 2016) говорится о необходимости развития аналоговых дополне- ний к информационным технологиям, позволяющих выстроить информа- ционные системы, в которых процесс принятия решений будет привязан к информации, полученной в результате обработки данных. К таким аналого- вым дополнениям относятся наборы навыков, позволяющие государственных должностным лицам использовать возможности, которые открывает цифро- вой мир, и подотчетные институты, которые используют Интернет для расши- рения возможностей граждан. Цифровая революция способна сделать решение транзакционно-емких за- дач дешевле, быстрее и удобнее. При этом ее возможности более ограничены, когда речь идет от трансформации задач, которые требуют человеческого су- ждения, интуиции и осмотрительности, позволяющих принимать наилучшие решения. Следовательно для построения надежных информационно-управ- ляющих систем необходимы аналоговые дополнения, гарантирующие, что ка- чество, администрирование, сбор и повторное использование данных будут в максимальном объеме служить достижению масштабных целей (World Bank 2016, 2021). Так, например, в управляемой потоком данных модели «CitiStat» или «PerformanceStat», которой пользуются многие муниципальные власти для улучшения показателей своей деятельности, компонент «данные» (инфор- 90 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021  спользование данных для повышения качества ВРЕЗКА 2.4 И государственного управления в Эстонии, Северной Македонии и Дании Правительства многих стран внедряют технологии Датское правительство разработало основанную обработки данных для повышения качества государ- на обработке данных систему раннего предупрежде- ственного управления. Наглядным примером этому ния, которая информирует власти о ситуации с соци- может служить эстонская система «X-Road» – взаимо- альной уязвимостью среди детей. В эту систему из увязанная информационная инфраструктура, на базе разных источников поступают такие данные, как задо- которой хранятся административные данные (систе- кументированные случаи психических заболеваний, ма учета населения, реестр юридических лиц, база неявка на назначенные приемы к врачу и показатели данных медицинских назначений и рецептов). Обмен бедности в конкретных регионах, и на их основе под- цифровыми данными облегчает административные считываются баллы. При достижении определенного процессы, благодаря тем преимуществам, которые предельно допустимого значения учетная запись ре- дает анализ данных, поступающих из разных, связан- бенка помечается флажком и инициируется необхо- ных между собой баз данных. Эта система настолько димое вмешательство. эффективна, что с ее помощью пользователь может за- Помимо этого, датское правительство эксперимен- регистрировать предприятие всего за три часа.. тирует с моделью предсказательного анализа данных В городе Скопье, в Северной Македонии, реали- для помощи гражданам старшего возраста. Опираясь зуется проект автоматизации управления дорожным на персональные данные о состоянии здоровья, све- движением на основе «Интернета вещей». Система дения о предыдущих случаях оказания помощи и тек- собирает данные, поступающие от дорожных детек- стовые сообщения от лиц, осуществляющих уход, эта торов, датчиков качества воздуха и камер наблюдения модель позволяет с 80-процентной точностью пред- за дорожным движением, чтобы использовать их для сказывать, когда помощь тому или иному человеку автоматизации работы светофоров и оптимизации по- нужно будет перевести на новый уровень. токов транспортных средств. Благодаря этой системе, время поездки по городу сократилось на 20 процентов. мация, поступающая от системы сбора данных) дополняется «аналоговым» компонентом (совещания, на которых обсуждаются показатели, отображае- мые на информационной панели) (Negoita 2018). Третье, поскольку основная часть работы в государственном секторе выпол- няется коллективно, организация коллективов играет ключевую роль в пере- воде государственного сектора на эмпирический подход. Это особенно акту- ально с учетом того, что одного лишь изменения политики подбора кадров не достаточно для изменения кадрового состава государственного сектора за короткий срок. Перед руководителями организаций государственного сектора стоит вопрос, как усилить существующий кадровый потенциал привлечением новых сотрудников, которые будут двигать систему государственного управ- ления в направлении использования данных (World Bank 2021). Кадровая по- литика должна опираться на имеющийся кадровый ресурс как на основу для оптимального привлечения новых работников и реализовывать подходы, по- зволяющие расширять кадровое разнообразие для получения максимальной отдачи от деятельности организации в целом (Lazear 1999; Hong and Page 2001). Стимулирование играет исключительно важную роль в революции в сфе- ре данных. Индивидуальные стимулы для сбора, осмысления и практического применения данных и результатов их анализа необходимы для создания ори- Данные, цифровизация и государственное управление 91 ентированной на данные системы государственной службы. Решение конкрет- ного индивидуума начать опираться на данные и информацию определяет ха- рактер иерархии, в которой это лицо существует, и определяется ею (Aghion and Tirole 1997). Поскольку базовая организационная система государственно- го управления представляет собой иерархию, ее структура будет определять, в какой мере должностные лица государства смогут извлекать пользу из рево- люции в области данных (World Bank 2021). Реформа может проходить по-разному в разных странах и внутри самих стран, и это зависит не только от характеристик работников, но и от характера институциональных сред, которые определяются культурными и историче- скими особенностями, как это показывают Бьявас (Bialas 2013) для Польши, Гогяну (Gogeanu 2015) и Мунтяну (Munteanu 2015) для Румынии и Джордже- вич (Đorđević 2016) для Сербии. Исторически системы государственной служ- бы многих стран ЕЦА строились на основе централизованного государствен- ного контроля и жесткой иерархии (Meyer-Sahling 2009; O’Connor, Knox, and Janenova forthcoming), поэтому для внедрения и применения систем, основан- ных на работе с данными, им необходимы стимулы. Использование данных для управления кадрами Правительства стран могли бы начать постепенное внедрение эмпирическо- го подхода к управлению государственным сектором с использования данных, предназначенных для управления кадровыми ресурсами (УКР), поскольку управления кадрами в значительной степени определяет потенциал государ- ства и производительность региона. Результаты деятельности и решения работников государственного сектора влияют на организационную производительность и бюджетную устойчивость государства (World Bank 2020a). Даже скромные улучшения производительно- сти, учитывая их огромное количество в регионе ЕЦА, способны оказать боль- шое влияние на государственные услуги и экономику в целом (Heichlinger and others 2018). В последние 30 лет правительства многих стран ЕЦА ускорили внедрение систем управления данными в рамках проводимых ими реформ, направлен- ных на внедрение «Новой модели государственного управления» (Heichlinger and others 2018).13В период между 2000 и 2018 годами количество стран, внедря- ющих ИСУК, устойчиво росло (рисунок 2.16). Однако в общем и целом внедряемые системы позволяют собирать толь- ко основную информацию о сотрудниках, а не информацию, которая дала бы возможность сделать государственную службу более эффективной (рисунок 2.17). Лишь небольшое число стран ЕЦА использует данные для выработки стратегического курса в области УКР (Thijs, Hammerschmid, and Palaric 2018; OECD 2019). В большинстве случаев политика вырабатывается на основе инту- иции и предыдущего опыта (Melchor 2013). 13 Реформы, направленные на внедрение «Новой модели государственного управления» (New Public  Management), представляют собой административные реформы, которые часто основаны на опыте и кон- цепциях, позаимствованных у частного сектора (Hammerschmid and others 2013). 92 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Рисунок 2.16. Внедрение информа- ционных систем управ- ления кадрами (ИСУК) в Европе и Централь- ной Азии, 2000-2018 гг. Количество стран ЕЦА Источник: База данных World Bank Data Governance. Примечание: График учитывает только те страны, для которых известен год внедрения. Рисунок 2.17. Типы данных о кадровых ресурсах, собираемые странами ОЭСР в Европе и Центральной Азии Процент стран Количество сотрудников Возраст Тип контракта Пол Функция Позиция Выход на пенсию Текучесть кадров Увольнение Неполная занятость Образование Увольнение по собств. желанию Отпуска по болезни Стаж Внеочеред. отпуска Мобильность Производств. обучение Нетрудоспособность Языки Членство в профсоюзах Да, стандартизировано Нет, не стандартизировано Нет Источники: Haver analytics, Институт международных финансов, Международный валютный фонд, Организация экономического сотрудничества и развития, Всемирный банк, Всемирный совет по туризму и путешествиям. Примечание: ЦА = Центральная Азия; ЦЕ = Центральная Европа; ЕЦА = Европа и Центральная Азия; ВЕ = Восточная Европа; EMDE = страны с развивающейся экономик Данные, цифровизация и государственное управление 93 Необходимо проделать большую работу, чтобы повысить типовое разноо- бразие и качество данных ИСУК (OECD 2019); интегрировать эти данные с ши- роким спектром дополнительной административной информации и данными опросов, касающихся результатов деятельности, компетенций, навыков, вовле- ченности и мотивации; и начать применять эти данные в процессе принятия решений. Важность формирования политики на основе достоверных фактов находит все более широкое признание, но для повсеместного внедрения и при- менения систем обработки данных государственные администрации собира- ют мало сведений об узких местах. Такая информация могла бы послужить подтверждением пользы данных для повышения качества управления (OECD 2019). Государства используют данные о людских ресурсах для решения стратеги- ческой задачи повышения качества гражданской службы (Van Ooijen, Ubaldi, and Welby 2019). Так, например, проводимая в Бельгии «Реформа Коперника» предусматривает планирование кадровых ресурсов в сочетании с усилиями по приведению институциональных целей в соответствие со среднесрочным бюд- жетом и требованиями к наборам навыков. Правительство Ирландии присту- пило к реализации программы «Государственная служба 2020» (Public Service 2020), которая служит основой для поощрения инноваций в сфере госслужбы. В Италии правительство использует прогнозную аналитику в секторе здраво- охранения для прогнозирования спроса на врачей, средний медицинский пер- сонал, дантистов, акушерок и фармацевтов. Такой анализ помогает правительству точнее прогнозировать, какие специ- алисты в избытке, а какие в дефиците, чтобы распределять профессиональные кадры с учетом потребностей регионов. Факторы, препятствующие более эффективному использованию данных С финансовой точки зрения, реформы в сфере данных в регионе ЕЦА осуще- ствимы. Однако многие государственно-административные структуры отли- чаются косностью и иерархичностью, и эти их характеристики не позволяют реформам утвердиться. Будучи естественными монополиями, правительства стран не испытывают какого-либо существенного давления, обусловленного рыночной конкуренци- ей, которое побуждало бы их обмениваться информацией (Moore and Hartley 2008). Кроме того, многие виды деятельности правительства относятся к ком- петенции сразу нескольких министерств, как, например, обеспечение безопас- ности дорожного движения, которая представляет собой, как проблему тран- спорта, так и проблему здоровья, но вся информация обычно остается внутри отдельных ведомств. Сделать такие данные и информацию доступными за пре- делами институтов, которые ими владеют, непросто, так как раскрываемая ин- формация должна передаваться между ведомственными системами регистра- ции, что может повлечь за собой уменьшение бюджетов ведомств, как только станет очевидным, что часть ресурсов необходимо направить на решение иных задач. Вследствие этого разные ведомства собирают информацию, которая не 94 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 может передаваться по сети. Разрозненность информации уменьшает способ- ность организаций и поставщиков услуг реализовывать потенциал революции в сфере данных, как на уровне всех, так и в пределах отдельных министерств. Более того, подобным реформам могут не соответствовать и существующие политические стимулы, так как зачастую их осуществление требует продол- жительного времени, а политические лидеры часто ставят на первый план за- дачи, которые обеспечивают им успех в рамках более коротких электоральных циклов (World Bank 2016). Соображения безопасности также могут препятствовать стратегическим инициативам в области использования данных (врезка 2.5). Во многих странах региона отсутствуют исчерпывающие регламенты, регулирующие использо- вание персональных данных, как правительственными структурами, так и част- ными компаниями.  ак органы государственного управления могут ВРЕЗКА 2.5 К защитить собираемые персональные данные? В результате цифровой революции по экспоненте дущих поколений, в которых отсутствуют современ- стали расти объемы ценных данных, которые соби- ные механизмы защиты, что делает их уязвимыми рают национальные, региональные и местные ор- для хакерских атак. ганы власти, включая огромные массивы идентифи- Существуют явные признаки того, что во всем цируемой персональной информации о сотрудниках мире киберугроза нарастает. Кризис, вызванный государственных организаций, налогоплательщиках, пандемией COVID-19, породил дополнительные учащихся, пенсионерах и других физических и юри- кибер-риски, обусловленные необходимостью дических лицах, взаимодействующих с государст- работать в удаленном режиме и использованием вом. Эти данные обладают огромным потенциалом электронных государственных услуг и мобильного для изменения подходов правительства к организа- банкинга. По данным Международного валютного ции своей деятельности, и в то же время несут в себе фонда (МВФ), число кибератак значительно выро- значительный риск, обусловленный тем, что они мо- сло, а государственные учреждения и поставщики гут представлять интерес для киберпреступников, финансовых услуг стали одной из главных мишеней недобросовестных инсайдеров и иностранных госу- (IMF 2020b). Необходимость обеспечивать кибер- дарств, стремящихся получить доступ к этим данным безопасность все чаще рассматривается как угроза с неблаговидными целями. той деятельности правительства, которая зависит от Чтобы стать прозрачнее и повысить качество цифровых сервисов, таких как облачные техноло- услуг, предоставляемых населению, правительст- гии и интерфейсы прикладного программирования венные структуры должны наращивать обмен дан- (API). В этом отношении наибольшему риску под- ными с гражданами и применять новые технологии, вержены более мелкие ведомства и органы мест- позволяющие анализировать большие массивы дан- ного самоуправления с небольшими бюджетами и ных. По мере того, как правительства принимают ограниченным штатом специалистов по информа- на вооружение новые технологии, задача защиты ционной безопасности. С другой стороны, крупные данных усложняется. Широкое распространение мо- централизованные хранилища персональных дан- бильной связи и «Интернета вещей» (IoT), а также ных привлекают хакеров и иностранные государ- зависимость от облачной инфраструктуры, влекут за ственные структуры, стремящиеся завладеть их се- собой увеличение количества устройств, соедине- кретами. ний и сетей, подверженных атакам. В то же время Перед правительствами всех стран мира стоит многие правительственные ведомства стран ЕЦА по- вопрос, как защитить эти данные так, чтобы не по- прежнему зависят от систем и приложений преды- высились расходы, которые несут пользователи, так (см. продолжение) Данные, цифровизация и государственное управление 95 ВРЕЗКА 2.5 Продолжение как это может стать препятствием для более широко- 3. Формировать культуру кибербезопасности путем го использования, обмена и анализа данных. Жест- обучения всех государственных служащих прин- кие меры контроля не должны быть чрезмерными, ципам кибербезопасности. иначе они будут мешать осуществлению стратеги- 4. Вырабатывать способность к локализации ущер- ческих инициатив в области данных. Каждая прави- ба, наносимого кибератаками. Разработать стра- тельственная организация, в зависимости от ее типа, тегии устойчивости к киберугрозам, которые сталкивается со своими рисками. В каждой органи- обеспечат адаптацию, восстановление и беспе- зации подход к защите данные должен определять- ребойную работу сетей при кибератаках. ся тем, с какими данными она имеет дело и какие 5. Совершенствовать свою политику таким обра- услуги она предоставляет. зом, чтобы поставщики, действующие в рамках Чтобы создать безопасные условия для широко- государственного заказа, соблюдали правила го спектра данных без угрозы для деятельности ве- поставки и подтверждали соответствие своих ин- домств, государства могли бы воспользоваться сле- струментариев и сервисов действующим регла- дующими принципами и передовым опытом: ментам в области безопасности. 1. Разработать общенациональные программы, 6. Совершенствовать систему международной ко- призванные помочь ведомствам понять свои ри- ординации действий при расследовании кибе- ски в сфере кибербезопасности и взять на воору- ратак и противодействии им с целью усиления жение передовой опыт в области повышения за- механизмов их сдерживания. щищенности и устойчивости критически важной 7. Разрабатывать и тестировать национальные и инфраструктуры и сервисов. международные протоколы реагирования для 2. Усиливать информационную безопасность, со- усиления способности правительства реагиро- действуя обмену информацией между государ- вать на киберпроисшествия. ственными структурами, а также между государ- 8. Формировать навыки, ресурсы и операционный ственным и частным сектором. Можно также потенциал в каждой из стран для достижения учредить консультационные советы по вопросам требуемых результатов в глобальном масштабе. кибербезопасности, в рамках которых эксперты отрасли, ученые и руководители государственно- го сектора будут разрабатывать стратегии обеспе- чения кибербезопасности. Генеральный регламент по защите персональных данных (GDPR), введенный в действие Европейской комиссией в мае 2018 года, призван обеспечить сохран- ность широкого спектра персональных данных жителей ЕС (EU 2021). Этот но- вый регламент защищает не только уникальную информацию, позволяющую идентифицировать человека, такую как официальные удостоверения личности, но и информацию, запрашиваемую вебсайтами, включая IP-адреса и адреса электронной почты; информацию о физических устройствах, такую как MAC- адреса компьютеров; домашние адреса и даты рождения; а также передаваемую по сети финансовую информацию, включая историю онлайновых транзакций. Возможно, странам ЕЦА следует учредить специализированное ведомство по защите данных с независимыми полномочиями и правоприменительными воз- можностями. Одной из главных задач такого ведомства должна быть разработка и контроль применения четко сформулированных стандартов, регламентирую- щих доступ правительства к персональным данным граждан. 96 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Опасения, связанные с проблемой иждивенчества, также сказываются на том, как осуществляется сбор и переработка информации в иерархических средах. В государственном секторе официальные должностные лица собирают информацию не только в силу своих собственных обстоятельств, но и по реше- нию других лиц (Aghion and Tirole 1997). Когда кто-то из членов коллектива осуществляет затратные действия по получению и систематизации информа- ции в рамках проекта, у других членов коллектива могут пропасть стимулы заниматься тем же – классическое проявление проблемы иждивенчества. Бюрократический консерватизм также может сдерживать более широкое использование данных в государственном секторе. Государственные служа- щие, нацеленные на решение конкретных задач, зачастую менее склонны к внедрению новых методов работы, так как руководствуются заранее заданным набором целей и убеждений, что усложняет проведение организационных из- менений (Williams and Yecalo-Tecle 2020). Преодоление этих классических черт государственных учреждений – критически важный фактор, от которого зави- сит, смогут ли должностные лица государства извлечь пользу из революции в сфере данных (Arizti and others 2020). Данные и цифровизация в интересах совместного управления Многие граждане стран ЕЦА не доверяют правительству и считают принимаемые им политические решения непрозрачными. Революция в сфере данных и цифровиза- ция открывают возможности для развития сотрудничества между правительства- ми и гражданским обществом, которое повысит эффективность государственного сектора и качество предоставляемых им услуг и укрепит доверие граждан к пра- вительству. Одним из наиболее перспективных механизмов решения этой задачи являются открытые государственные данные (ОГД), которая снижают транзак- ционные издержки, связанные со сбором, анализом и распространением данных го- сударственного сектора, и дают более полное понимание качества государственного управления в целом. Доверие, прозрачность и возможности для совместного управления на основе цифровых технологий Доверие к системе государственного управления находится на низком уровне во многих странах ЕЦА. По данным Всемирного опроса Института Гэллапа за 2019 год, в 29 из 50 стран региона менее половины граждан доверяют своему национальному правительству. Наиболее высокий уровень доверия отмечен в странах Центральной Азии и Южного Кавказа, где доля граждан, доверяющих своему правительству, превышает 60 процентов (единственный субрегион, в котором эта доля составляет более 50 процентов). Самый низкий показатель доверия отмечен в странах Центральной Европы и на Западных Балканах, где своим правительствам доверяют не более 30 процентов граждан (рисунок 2.18). Граждане региона считают также, что политические решения принимаются в их странах непрозрачно. Большинство (53,5 процентов) респондентов, при- нявших участие в Европейском социальном исследовании (2018), указали на Данные, цифровизация и государственное управление 97 Рисунок 2.18. Доверие к системе государственного управления и мнения об уровне прозрачности в Европе и Центральной Азии, по субрегионам Процент респондентов н.д. н.д. н.д. н.д. н.д. Западная Южная Центральная Северная Западные Южный Централь- Российская Турция Восточная Европа Европа Европа и стра- Европа Балканы Кавказ ная Азия Федерация Европа ны Балтии Доверяют государству Считают решения прозрачными Источник: Данные о доверии к системе государственного управления основаны на результатах Всемирного опроса Института Гэллапа за 2019 год. Данные о прозрач- ности основаны на результатах девятого раунда Европейского социального исследования (2018). Данные о прозрачности по Южному Кавказу, Центральной Азии, Российской Федерации, Турции и Восточной Европе недоступны. н.д. = нет данных. то, что процесс принятия политических решений в их странах не является про- зрачным; только 12,3 процентов высказали мнение, что он очень прозрачен.14 По тем данным, которые имеются, ниже всего прозрачность политических ре- шений оценивается в Центральной и Южной Европе и на Западных Балканах. Революция в сфере данных и цифровизация способны содействовать нала- живанию прочных связей между правительствами и гражданами, уменьшая существующую между ними информационную асимметрию и трансформи- руя модели управления путем их превращения из иерархических технократий в модели, ориентированные на открытую сетевую экономику (De Blasio and Sorice 2016; Máchová and Lněnička 2016), чтобы таким образом повысить дове- рие к правительствам и упрочить их легитимность. Механизмы обратной связи дают гражданскому обществу возможность не- посредственно взаимодействовать с правительствами и предлагать пути по- вышения применимости и качества государственных данных. Они позволяют гражданскому обществу выступать в качестве заинтересованного участника в процессе управления государственными системами сбора и обработки данных. 14 В число стран, включенных в девятый раунд Европейского социального исследования вошли Австрия,  Бельгия, Болгария, Хорватия, Кипр, Чешская Республика, Германия, Эстония, Финляндия, Франция, Вен- грия, Ирландия, Италия, Латвия, Литва, Черногория, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Сер- бия, Словацкая Республика, Словения, Испания, Швеция, Швейцария и Соединенное Королевство. 98 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Страны ЕЦА, которые занимают ведущие позиции в области цифровых технологий, уже применяют цифровые платформы и анализ данных в целях совместного управления. Так, например, Исландия провела эксперимент, в рамках которого гражданам была предоставлена возможность самостоятельно написать некоторые разделы конституции страны15. Эстония публикует первоначальные и последующие версии рассматривае- мых законопроектов на государственном вебсайте, давая гражданам и другим заинтересованным сторонам возможность оставлять свои комментарии и де- литься знаниями (World Bank 2016). Соединяя механизмы вовлечения граждан с традиционными механизмами обеспечения подотчетности (такими как политические сдержки и противове- сы, системы аудита и административные правила), правительства содействуют активному участию гражданского общества в процессах принятия решений (Malena, Forster, and Singh 2004; De Blasio and Sorice 2016). Вклад гражданского общества способен обеспечить гибкое управление, при условии что обратная связь с ним по вопросам осуществляемой политики будет использоваться как основа для ее совершенствования (World Bank 2021). Вебсайты могут служить постоянным каналом связи с гражданами. В боль- шинстве стран ЕЦА правительства создали национальные вебсайты, позволя- ющие гражданам участвовать в выработке политики. Во многих из них суще- ствуют также вебсайты, позволяющие гражданам оставлять комментарии о качестве государственных услуг и участвовать в принятии решений, а также вебсайты, являющиеся частью комплексных механизмов рассмотрения жалоб (рисунок 2.19). Однако используются эти вебсайты лишь в ограниченном объ- еме. Если говорить о регионе ЕЦА, только в Эстонии, Исландии и Швейцарии более 20 процентов граждан пользуются Интернетом для участия в онлайно- вых консультациях, которые проводятся для формулирования гражданских и политических проблем (рисунок 2.20). Доля лиц, использующих Интернет, чтобы высказать свое мнение по тем или иным вопросам, лишь немногим больше. Низкая активность в использовании онлайновых каналов связи может отражать тот факт, что технические средства восполнения дефицита взаимо- действия не всегда срабатывают при наличии в политической системе струк- турных недостатков (Grossman, Humphreys and Sacramone Lutz 2020). Содействие обмену знаниями между гражданами и правительствами спо- собно усилить механизмы проведения исследований, мониторинга и оценки, задействованные в процессе выработки и осуществления политики (Ruijer, Grimmelikhuijsen, and others 2020). Правительства могут находить решения на- сущных проблем с помощью гражданского общества в режиме краудсорсинга, высвобождая таким образом свои ресурсы для других важных задач (Church 2017). Такое взаимодействие между гражданским обществом и правительст- вами дает возможность наращивать демократическое участие (Noveck 2009) и повышать качество данных и информации, которые могут быть использо- ваны для улучшения системы оказания услуг и ее практической реализации 15 Несмотря на то, что в конечном счете «краудсорсинговый» проект конституции не был принят исланд-  ским парламентом, этот процесс позволил понять, как могла бы выглядеть инклюзивная конституционная реформа (Landemore 2015). Данные, цифровизация и государственное управление 99 Рисунок 2.19. Наличие правительственных вебсайтов, обеспечивающих гражданское участие и служащих механизмом рассмотрения жалоб, в Европе и Центральной Азии, по субрегионам, 2020 г. Процент стран в субрегионе Западная Южная Центральная Северная Западные Южный Централь- Турция Восточная Европа Европа Европа и стра- Европа Балканы Кавказ ная Азия Европа ны Балтии Имеет национальный вебсайт, обеспечивающий участие граждан Имеет национальный вебсайт с механизмом рассмотрения жалоб Источник: 2020 World Bank Group Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS). Примечание: На рисунке для каждого субрегиона показан процент стран, в которых имеется национальный вебсайт, предназначенный для обеспечения участия гра- ждан (синий столбец), и национальный вебсайт, служащий частью механизма рассмотрения жалоб (красный столбец). Массив данных DGSS не содержит информации о наличии таких национальных вебсайтов в Российской Федерации, хотя они существуют на уровне различных федеральных министерств и российского правительства. Рисунок 2.20. Использование Интернета для решения гражданских и политических проблем гражданами стран Европы и Центральной Азии, по субрегионам, 2019 г. Процент жителей, использовавших Интернет в последние 3 месяца н.д. н.д. н.д. Западная Южная Центральная Северная Западные Южный Централь- Российская Турция Восточная Европа Европа Европа и стра- Европа Балканы Кавказ ная Азия Федерация Европа ны Балтии Участвуют в онлайн-консультациях или голосовании по социальным и политическим вопросам Публикуют свои мнения по социальным и политическим вопросам Источник: Статистика Eurostat ICT 2019. Примечание: Цифры рассчитаны на основе средних долей населения, представленных лицами в возрасте от 15 лет и старше, использовавшими Интернет в течение последних трех месяцев для участия в онлайн-консультациях или голосовании по проблемам общественного или политического значения (синий столбец) или для пу- бликации на вебсайте своего мнения по проблемам общественного или политического значения (красный столбец). Данные по странам Центральной Азии, Восточной Европы и Южного Кавказа, а также по Российской Федерации, недоступны. н.д. = нет данных. 100 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 (Nagaraj, Shears, and de Vaan 2020). Внедренная властями Москвы система рас- смотрения жалоб о состоянии дорожного покрытия служит наглядным при- мером того, как вовлечение граждан с помощью цифровых технологий может повысить качество обслуживания и одновременно принести политические дивиденды (врезка 2.6).16 Но, чтобы цифровые механизмы взаимодействия  ешение проблемы выбоин на московских ВРЕЗКА 2.6 Р дорогах в режиме цифрового взаимодействия с общественностью Информационно-коммуникационные технологии данные о колебаниях внутригородских погодных ус- (ИКТ) позволяют гражданам напрямую взаимодейст- ловий, которые способствуют образованию выбоин вовать с правительлством, повышая таким образом в силу причин геофизического характера. Они уста- качество государственных услуг, поскольку гражда- новили, что в районах, где было подано наибольшее не генерируют и используют данные и участвуют в число жалоб на выбоины, действующий мэр набрал выработке решений (Goldsmith and Crawford 2014). больше голосов и победил со значительным отры- Но что подталкивает правительства к тому, чтобы вом. Они утверждают, что такой результат стал на- поощрять цифровое взаимодействие? Горгулу, Ша- градой, которую действующая администрация по- рафутдинова и Штейнбук (Gorgulu, Sharafutdinova, лучила от избирателей за свою работу и готовность and Steinbuks 2020) показывают, что управление на реагировать на жалобы, проявленную при решении основе участия всех заинтересованных сторон с при- проблемы выбоин. В районах, где было больше до- менением цифровых технологий способно обеспе- рожных выбоин, образовавшихся под воздействи- чивать политические преимущества и тем, кто уже ем климатических факторов, местные власти име- находится у власти. В 2011 году правительство Мо- ли возможность продемонстрировать свое умение сквы запустило онлайн-портал «Наш город». Двумя реагировать на нужды граждан, решая проблемы годами позже оно дополнило этот портал мобиль- быстро и выполняя ремонт дорожного покрытия ным приложением, которое позволяет гражданам в течения пяти дней; при этом у властей не было направлять жалобы о выбоинах на дорогах, сопро- возможности продемонстрировать те же качества в вождая их фотографиями. Жалобы граждан переда- районах с меньшим количеством выбоин. ются в соответствующее уполномоченное ведомст- Опыт приложения для подачи жалоб о выбоинах, во, которое, как гласит информация портала, решает созданного в дополнение к порталу «Наш город», большинство проблем в течение пяти дней. показывает, что, внедряя цифровые механизмы Приложение к порталу «Наш город», с помощью управления с участием всех заинтересованных сто- которого можно пожаловаться на выбоины на до- рон, местные органы власти могут одновременно рогах, не первое в своем роде. Приложение «РосЯ- повышать качество предоставляемых населению ма», позволяющее жителям сообщать о различных услуг и извлекать из этого заслуженные политиче- проблемах с состоянием дорог, было создано Фон- ские дивиденды. Он также показывает, что поли- дом борьбы с коррупцией (неправительственная тики, которые реагируют на нужды граждан, могут организация) еще в 2010 году. «РосЯма» была раз- использовать механизмы цифрового управления, работана гражданским обществом с целью привлечь не опасаясь политических издержек. Талантливые внимание к ужасающему состоянию дорожной ин- управленцы, для которых государственная служба – фраструктуры и способствовать подотчетности мест- призвание, должны делать все для более широкого ных органов власти. применения цифровых инструментов в отношениях Горгулу, Шарафутдинова и Штейнбук (2020) проа- между гражданами и правительственными структу- нализировали влияние жалоб на дорожные выбои- рами. ны на результаты выборов мэра 2013-го и 2018-го годов. Чтобы понять, как увеличение чи- сла таких жалоб повлияло на количество голосов, со- бранных действующим мэром, авторы использовали 16 В Соединенном Королевстве существует аналогичная система, которая носит название «Отремонтируй  мою улицу» (www.fixmystreet.com). Данные, цифровизация и государственное управление 101 успешно способствовали повышению качества обслуживания, граждане долж- ны предоставлять в распоряжение должностных лиц государства конкретную информацию, которая может служить основанием для дальнейших действий, а должностные лица должны реагировать на такую информацию в относи- тельно короткие сроки (Grossman, Platas and Rodden 2018). Открытые государственные данные и государственное административное управление Инициативы в области открытого государственного управления, которые ре- ализуются в регионе ЕЦА, имеют самый разный характер (таблица 2.3). От- крытые государственные данные (ОГД) делают деятельность правительства бо- лее прозрачной и способствуют его сотрудничеству с гражданским обществом при принятии решений. Большинство стран ЕЦА поддерживает инициативы, которые ставят целью открытую публикацию государственных данных для их свободного использования, воспроизведения и распространения любыми ли- цами (Ubaldi 2013). Данные, подлежащие публикации, должны быть открыты, как в техническом (стандартный машинно-читаемый формат), так и в юриди- ческом (открытая лицензия, доступность) смысле. В нескольких странах ЕЦА созданы порталы государственных данных. При- мерами тому могут служить Соединенное Королевство (data.gov.uk, действует с сентября 2009 г.); Норвегия (data. norge.no, действует с апреля 2010 г.); и Ук- раина (data.gov.ua, действует с 2018 г.). Эти порталы дают доступ к большим массивам данных, находящихся в ведении правительств (например, к данным по здравоохранению, метеорологии, системе GPS и переписям населения). Ев- ропейский портал (europeandatapor- tal.eu, действует с ноября 2015 г.) содер- жит более 1,1 миллиона наборов данных по экономике, финансам, энергетике, здравоохранению, населению и обществу, праву, общественной безопасности и окружающей среде 36 стран. Пандемия COVID-19 продемонстрировала, насколько важна открытость государственных данных. Демиргюч-Кунт, Локшин и Торре (Demirgüç-Kunt, Lokshin, and Torre 2020) показывают, что более высокий уровень доверия к си- стеме государственного управления способствовал лучшим результатам, как эпидемиологическим, так и экономическим, при осуществлении стратегий снятия ограничений после первой волны пандемии (см. врезку 1.2). Пандемия также продемонстрировала, что успех государства в сдерживании распростра- нения вируса и уменьшении его экономических последствий зависит от его способности собирать данные и принимать решения на их основе. В течение 2020 года, по мере того, как правительства наращивали усилия по сбору дан- ных, совершенствуя системы тестирования на коронавирус и отслеживания случаев заболевания, на смену общенациональному режиму самоизоляции стала приходить локальная (целенаправленная) самоизоляция. Так, например, Служба общественного здравоохранения Англии проводит сквозное надомное тестирование в пределах небольших районов, которые могут ограничиваться несколькими городскими кварталами, каждый раз, когда выявляется локаль- ная вспышка COVID-19. Эпидемиологические, экономические и открытые на- Таблица 2.3. Отдельные меры открытого государственного управления, доверие к правительствам и прозрачность 102 в Европе и Центральной Азии, по странам Доверие к Политические решения Процент жителей в возрасте 15 лет национальному принимаются в стране и старше, которые в последние 3 правительству (про- прозрачно (процент респон- месяца использовали Интернет, В стране есть общегосударственный цент респондентов) дентов) чтобы вебсайт, позволяющий Совсем Принимать участие не про- Очень в онлайновых зрачно В неко- или в консультациях Публиковать или боль- или голосовании мнения по во- Гражданам Индекс от- Не знаю очень то-рой шой по вопросам просам обще- участвовать крытости или мало- степени степени общественного ственного или в принятии Гражданам оставлять гос-управ- отказ. про- про- про- или политического политического политических комментарии и Субрегион/Страна ления Да Нет отвечать зрачно зрач-но зрачно значения значения решений подавать жалобы Европа и 0,58 46,4 46,6 7 53,5 33,9 12,6 16 12 — — Центральная Азия (среднее для стран) Центральная Азия 0,44 71,3 20,7 8,0 — — — — — — — Казахстан 0,46 67 21 12 — — — — — Да Да Кыргызская 0,54 51 40 9 — — — — — Да Нет Республика Таджикистан — — — — — — — — — Нет Нет Туркменистан 0,44 — — — — — — — — Нет Нет Узбекистан 0,33 96 1 3 — — — — — Да Нет Центральная 0,62 34,5 55,7 9,9 59,6 32,6 7,9 9 12 — — Европа и страны Балтии Болгария 0,56 27 61 12 68,9 26,0 5,1 5 14 Нет Нет Хорватия 0,61 29 65 7 73,8 22,6 3,6 13 14 Да Да Чешская 0,67 42 40 18 53,1 36,3 10,6 7 13 Нет Нет Республика Эстония 0,81 40 44 16 54,3 37,3 8,4 29 12 Да Да Венгрия 0,46 48 41 10 57,3 31,0 11,6 6 14 Нет Нет Латвия — 24 68 8 57,6 32,3 10,1 7 12 Нет Нет Литва — 41 47 13 63,0 33,9 3,2 13 15 Да Да Польша 0,60 50 40 10 53,8 36,5 9,7 7 15 Нет Нет Румыния 0,61 16 76 8 — — — 4 10 Нет Нет Словацкая — 23 71 6 — — — 6 12 Нет Нет Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Республика Таблица 2.3. (продолжение) Доверие к Политические решения Процент жителей в возрасте 15 лет национальному принимаются в стране и старше, которые в последние 3 правительству (про- прозрачно (процент респон- месяца использовали Интернет, В стране есть общегосударственный цент респондентов) дентов) чтобы вебсайт, позволяющий Совсем Принимать участие не про- Очень в онлайновых зрачно В неко- или в консультациях Публиковать или боль- или голосовании мнения по во- Гражданам Индекс от- Не знаю очень то-рой шой по вопросам просам обще- участвовать крытости или мало- степени степени общественного ственного или в принятии Гражданам оставлять гос-управ- отказ. про- про- про- или политического политического политических комментарии и Субрегион/Страна ления Да Нет отвечать зрачно зрач-но зрачно значения значения решений подавать жалобы Словения 0,65 40 60 1 54,3 37,2 8,5 6 5 Нет Да Восточная Европа 0,49 38,0 47,0 15,0 — — — — — — — Беларусь 0,36 46 33 21 — — — — — Нет Нет Молдова 0,55 31 63 7 — — — — — Да Да Украина 0,57 37 45 17 — — — — — Нет Нет Данные, цифровизация и государственное управление Северная Европа 0,87 58,0 39,6 2,0 30,8 46,1 23,2 17 15 — — Дания 0,88 63 35 1 — — — 15 20 Да Да Финляндия 0,86 64 33 3 32,0 45,7 22.3 16 9 Да Да Исландия — 52 44 4 — — — 27 18 Нет Нет Российская 0.49 44 48 8 — — — — — — — Федерация Южный Кавказ 0.57 64,0 25,3 10,7 — — — — — — — Армения — 65 22 13 — — — — — Да Да Азербайджан — 86 6 8 — — — — — Нет Нет Грузия 0,57 41 48 11 — — — — — Да Нет Южная Европа 0,65 41,0 54,5 4,7 72,3 24,7 3,1 11 15 — — Кипр — 33 59 8 59,3 37,6 3,1 5 15 Да Да Греция 0,61 40 51 10 — — — 4 13 Да Да Италия 0,63 22 76 2 78,3 20,3 1,4 9 15 Да Да Мальта — 70 27 2 — — — 18 15 Да Да Португалия 0,66 44 53 4 72,0 23,0 5,0 15 17 Да Да Испания 0,71 37 61 2 79,5 17,7 2.8 12 14 Да Да Турция 0,42 56 34 9 9 24 Да Да 103 Таблица 2.3. (продолжение) 104 Доверие к Политические решения Процент жителей в возрасте 15 лет национальному принимаются в стране и старше, которые в последние 3 правительству (про- прозрачно (процент респон- месяца использовали Интернет, В стране есть общегосударственный цент респондентов) дентов) чтобы вебсайт, позволяющий Совсем Принимать участие не про- Очень в онлайновых зрачно В неко- или в консультациях Публиковать или боль- или голосовании мнения по во- Гражданам Индекс от- Не знаю очень то-рой шой по вопросам просам обще- участвовать крытости или мало- степени степени общественного ственного или в принятии Гражданам оставлять гос-управ- отказ. про- про- про- или политического политического политических комментарии и Субрегион/Страна ления Да Нет отвечать зрачно зрач-но зрачно значения значения решений подавать жалобы Западные Балканы 0,49 32,8 58,7 8,5 56,4 28,6 15,0 4 9 — — Албания 0,47 34 61 5 — — — — — Да Да Босния и 0.47 17 76 7 — — — 5 8 Нет Нет Герцеговина Косово 0,56 31 66 3 — — — 7 13 Да Нет Черногория — 41 45 14 51,8 32,1 16,1 2 6 Да Да Северная 0,48 27 63 10 — — — 5 9 Да Нет Македония Сербия 0,47 47 41 12 61,0 25,1 13,9 3 9 Да Да Западная Европа 0,78 54,7 43,0 2,4 48,5 37,6 13,9 13 11 — — Австрия 0,71 51 47 2 42,6 44,1 13,4 11 7 Да Да Бельгия 0,76 33 61 7 52,1 38,8 9,1 6 6 Да Да Франция 0,78 38 60 2 71,3 21,7 6,9 10 9 Да Да Германия 0,79 57 41 2 52,3 36,9 10,8 18 13 Да Да Ирландия — 58 40 2 53,8 36,5 9,7 7 11 Нет Нет Люксембург — 78 19 3 — — — 17 15 Да Да Нидерланды 0,82 62 38 0 36,3 45,6 18,0 9 9 Да Да Швейцария — 81 17 2 18,5 44,7 36,8 21 11 Да Нет Соединенное 0,79 34 64 2 60,9 32,6 6,4 16 19 Да Да Королевство Источники: Показатели открытости государственных данных предоставлены организацией World Justice Project (2020); значения варьируются от 0 до 1. Данные о доверии к национальным правительствам взяты из результатов Всемирного опроса Института Гэллапа (Gallup World Poll 2019). Данные о прозрачности процесса принятия политических решений взяты из результатов Европейского социального Исследования (European Social Survey 2018). Данные об использовании Интернета взяты из статистики программы «Евростат» (Eurostat ICT Statistics 2019). Данные о национальных вебсайтах взяты из массива данных Группы Всемирного банка Digital Government/GovTech Systems and Services (DGSS) Dataset 2020. Каждый показатель представлен последним доступным значением; показатели стран могут варьироваться по годам. Примечание: — отсутствует. Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Данные, цифровизация и государственное управление 105 учные данные оказались полезными для организации реагирования на наци- ональном уровне и для координации международных усилий по разработке вакцин и по испытанию и поставке индивидуальных средств защиты. ОГД подразумевает готовность государственного сектора принять на себя новую роль поставщика информации и отказаться от роли ее охранителя (Davies 2010; Reale 2014). Поскольку агрегирование государственных данных облегчает обработку, комбинирование и анализ информации, создаются ус- ловия для более тщательного общественного контроля (Ubaldi 2013). Таким образом, ОГД подразумевает, что правительство демонстрирует волю к тому, чтобы запустить процессы подотчетности, допускающие конструктивную кри- тику и противоположные тоски зрения (Janssen, Charalabidis, and Zuiderwijk 2012). Хотя отдача от первых битов данных, поступающих на начальном этапе, незначительна, по мере совершенствования систем – например, путем интег- рации баз данных, – отдача от открытых данных может возрасти (World Bank 2021). Доступ к информации способен повысить осведомленность о деятельности правительства и снизить уровень коррупции, если граждане будут использо- вать информацию в рамках антикоррупционных инициатив (Cook 2010). Так, например, в Словацкой Республики антикоррупционные активисты стали подталкивать правительство к реформированию практики заключения госу- дарственных контрактов. В результате в период с 2011 по 2014 год правитель- ство опубликовало в сети 780 тысяч государственных контрактов и документов, подтверждающих оплату по ним, и провело реформы, направленные на борь- бу с коррупцией. Ежемесячно на портале государственных закупок регистри- руется 54 тысячи посещений. В результате постоянных усилий, направленных на повышение прозрачности, отношения общества к правительству улучши- лось (Carolan 2016). Расширение гражданского пространства с помощью ОГД способствует ро- сту доверия между гражданским обществом и правительствами, так как гра- ждане начинают использовать данные для выражения своей озабоченности и добиваются от правительств отчета по проблемам, которые для них актуаль- ны. Процветающее плюралистское гражданское пространство дает гражданам возможность без ограничений использовать и обсуждать полученные данные и выводимую из них информацию чтобы на ее основе озвучивать озабоченности и выражать неудовлетворенность. Политика расширения гражданского про- странства, служит гражданам сигналом, что правительство нацелено на нала- живание диалога и повышение уровня доверия и прозрачности. В долгосроч- ной перспективе ОГД может обеспечить право граждан на всеобщий доступ к государственной информации, что критически важно в условиях демократии (Zuiderwijk and Janssen 2014). Помимо подотчетности, и граждане, и государство могут извлечь из ОГД выгоду в форме облегчения процессов принятия решений. Для граждан ре- шения, принимаемые на основе данных, могут означать улучшение качества их жизни. Так, например, данные об уровне преступности, соотношении чи- сла учащихся и преподавателей и качестве здравоохранения могут помочь в выборе места проживания. Что касается правительств, ОГД могут способство- 106 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 вать повышению эффективности государственного сектора через построение информационной сети, которая облегчит межведомственное взаимодействие, дав возможность обмениваться информацией и повторно использовать дан- ные (Jetzek, Avital, and Bjorn-Anderson 2014). Используя ОГД, гражданское об- щество может выступать партнером в повышении качества услуг. Например, в Украине НГО воспользовались общедоступными данными о закупках для создания мониторинговых платформ, которые обеспечивают подотчетность как заказчиков, так и участвующих в тендерах поставщиков. Этот недорогой механизм снизил цены и уменьшил статистику сговоров при осуществлении государственных закупок (Baranek, Musolff, and Titl 2020). Положение дел с открытостью государственных данных в Европе и Центральной Азии Подписанты Декларации «Открытого правительства», которая была опубли- кована в сентябре 2011 года, обязуются следовать принципам открытого и про- зрачного государственного управления и «формировать глобальную культуру «Открытого Правительства», которое расширяет права и возможности гра- ждан и продвигает идеалы открытого и основанного на участии правительст- ва 21-го века» (Open Government Partnership 2020). По состоянию на 2020 год к Декларации присоединились 78 стран-участниц, 35 из которых – страны ре- гиона ЕЦА. Обязательства по обеспечению общедоступности государственных данных включают широкий круг позиций, от финансовой помощи и передачи передового опыта до принятия официальных законов и регламентов (Dawes, Vidiasova, and Parkhimovich 2016).17 Глобальный индекс развития открытого правительства (Global Open Government Index) показывает региональные различия по уровню открыто- сти государственного управления посредством скоринговых баллов (рисунки 2.21).18 Разработанный организацией World Justice Project как компонент Ин- декса верховенства права (Rule of Law Index), он измеряет открытость государ- ственного управления по шкале от 0 до 1 на основе принятого общественного мнения. У Эстонии, Дании, Норвегии и Швеции значение этого индекса пре- вышает 0,8; у Казахстана, Узбекистана, Беларуси и Албании этот индекс ниже 0,5 (рисунок 2.22). 17 Партнерство «Открытое правительство» классифицирует обязательства на основе пяти параметров: (а)  борьба с коррупцией (информация о бенефициарном владении и открытый процесс заключения контрак- ты); (б) гражданское пространство (свобода собраний и объединений, защита журналистов и активи- стов); (в) открытый процесс принятия политических решений (правила и регламенты, участие в законот- ворчестве); (г) доступность информации (открытость данных о состоянии воды / санитарной обстановке, здравоохранении и образовании, право на информацию); и (д) открытость бюджетно-налоговой сферы (прозрачность, участие и надзор). 18  Данный индекс основан на скоринговой оценке четырех параметров: публикация законов и государствен- ных данных, право на информацию, гражданское участие и механизмы подачи и рассмотрения жалоб. В его основе лежат данные Всеобщего опроса населения (General Population Poll) и Опросника для квали- фицированных респондентов (Qualified Respondents’ Questionnaire) организации World Justice Project. Эти данные нормализуются по шкале от 0 до 1. Переменные данные агрегируются на уровне параметров для каждой страны и затем используются для подсчета общего скорингового бала и определения рейтинга. Данные, цифровизация и государственное управление 107 Рисунок 2.21. Индекс «Открытого правительства» орга- низации World Justice Project, по странам, 2020 г. Нет данных Индекс “Открытого правительства» Источник: World Justice Project 2020. Примечание: Значение индекса варьируется от нуля до единицы. Рисунок 2.22. Индекс «Открытого правительства» организации World Justice Project в Европе и Центральной Азии, по субрегионам Индекс «Открытого правительства» Западная Южная Центральная Северная Западные Южный Централь- Российская Турция Восточная Европа Европа Европа и стра- Европа Балканы Кавказ ная Азия Федерация Европа ны Балтии Источник: World Justice Project 2020. Примечание: На графике представлены средние для субрегионов значения Индекса развития «Открытого правительства»; значения индекса оценены по шкале от 0 (самый низкий уровень открытости) до 1 (самый высокий уровень открытости). Подписанты Декларации «Открытого правительства» встраивают правила открытости данных в законодательство, с целью модернизировать государст- венные структуры и создать нормативную базу. Механизмы, посредством ко- торых страны внедряют ОГД, широко варьируются. В некоторых странах дей- ствует прямо сформулированная политика открытости данных; другие страны 108 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 включают ее в свою национальную цифровую стратегию или стратегию обра- ботки и использования данных. Так, например, в Дании политика ОГД явля- ется частью ее цифровой стратегии. Ее цель – обеспечить доступность данных государственного сектора для расширения возможностей в области искусст- венного интеллекта. Правительство определяет пять наборов данных, кото- рые способны помочь реализовать эту концепцию. В Италии политика ОГД стала частью национальной стратегии цифрового развития на 2014–15 годы. В Словении данная политика вошла в стратегию государственного управле- ния на 2015–20 годы. Из 28 стран Европейского Союза (EU28), подписавших Декларацию «Открытого правительства», 25 используют открытые данные как фактологическую базу для выработки политики, а 24 заявляют, что ОГД слу- жит им источником знаний, необходимых для повседневной деятельности. В трех четвертях стран EU28 правительства выбрали для себя гибридные модели государственного управления, предусматривающие участие, как центрально- го правительства, так и гражданского общества; семь стран (Болгария, Кипр, Чешская Республика, Венгрия, Ирландия, Люксембург и Словения) использу- ют данные исключительно в рамках нисходящих моделей (European Data Portal 2019). Представляется, что некоторые правительства выполняют свои обязательст- ва чисто формально, предоставляя общий доступ к данным без обеспечения прозрачности в более широком смысле (Carolan 2016) или публикуя только те данные, общедоступность которых не создает угрозы (Ruijer, Détienne, and others 2020). Зачастую раскрываемая информация ограничивается, например, геопространственными, транспортными, демографическими или статистиче- скими данными. Анализ показателей 30 правительств, которые продвинулись дальше других, с точки зрения своих обязательств и действий в области ОГД, показывает, что в их странах только каждый пятый набор государственных данных открыт для всеобщего доступа (World Wide Web Foundation 2018). В Чешской Республике насчитывается около 10 тысяч поставщиков данных го- сударственного сектора, но только 30 из них публикуют свои данные через на- циональные порталы, так как большая часть таких поставщиков представляют собой небольшие организации, у которых отсутствуют возможности для пу- бликации данных (European Data Portal 2019). Такая ограниченная доступность данных может быть обусловлена тем, что реализация концепции ОГД требует технических знаний, ресурсов, заинтересованности и воли со стороны государ- ственных органов. Несоответствие предложения и спроса на открытые государственные данные Даже когда ОГД доступны, их использование зачастую ограничено, и тому есть разные причины (Attard and others 2015; Ruijer and Martinius 2017). В частности, причиной могут быть различные проявления несоответствия между спросом и предложением на открытые государственные данные. На стороне предложе- ния это может быть ограниченная полезность необработанных данных для ко- нечных пользователей; только обработанные и адаптированные к требованиям Данные, цифровизация и государственное управление 109 пользователей данные приносят пользу (Janssen, Charalabidis, and Zuiderwijk 2012; Weerakkody and others 2017). Чтобы ОГД давали отдачу, они должны быть высококачественными, защищенными и обработанными и служить основой для принятия государственных решений (Halonen 2012; Huijboom and van den Broek 2011; Carolan 2016; Khemani and others 2016). Наличие на стороне предло- жения системы стимулов для предоставления ОГД предполагает поддержку концепции ОГД на политическом уровне, а это как раз то, что имеет место не всегда. Правительство может неохотно публиковать данные, опасаясь, что общественность оценит их качество как низкое. Если общественности станет известно, что правительство осуществляет мониторинг и оценку и принимает решения, полагаясь на низкокачественные данные, усилия по внедрению ОГД могут подорвать ее доверие к правительству (Weerakkody and others 2017). Кроме того, опасаясь, что раскрытие данных для широкого доступа приве- дет к утрате контроля, правительство может начать проводить «информацион- ную политику», направленную на сохранение своей власти над информацией (Barry and Bannister 2014; Davenport, Eccles, and Prusak 1992). Государственные данные служат источником власти; стимулы к тому, чтобы ослабить эту власть, поделившись ею с общественностью и/или допустив децентрализованное управление с участием разных заинтересованных сторон, могут быть ограни- чены. Каролан (Carolan 2016) отмечает, что открытые данные и прозрачность несут в себе «уловку 22», которая состоит в том, что зачастую наиболее ценные данные находятся под контролем тех же институтов, подотчетность которых они должны обеспечивать. Поскольку стоимость формирования статистического потенциала высока, правительства могут воздерживаться от инвестирования в данные и системы управления на основе данных, особенно в развивающихся странах (Islam and Lederman 2020). Есть и другие препятствия для ОГД, к которым относятся не- способность предоставлять данные в реальном масштабе времени, отсутствие форматов, обеспечивающих повторное использование данных, высокая стои- мость и низкое качество или актуальность данных (World Bank 2021). Основные препятствия, мешающие положительному эффекту от использо- вания ОГД, могут быть обусловлены не отсутствием предложения, а отсутст- вием спроса (Verhulst and Young 2016). После того, как данные опубликованы, часто бывают необходимы посредники – «информационные брокеры», – кото- рые усилят цепочку создания стоимости, обеспечив обработку данных, чтобы на выходе появилась информация, понятная широкой общественности. Пре- пятствиями в этом процессе могут выступать низкий спрос на данные и не- достаточная способность общественности анализировать их (World Bank 2021). Физические лица и организации могут не знать, как находить, обрабатывать и использовать данные. Эти препятствия могут быть особенно серьезными в со- циально уязвимых сообществах, члены которых более ограничены в цифровых навыках и доступе к цифровым инструментам. Еще одно препятствие состоит в том, что в центре внимания физических лиц и организаций могут находиться лишь отдельно взятые проблемы, а не весь комплекс более масштабных проблем. Сети и сообщества могут форми- роваться, например, вокруг проблем охраны окружающей среды, образования 110 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 или услуг здравоохранения, дробя таким образом задачи, решаемые с помо- щью ОГД, и уменьшая вероятность того, что они перерастут в первоочередные общегосударственные задачи или политическую повестку. Тот факт, что поль- зователи данных не всегда имеют общие интересы, затрудняет разъяснитель- ную работу. Концепция общественной заинтересованности в ОГД оказалась превращена в миф, что также может объяснять низкий спрос на ОГД (Hellberg and Hedström 2015; Carolan 2016). Мало что известно о желании или способности широкой общественности использовать данные, равно как и о факторах, способствую- щих их широкому применению (Weerakkody and others 2017). Поскольку ОГД относятся к общественным благам, гражданское общество может не иметь достаточных стимулов, чтобы вносить свой вклад в формирование связанной с ними цепочки создания стоимости, имея возможность пользоваться этими благами без вложения ресурсов. Даже когда государство создает стимулы для использования ОГД, при сла- бых формальных механизмах обеспечения подотчетности нет гарантии того, что граждане станут использовать ОГД для мониторинга эффективности го- сударственных структур. В контексте эндемической коррупции эта проблема может вылиться в «дилемму коллективных действий второго порядка», при которой частные игроки более охотно следуют формальным правилам (рацио- нальная стратегия), нежели обращаются к утверждению неформальных меха- низмов подотчетности. Формальные механизмы подотчетности (высшие реви- зионные инстанции, регулирующие органы, судебная система) представляют собой необходимое дополнение к неформальной подотчетности. Когда ОГД вскрывают провалы или проблемы в оказании услуг, которые не вызывают ре- акции со стороны правительства, повышение прозрачности может повлечь за собой снижение доверия к институтам государственного управления. Высокий уровень цифровой связности в регионе ЕЦА облегчает распростра- нение ОГД, а использование социальных сетей позволяет преодолеть пробле- му коллективного действия, из-за которой гражданскому обществу не удает- ся мобилизоваться, чтобы требовать от правительств отчета за свои действия. Снижая стоимость информации и пробуждая общественную озабоченность проблемами и качеством услуг, социальные сети могут способствовать подо- тчетности правительств. Однако, социальные сети также могут служить источ- ником дезинформации, побуждая правительства блокировать ее или под- вергать жесткой цензуре. Альтернативные стратегии, такие как углубленная проверка фактов, помогли бы сохранить функционирование социальных се- тей без ограничения распространения контента, повышающего подотчетность правительств (врезка 2.7). Помимо несоответствия предложения и спроса на ОГД, которое может пре- пятствовать их использованию, имеет место недостаточная оценка действен- ности политики в области ОГД, что затрудняет анализ краткосрочных и сред- несрочных результатов от реализации инициатив в области ОГД (Uhlir 2009). Так как эти инициативы новы, еще слишком рано оценивать их долгосрочное воздействие. Данные, цифровизация и государственное управление 111  нформация, дезинформация и государственное ВРЕЗКА 2.7 И управление в эпоху социальных сетей Распространение Интернета и появление социальных щенными коррупции в крупных российских государст- сетей повлияли на отношения между гражданами и венных компаниях, и сменой их высшего руководства, правительствами. Исследования, посвященные тра- а в долгосрочной перспективе и улучшениями в кор- диционным источникам информации – средствам поративном управлении. При этом существует опасе- массовой информации, таким как газеты, радио и те- ние, что, если государственные служащие будут вести левидение, – показывают, что чем многочисленнее и онлайн политическую деятельность, их повышенная плюралистичнее эти источники, тем более чутко прави- активность в социальных сетях может стать угрозой тельства реагируют на нужды своих граждан (Prat and бюрократической нейтральности (Cooper 2018). Strömberg 2013). На начальном этапе, будучи источ- Социальные сети могут способствовать распро- ником развлекательной и неполитической информа- странению дезинформации и фальшивых новостей. ции, Интернет снизил интерес граждан к политике Хотя не ясно, стало ли сегодня фальшивых новостей (Zhuravskaya, Petrova, and Enikolopov 2020). Однако с больше, чем в прошлом, существует множество под- распространением мобильного широкополосного до- тверждений тому, что фальшивые новости в огромном ступа на базе сетей 3G Интернет стал оказывать более количестве циркулируют в Интернете (Zhuravskaya, существенное влияние на государственное управле- Petrova, and Enikolopov 2020). Вероятно, недостовер- ние. Гуриев, Мельников и Журавская (Guriev, Melnikov, ные истории распространяются значительно быстрее and Zhuravskaya, ожидается) проанализировали, как правдивых, благодаря своей новизне и эмоциональ- распространение мобильных сетей 3G сказалось на ной окрашенности. Причем большую часть таких исто- одобрении деятельности правительств в 116 странах в рий распространяют люди, а не боты (Vosoughi, Roy, период с 2008 по 2017 год, и установили, что в стра- and Aral 2018). По данным, которые приводят Гесс, нах, где Интернет не цензурируется, с расширением Наглер и Такер (Guess, Nagler, and Tucker 2019), во сетей 3G повысилось внимание людей к коррупции в время выборов президента США в 2016 году пользо- государственных органах и ухудшилось отношение к ватели социальной сети Facebook в возрасте старше деятельности правительства. Повышение внимания к 65 лет, публиковали фальшивые новости в семь раз коррупции в государственном аппарате связано с кон- чаще, чем молодые пользователи, но при этом на кретными фактами коррупции, и это доказывает, что долю фальшивых новостей приходилась лишь неболь- мобильный Интернет открывает гражданам доступ к шая часть общей активности. Гринберг с соавторами информации о деятельности правительства и делает (Grinberg and others 2019) показывают, что хождение его подотчетным. ложных новостей имело место в сконцентрированном Качественно иной эффект от мобильного Интерне- виде среди меньшинства пользователей. та, в сравнении с Интернетом в целом, связан с тем, Ложные новости и дезинформация создают осо- что его распространение совпало с распространением бую проблему для государственного управления, если социальных сетей. Социальные сети служат одновре- под их влиянием граждане меняют свои убеждения. менно источником информации и средством коор- Баррера и другие (Barrera and others 2020) показыва- динации действий граждан. В России, например, они ют, что во время кампании по выборам президента дали толчок протестной активности, главным образом Франции в 2017 году фальшивые новости весьма убе- за счет удешевления координации (Enikolopov, Makarin дительно поспособствовали увеличению числа изби- and Petrova 2020). Цинь, Стромберг и У (Qin, Strömberg, рателей, намеренных проголосовать за кандидата, and Wu 2019) продемонстрировали, что в Китае геогра- распространявшего дезинформацию. При этом они фия коллективного действия определяется тем, в какой делают оговорку, что данный результат мог быть по- степени географические точки связаны между собой лучен благодаря тому, что фальшивые новости высве- посредством социальных сетей. чивают конкретную политическую проблему (в случае Мало что можно понять о влиянии социальных Франции это проблема иммигрантов), независимо от сетей на подотчетность правительств посредством того, правдива содержащаяся в них информация или чего бы то ни было, кроме выборов и протестов ложна. Данное исследование не охватывало лиц, по- (Zhuravskaya, Petrova, and Enikolopov 2020). Исключе- лучавших фальшивые новости через сети; его участ- нием является исследование Ениколопова, Петровой и ники получали ложную информацию в эксперимен- Сонина (Enikolopov, Petrova, and Sonin 2018), в котором тальных условиях. Журавская, Петрова и Ениколопов они выявляют связь между постами в блогах, посвя- (Zhuravskaya, Petrova, and Enikolopov (2020) отмечают, (см. продолжение) 112 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ВРЕЗКА 2.7 Продолжение что пока не ясно, обладают ли фальшивые новости си- общества. Сама по себе проверка фактов не гаранти- лой убеждения, когда их распространение осуществля- рует уменьшения убеждающего эффекта фальшивых ется через социальные сети. новостей. Баррера и другие (Barrera and others 2020) Пандемия COVID-19 высветила риски для здоро- показывают, что, когда лица, слышавшие ложные за- вья населения, которые могут возникать в результате явления от кандидата на политическую должность, в распространения недостоверной информации через последствии получали информацию, указывающую социальные сети. Айзенман, Кавальканти и Да Мата на недостоверность этих заявлений, они приобретали (Ajzenman, Cavalcanti, and Da Mata 2020) обнаружили, новые фактические знания по соответствующей теме, что бразильцы стали хуже соблюдать меры социально- но не отказывались от поддержки своего кандидата. го дистанцирования после того, как бразильский пре- И все же проверка фактов может способствовать зидент публично отверг риски пандемии COVID-19, и меньшему распространению фальшивых новостей. что это явление оказалось особенно заметным там, где Генри, Журавская и Гуриев (Henry, Zhuravskaya, and активность граждан в социальных сетях была наиболь- Guriev 2021) провели эксперимент, в рамках которого шей. группе лиц были сообщены ложные новости и предло- Каким образом правительства и гражданское обще- жена возможность поделиться ими в социальной сети ство могли бы препятствовать распространению фаль- Facebook. Проведенный фактчекинг уменьшил рас- шивых новостей? В некоторых странах правительства пространение этих новостей в социальных сетях по- прибегли к цифровой цензуре и блокировке социаль- чти вдвое. С введением небольших дополнительных ных сетей. Хоббс и Робертс (Hobbs and Roberts 2018) издержек (прежде чем поделиться недостоверной показывают, что подобные действия могут вызвать информацией, пользователям предлагалось пере- реакцию, противоположную ожидаемой. Когда Китай ключиться на другой экран) доля тех, кто все же по- заблокировал соцсеть Instagram, миллионы китайских делился фальшивыми новостями, уменьшилась еще пользователей стали обходить блокировку через вир- больше. Это свидетельствует о том, что проверка фак- туальные частные сети и с их помощью осуществлять тов все же может способствовать меньшему распро- доступ к цензурируемым ресурсам, таким как Facebook странению фальшивых новостей и что создание даже и Wikipedia. Некоторые из этих пользователей, будучи очень небольшого препятствия для перепубликации ранее совершенно аполитичными, стали интересо- недостоверной информации значительно уменьша- ваться политическими новостями. ет ее хождение. Именно к такой стратегии прибегла Если говорить о традиционных СМИ, конкуренция социальная сеть Twitter во время кампании по выбо- между источниками новостей могла бы способство- рам президента США в 2020 году, когда для доступа вать уменьшению их ангажированности и повысить к «твитам», содержащим ложные или весьма спор- качество информации (Gentzkow and Shapiro 2006). ные утверждения от пользователей потребовалось Поощрение конкуренции между социальными сетями дополнительное нажатие кнопки мыши. Маркировка помогло бы остановить распространение фальшивых недостоверного контента и проверка фактов могут новостей. Однако из-за сетевых эффектов социальные способствовать меньшему распространению фаль- сетевые платформы имеют тенденцию обретать харак- шивых новостей через социальные сети без их цензу- тер монополий, что затрудняет усиление конкуренции. рирования и препятствования свободному хождению Альтернативным средством борьбы с распростране- информации, что имеет существенное значение для нием ложных новостей служит проверка фактов, кото- повышения подотчетности и качества государственно- рую обычно берут на себя организации гражданского го управления в интересах общества. Данные, цифровизация и государственное управление 113 Рекомендации по выработке политики и выводы Содействие межсекторальному согласованию децентрализованных систем сбора, обработки и хранения данных, находящихся в ведении разных учреждений, способно усилить эффект революции в сфере данных. Развитие платформ, которые, благо- даря своим широким возможностям работы с данными, позволяют гражданам до- биваться от правительства подотчетности, могло бы уменьшить препятствия для использования открытых государственных данных гражданским обществом. Поощрение непосредственной обратной связи между гражданским обществом и пра- вительствами способствовало бы укреплению доверия. Постановка диагноза Диагностика состояния системы государственного управления Страны ЕЦА существенно отличаются друг от друга по качеству государствен- ного управления, интенсивности использования данных и уровню внедрения передовых технологий. Оценка потенциала государства может позволить ор- ганам государственного управления направить реформы на достижение це- лей, определяемых конкретным контекстом. Проводя диагностическую работу, важно отслеживать качество эмпириче- ских подходов на каждом участке работы, и анализировать, какие характери- стики способствуют более активному применению эмпирических методов. Проведение измерений на всех участках работы правительства позволило бы выявить сильные и слабые стороны каждой организации, подразделения и коллектива. Данные обследований и административных ИСУК могут служить инфор- мационной основой для диагностики состояния государственного управления (Rogger 2017). Шустер с соавторами (Schuster and others 2020) демонстрируют ценность своевременных опросов, проведенных с целью реагирования на рас- пространение коронавируса. В ходе дальнейшего исследования они оценили цифровую готовность сотрудников ряда государственных структур к переходу на работу в удаленном режиме; это исследование послужило основой для вы- работки ориентированной на данные политики в области удаленной работы и формирования цифровых навыков. Опросы помогают отслеживать навыки и культуру работы с данными и цифровыми технологиями среди государственных должностных лиц. На осно- ве их результатов можно измерять действенность реформ. Кроме того, опросы дают возможность выявлять передовой опыт в области комплектования кадра- ми, продвижения по службе и формирования потенциала. Примером тому может служить Федеральный опрос мнения сотрудников – Federal Viewpoint Survey (FEVS), – проводимый федеральным правительством США для совер- шенствования управления кадрами федеральных структур. Его результаты используются в десятках исследований, посвященных центральным аспектам государственного управления (Resh and others 2019). 114 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Чтобы иметь четкое представление об уровне подготовки сотрудников, важно расширять спектр информации, которую собирает ИСУК, не ограни- чиваясь лишь базовыми характеристиками персонала. Опрос, проведенный в Соединенном Королевстве, показал, что у 40 процентов государственных орга- низаций отсутствуют сотрудники, обладающие навыками, которые необходи- мы для цифровой трансформации (GovTechLeaders 2018). Проверка результа- тов практической работы позволяет лучше оценивать цифровые навыки, чем самооценка. Мэйдрик и другие (Maderick and others 2015) и Каарркайне, Кивинен и Вайнио (Kaarakaine, Kivinen, and Vainio 2017) предприняли попытку создать основанную на результатах систему оценки ИКТ-навыков для учителей. Для оценки навыков в области ИКТ можно использовать тесты, имитирующие ис- пользование реальных приложений, чтобы убедиться, что сотрудники умеют работать с теми или иными информационными панелями, программами или процессами. Диагностика среды, в которой функционирует система государственного управления Чтобы осуществлять значимые перемены, правительства в первую очередь должны понять, в каких общих условиях функционирует система государст- венного управления. Это дает возможность разобраться в регуляторных, ка- дровых и культурных характеристиках и особенностях рынка труда, оказываю- щих влияние на происходящую в государственном секторе революцию в сфере данных. Первое, что нужно сделать, приступая к такой диагностике, это провести инвентаризацию нормативно-правовой базы. Нормативно-правовая база иг- рает важную роль в защите данных, усилении подотчетности и укреплении веры в революцию в сфере данных, а также обеспечивает безопасный и беспе- ребойный обмен данными и их использование всеми институтами и сектора- ми. Чтобы создавать в системе государственного управления благоприятную среду, способствующую внедрению эмпирических подходов, нормативная и регуляторная инфраструктура должна быть полной и достаточно гибкой. Эс- тония, мировой лидер в области цифровой трансформации, добилась успеха в модернизации своей системы государственного управления отчасти благодаря низким правовым и государственным барьерам для цифровой трансформа- ции (Kattel and Mergel 2019). Нормативно-правовая база должна быть нацелена на слом барьеров и на создание условий для инноваций, внедрения унифицированных стандартов классификации данных и совместимых ИТ-систем и систем обработки данных (World Bank 2021). В Европе примерами регуляторных изменений, которые поспособствовали обмену данными могут служить закон «О свободном дви- жении неперсональных данных» (Free Flow of Non-Personal Data – FFD), «За- кон о кибербезопасности (Cybersecurity Act – CSA) и «Директива об открытых данных» (Open Data Directive) (EC 2020). Принята также «Новая европейская Данные, цифровизация и государственное управление 115 структура взаимодействия» (New European Interoperability Framework), в рам- ках которой даются рекомендации по конфигурированию функционально совместимых цифровых сервисов (EU 2017). Данные сравнительного обследования частного и государственного секто- ров помогают выявить государственные ведомства, которые отстают от своих контрагентов в частном секторе, и оценить последствия такого отставания. Об- следования рынка труда и опросы потенциальных кандидатов на должности в государственном секторе могут служить дополнением такой диагностики. На- пример, их можно использовать для оценки предложения навыков работы на основе эмпирического подхода (см. Thomson, Veall and Sweetman 2018). Кроме того, опросы способны помочь лицам, вырабатывающим политику, разобрать- ся в том, как все эти факторы влияют на решение эмпирически мыслящих кан- дидатов подать заявку или принять предложение о замещении той или иной должности в государственном секторе, и какую роль в принятии такого реше- ния играют денежные стимулы (Dal Bó, Finan and Rossi 2013; Mastracci 2009). Кадровое обеспечение, создание потенциала и организация коллективной работы в интересах внедрения эмпирических методов и инноваций Органам государственного управления стран ЕЦА следует принимать на ра- боту сотрудников, обладающих навыками применения передовых технологий. Для этого необходимо переосмыслить процесс подбора кадров. Реализуемая в Соединенном Королевстве программа ускоренной подготовки специалистов госслужбы с навыками работы с цифровыми средствами, данными и передо- выми технологиями – «Digital, Data and Technology Fast Stream and Fast Track Apprenticeship» – дает возможность привлекать и удерживать сотрудников, обладающих цифровыми навыками. Для привлечения и удержания персона- ла с необходимыми навыками федеральное правительство Австралии пред- лагает специалистам в области ИКТ более четко структурированные планы служебного роста. Трудовые соглашения должны обеспечивать баланс привле- кательности вакансий и гибкости, которая необходима для ротации персонала с различными специализациями. Использование комплексных данных о кадровом составе для оценки карьер- ных перспектив сотрудников может помочь государственным организациям принимать стратегические решения в области кадрового обеспечения (Melchor 2013). В дополнение к работе по прогнозированию будущих кадровых потреб- ностей, можно активнее применять эмпирические методы и собственно в управлении кадрами. Координация действий различных гражданских служб позволяет нара- щивать усилия в области создания потенциала. Стабилизационная группа Соединенного Королевства показывает, насколько важна роль таких межве- домственных подразделений в построении системы, призванной обеспечи- вать формирование потенциала для модернизации государственной службы (Connolly and Pyper 2020). Меры по формированию потенциала должны спо- собствовать организации коллективов, состоящих из сторонников эмпириче- 116 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 ского подхода, и изменению личных установок в пользу эмпирических мето- дов. Факты, которые описаны в литературе, посвященной гражданской службе, позволяют предположить, что индивидуальный подход к обучению может быть более действенным в плане изменения представлений и образа действий, чем коллективный подход, поскольку последний может способствовать укорене- нию существующей культуры и возникновению проблемы иждивенчества (Azulai and others 2020). Коллективы следует выстраивать таким образом, чтобы добиваться макси- мального синергизма и взаимодополняемости знаний и навыков. Взаимное обучение и перетекание знаний доказали свою эффективность в различных условиях (Burlig and Stevens 2019; Bandiera and Rasul 2006; Banerjee and others 2013; Hinz and others 2011). Обмен инновационными идеями между ведомст- вами следует поддерживать, а примеры передового опыта – отмечать и до- кументировать. Проведение курсов обучения и семинаров на базе разных по- дразделений помогает формировать сообщества практиков, не ограниченные традиционными иерархическими рамками. Сила эмпиризма может демон- стрироваться руководителями всех уровней путем регулярного обмена приме- рами успешной работы. Стимулы, действующие в системе гражданской службы, также требуют из- менения. В контексте государственного управления намерение одного лица получать и использовать информацию для принятия решений на основе эм- пирического подхода определяется характером формальных и неформаль- ных институтов, в которые это лицо встроено. Факты, полученные в Эфиопии, указывают на то, что должностные лица, которые де-факто в большей степе- ни контролируют выполнение стоящих перед ними задач, располагают более точной информацией об этих задачах (Rogger and Somani 2018), и из этого можно заключить, что наличие самостоятельности и полномочий стимулиру- ют сотрудников к тому, чтобы собирать и использовать данные. Когда это возможно, администрациям следует повышать сотрудников в должности и проводить обсуждение результатов их работы, в том числе и ис- ходя из их усердия, а не только реальных успехов, в проведении реформ. Важно осуществлять взаимодействие с профсоюзами и другими заинтересованными участниками государственного сектора, заручаясь их поддержкой в стимули- ровании применения эмпирических методов и доказательных подходов к ре- форме. Важно также обеспечивать политическую поддержку конкретным на- правлениям, на которых проходят проверку инновации, и адаптировать под это нормативно-правовую базу. Так, например, в Португалии принят закон «О праве на вызов» (Right to Challenge Act), который позволяет должностным лицам подавать заявки на временное отклонение от правил, действующих в си- стеме государственной службы, с целью экспериментальной отработки новых процедур. Правительствам следует формулировать политику эмпиризма для всех вет- вей политической и исполнительной власти, в рамках каждой организации и организационного подразделения, на уровне каждого руководителя, чтобы эмпиризм стал основой управления государственной службой, как для инди- видуальных служащих, так и для организаций. При этом движение должно Данные, цифровизация и государственное управление 117 осуществляться в обоих направлениях – как сверху вниз, так и снизу вверх. Что- бы добиться согласованности между заявляемыми тезисами, их восприятием и представлениями, полезно следить за тем, в какой степени сотрудники верят, что повестка эмпиризма отражает основные приоритеты управления на ка- ждом уровне. Формулирование повестки и построение платформы для инноваций и реформы Чтобы шире распространить эффект от революции в сфере данных, централь- ные правительства должны выстраивать механизмы, которые обеспечат меж- секторное согласование децентрализованных систем сбора, обработки и хра- нения данных, используемых разными институтами. Там, где цифровизация идет с отставанием, ее необходимо ускорять, так как повестка более эффектив- ного использования данных требует хорошо работающей цифровой инфра- структуры. В некоторых аспектах различные структуры могут проводить реформу го- сударственной службы, нацеленную на внедрение доказательных подходов к выработке политики, разными темпами; применительно к другим аспектам требуется единый, общегосударственных подход. Общая координация дейст- вий всех правительственных структур в области цифровых технологий и дан- ных облегчает их осуществление (EC 2019). Исходя из этого, правительствам следует вырабатывать общенациональную стратегию, в рамках которой все за- интересованные министерства и ведомства смогут совместно определять госу- дарственную концепцию, общие потребности, потенциальные бреши и стра- тегические цели (UN 2012). В Соединенных Штатах разработана «Федеральная стратегия в области дан- ных» (Federal Data Strategy), которую поддержали 57 представителей 23-х фе- деральных ведомств (US Federal Government 2021). Стратегия в сфере данных, принятая федеральным правительством Германии, призвана значительно расширить масштабы предоставления и ответственного использования дан- ных, содействовать инновациям на основе данных и предотвращать нецелевое использование данных (Government of Germany 2021). Наличие сформулиро- ванных общегосударственных стандартов помогает реформаторам продвигать реформы в их ведомствах. Целесообразно также учредить специализированные ведомства, которые будут отвечать за распоряжение и управление данными, наделить их полно- мочиями, необходимыми для решения поставленных перед ними задач, и ре- гулярно оценивать их роль в содействии эмпиризму и инновациям. В этих ведомствах необходимо налаживать эффективное руководство и коор- динацию действий – для этой цели может быть сформирован координирующий орган или учреждена должность директора по информатизации либо ей подоб- ная. Только 29 из 50 стран ЕЦА (и ни одна из стран Центральной Азии, Восточной Европы или Южного Кавказа) имеют такие ведомства. Их создание критически важно для формирования культуры эмпиризма и обеспечения индивидуальным сотрудникам и коллективам доступа к знаниям и единым стандартам. 118 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Правительственные агентства инноваций способны генерировать дополни- тельные идеи по вопросам использования данных. Примерами таких агентств могут служить австрийская организация GovLab, датский Национальный центр инноваций для государственного сектора (National Center for Public Sector Innovation), грузинская ServiceLab и португальская LabX. Эти агентства играют роль площадок, на которых в междисциплинарном режиме выраба- тываются решения стоящих перед государственным сектором проблем. Эту деятельность агентства инноваций должны осуществлять в партнерстве с пра- вительственными структурами, причем таким образом, чтобы этим прави- тельственным структурам доставалась значительная доля благодарности при любой удаче и чтобы они были защищены от обвинений при неудачах. Принятие общеправительственных повесток перемен должно сопрово- ждаться созданием широкодоступной инфраструктуры для работы с данны- ми и цифровыми инструментами. Там, где это возможно, следует создавать общую ИТ-инфраструктуру, посредством которой ведомства смогут с неболь- шими затратами осуществлять доступ к общеправительственным данным и которые будут способствовать инновационному процессу в рамках отдельных организаций и гармонизации деятельности всех правительственных структур. Только в 20 из 50 стран ЕЦА действуют институты «GovTech», обеспечива- ющие функциональную совместимость и связность правительственных струк- тур. Французское Министерство внутренних дел, голландское Министерство образования и различные ведомства Германии и Швеции развернули облач- ные сети, позволяющие их сотрудникам хранить, анализировать и использо- вать при осуществлении взаимодействия данные о гражданах и гражданских служащих, сохраняя при этом цифровой суверенитет. Правительство Мол- довы использует решение, которое объединяет на базе единой платформы управления более 100 центров обработки данных, разбросанных по всей стране (BTS 2019). Функциональная совместимость делает возможным обмен данными между различными правительственными учреждениями. Так, например, действую- щая в Соединенном Королевстве система национальных показателей требует, чтобы все органы местного самоуправления вели учет стандартного набора показателей по основным услугам. Для перехода на такую систему необходи- мо внедрить функционально совместимую архитектуру, базирующуюся на открытых данных и стандартах (UN 2012). Системы, используемые всеми пра- вительственными структурами, должны быть совместимыми на уровне опор- ных узлов и обеспечивать пользователям единую точку входа в виде порталов, реализованных по принципу «одного окна». Усиление платформ для обеспечения подотчетности правительства Необходимы платформы, позволяющие гражданам добиваться от правитель- ства подотчетности за масштабное использование данных. Наличие экосис- темы институтов и платформ способствует появлению стимулов для форми- рования культуры эмпиризма, которая обеспечит рост производительности Данные, цифровизация и государственное управление 119 (эта приоритетная задача освещена во втором разделе настоящей главы) и налаживание диалога между правительством и гражданским обществом (эта приоритетная задача освещена в третьем разделе настоящей главы). В роли таких институтов могут выступать правительственные организации, такие как Счетная палата правительства США (US Government Accountability Office), или независимые от правительства структуры, такие как Институт государст- венного управления (Institute for Government) Соединенного Королевства или нидерландский Институт проблем эффективности государственного сектора (Institute for Public Sector Efficiency Studies), который исследует эффективность деятельности государственного сектора. Институты гражданского общества могут содействовать поддержанию ка- чества эмпирического анализа, осуществляемого в целях государственного управления, взяв на себя функцию досконального исследования проблем и та- ким образом выступая по отношению к государственным институтам в роли проверяющего. Институт фискальных исследований (Institute for Fiscal Studies) снискал себе отличную репутацию благодаря первоклассному анализу бюдже- тов, принимаемых британским правительством; его анализ дополняет собой анализ, который проводит правительственное Бюро бюджетной ответствен- ности (Office for Budget Responsibility), обеспечивая британскому государству мощное сочетание сдержек и противовесов в бюджетно-налоговой сфере. В странах ЕЦА, которые обладают более высоким потенциалом, подобные ин- ституты способны создавать общественное благо, улучшающее качества госу- дарственного управления в целом. НГО могут отслеживать и анализировать эффективность функционирова- ния правительства в широком смысле. Так, например, европейская организа- ция Civic Space Watch поддерживает коллективные действия, направленные на обеспечение доступа к информации, ее оценки и свободного комментиро- вания, которые осуществляют различные группы гражданского общества и защитники индивидуальных и групповых прав. Такие платформы и экосис- темы способствуют взаимодействию между системой гражданской службы и гражданским обществом, а в долгосрочной перспективе усиливают потенциал государственного управления. Благотворное влияние гражданского общества может оказаться под угро- зой, если правительство станет воспринимать его критику в штыки. При ав- торитарных режимах такая критика отвращает эмпирически настроенные организации от вхождения в экосистему и снижает качество эмпиризма в по- литической системе. Содействие развитию гражданского общества, особенно в странах, где оно отсутствует, - необходимая отправная точка для достижения подотчетности правительств. Официальные механизмы подотчетности необходимы для конструктивно- го взаимодействия между правительствами и гражданским обществом. Ког- да гражданское общество вскрывает факты коррупции или непредоставления услуг, должны вступать в действие такие официальные механизмы (высшие ревизионные органы, регулирующие органы, судебная система). 120 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Расширение доступа к правительственной информации и данным Правительства должны сделать так, чтобы информация об их деятельности и результаты ее анализа были с малыми затратами доступны гражданскому обществу. К примерам инициатив, направленных на решение этой задачи, от- носятся Орхусская конвенция (Aarhus Convention), в которой зафиксированы права европейской общественности на получение информации об окружа- ющей среде, находящейся в ведении государственных властей (UNECE 1993), и законы о свободе информации (ЗСИ), принятые во многих странах ЕЦА.19 Такие инициативы должны быть подкреплены соответствующими протокола- ми и полномочиями, достаточными для того, чтобы контролировать и дисци- плинировать стороны, нарушающие дух закона. Граждане, не удовлетворен- ные решениями правительства по их запросам, поданным на основании ЗСИ, должны иметь право на пересмотр таких решений в суде. Предоставление свободного доступа к данным еще не гарантирует, что гра- жданское общество будет ими пользоваться. Необходимо создавать стимулы, побуждающие граждан превращать необработанные правительственные дан- ные в убедительную и удобоваримую информацию и решения. Одним из спо- собов добиться этого служит организация хакатонов. В 2018 году Государствен- ное агентство по вопросам электронного правительства Болгарии совместно с рядом партнеров провело «Балканский хакатон», цель которого была сфор- мулирована как генерирование инновационных идей в интересах социального прогресса (Balkan Hackathon 2020). В 2014 году украинская НГО «SocialBoost», популяризирующая использо- вание открытых данных в интересах прозрачности государственного управле- ния, организовала хакатон на тему социального предпринимательства (USAID 2015). В ответ на кризис, вызванный пандемией COVID-19, правительства ряда стран ЕЦА организовали хакатоны, призванные способствовать взаимодей- ствию с гражданским обществом в информационно-цифровом пространст- ве. Среди них - хакатон «HackYeah», который провела польская организация «GovTech Polska» (HackYeah 2020) и хакатон «#WeVsVirus», организованный федеральным правительством Германии (Gegenhuber 2020). Правительствам следует помнить о потенциальных ответных рисках, кото- рые несет в себе искажение официальных данных. Те же платформы, которые обеспечивают доступ к широкому спектру данных (а именно социальные сети) могут быть использованы для дезинформации и распространения фальшивых новостей. Правительствам не следует прибегать к цензурированию и блоки- ровке информации. Вместо этого, им следует поощрять фактчекинг и анало- гичные стратегии, обеспечивающие достоверность распространяемой инфор- мации и повышающие качество общественной дискуссии. Правительствам следует также поддерживать обратную связь по вопросам использования ОГД организациями гражданского общества и отдельными гражданами, чтобы непрерывно наращивать положительную отдачу от пу- 19 Босния и Герцеговина стала первой балканской страной, которая приняла (в 2000 г.) закон о свободе ин-  формации. Данные, цифровизация и государственное управление 121 бликации и использования данных. Одних лишь прозрачности и открытости данных недостаточно для повышения качества услуг или обеспечения подо- тчетности правительств, если правительства не реагируют на результаты их использования. Поощрение гражданского действия в интересах реформирования государственного сектора Общества и правительства должны содействовать непосредственной обратной связи между гражданами и правительством. Там, где внедрение широкополос- ного доступа в Интернет запаздывает, его необходимо расширять. Гражданское участие имеет больше шансов на успех в тех вопросах, в кото- рых граждане разбираются лучше, чем государственные чиновники (см. врезку 2.6). Это не относится к технически сложным областям, таким как регулирова- ние коммунального обслуживания. Заинтересованным сторонам следует сос- редоточиться на преодоление административных барьеров там, где участие граждан могло бы быть наиболее действенным. Замыкание цикла обратной связи в форме информирования граждан о том, какие меры приняты правительством в ответ на их рекомендации, позволяет правительству заручиться общественным доверием. Чтобы у граждан был сти- мул поддерживать обратную связь, правительства должны демонстрировать волю и способность решать проблемы, которые вызывают у граждан озабочен- ность (World Bank 2016). По всей вероятности, существенную роль в этом смогут сыграть механизмы совместной работы, предусматривающие сотрудничество между должностными лицами государства и гражданами с целью осущест- вления тех или иных проектов или мероприятий (разновидность совместного управления, рассмотренного в предыдущем разделе). Такие механизмы опи- раются на навыки и информацию каждой из групп. Правительствам следует пробовать различные способы вовлечения граждан в совместную работу по производству данных и извлечению пользы из находящихся в распоряжении граждан данных об их предпочтениях и местных ограничениях. Такое взаимодействие должно быть частью процесса, направленного на по- вышение восприимчивости государственного сектора к местным нуждам. От- правной точкой для непосредственного вовлечения граждан служит создание централизованного вебсайта, посредством которого физические лица могли бы обращаться к правительству по вопросам, вызывающим у них озабочен- ности, или оставлять отзывы о качестве обслуживания. Только в 28 из 50 стран региона действуют такие порталы. В большинстве стран Центральной Азии и Восточной Европы, а также в некоторых странах Центральной Европы и на Западных Балканах таких вебсайтов нет. Поскольку у многих людей, особенно в социально уязвимых сообществах, может не быть доступа к цифровым кана- лам, или они могут не знать об этих вебсайтах, следует налаживать и аналого- вые каналы связи. 122 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Дальнейшие исследования Чтобы лучше понять и эффективнее решать проблемы, описанные в настоя- щей главе, необходимы исследования. Постепенное внедрение доказательного подхода в системе гражданской службы должно сопровождаться изучением его действенности. Результаты такого изучения послужат руководителям и лицам, принимающим политические решения, инструментами, которые не- обходимы для корректировки и масштабирования их программ. Более того, исследования, посвященные тому, как и с какой целью гражданское общество использует ОГД, помогут сделать выводы, позволяющие усилить благотворное влияние революции в сфере данных на производительность и подотчетность правительства. Перечень исследовательских задач, связанных с применением эмпириче- ских методов в государственном секторе, очень богат. Чтобы укомплектовать гражданскую службу кадрами и коллективами, ориентированными на исполь- зование данных, важно исследовать вопросы управления людскими ресурса- ми. Необходимо ответить на вопросы о том, каким образом можно (а) привле- кать и удерживать талантливых, высококвалифицированных и инновационно мыслящих сотрудников; (б) повышать потенциал действующих сотрудников в области работы с данными и цифровыми технологиями; (в) структурировать систему оценки результатов сотрудников и их продвижения по службе, чтобы она стимулировала рост производительности и применение эмпирического подхода; и (г) объединять сотрудников с разными наборами навыков, опытом и биографиями в сплоченные коллективы, вооруженные всем необходимым и имеющие мотивацию для использования плодов, которые дает революция в сфере данных, в государственном секторе. Важно также понять, какие страте- гии в наибольшей степени способствуют повышению качества услуг (напри- мер, реформы всей гражданской службы или секторальные реформы). Действенность как индивидуальных, так и организационно-групповых под- ходов может варьироваться в зависимости от структуры коллективов и характе- ра решаемых ими задач. Исследования могут пролить свет на эти зависимости. Учитывая то, как информация соотносится с иерархией, можно также иссле- довать, в какой степени обмен знаниями способен влиять на изменение пред- ставлений, норм и практических подходов на разных уровнях государственной службы. Результаты таких исследований могут быть полезными для внедрения новых норм и протоколов и способствовать принятию на вооружение и ис- пользованию новых систем, основанных на данных и цифровых технологиях. Можно также посвятить исследования факторам, побуждающим граждан- ское общество обращаться к ОГД. Изучение факторов, стимулирующих ис- пользование и практическое применение ОГД и препятствующих им, помогло бы вырабатывать и проводить в жизнь политику, способствующую взаимодей- ствию и информационному обмену между системой гражданской службы и гражданским обществом. Такая обратная связь подтолкнула бы правительства к большей подотчетности и ориентации на инновации и эмпирические под- ходы. Данные, цифровизация и государственное управление 123 В ходе оценки воздействия можно анализировать результаты использова- ния ОГД. Для проведения такого анализа необходимо определить цели вне- дрения ОГД и разработать стандартные критерии оценки. Кроме того, важно оценивать, как реформы гражданской службы, связанные с внедрением эмпи- рических подходов, воздействуют на ее восприятие гражданами, так как это позволит понять, что нужно для того, чтобы заручиться общественной поддер- жкой для проведения в том же направлении еще более амбициозных реформ. Сотрудничество с научными институтами и экспертно-аналитическими центрами способно дать толчок более масштабным и быстрым инновациям. Можно пригласить к использованию данных государственной службы сторон- них партнеров. Такие данные необходимо публиковать в стандартном порядке, а процесс сбора данных должен документироваться. Результаты анализа могут быть использованы для придания динамики дальнейшему внедрению в систе- ме государственной службы инноваций в области применения эмпирических методов. Создание возможностей для организации стипендиальных программ и стажировок с участием эмпирически ориентированных научных работников и частных аналитиков также может принести пользу. Список использованной литературы Aghion, P., and J. Tirole. 1997. “Formal and Real Authority in Organizations.” Journal of Political Economy 105 (1): 1–29. Andersen, T.B. 2009. “E-Government as an Anti-Corruption Strategy.” Information Eco- nomics and Policy 21 (3): 201–10. doi:10.1016/j.infoecopol.2008.11.003. Ajzenman, N., T. Cavalcanti, and D. Da Mata. 2020. “More than Words: Leaders’ Speech and Risky Behavior During a Pandemic.” Working paper. https://papers. ssrn.com/sol3/ papers.cfm?abstract_id=3582908. Arizti, P., D.J. Boyce, N. Manuilova, C. Sabatino, R. Senderowitsch, and E. Vila. 2020. Build- ing Effective, Accountable, and Inclusive Institutions in Europe and Central Asia: Les- sons from the Region. Washington, DC: World Bank. Attard, J., F. Orlandi, S. Scerri, and S. Auer. 2015. “A Systematic Review of Open Govern- ment Data Initiatives.” Government Information Quarterly 32 (4): 399– 418. Azulai, M., I. Rasul, D. Rogger, and M. Williams. 2020. “Can Training Improve Organiza- tional Culture? Experimental Evidence from Ghana’s Civil Service.” Working Paper. http://www.danrogger.com/files/papers/Azulaietal_2020_ Can%20Training%20Im- prove%20Organizational%20Culture.pdf. Balkan Hackathon. 2020. https://www.balkanhackathon.eu/. Accessed February 5, 2021. Bandiera, O., and I. Rasul. 2006. “Social Networks and Technology Adoption in Northern Mozambique.” Economic Journal 116 (514): 869–902. 124 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Banerjee, A., A.G. Chandrasekhar, E. Duflo, and M.O. Jackson. 2013. “The Diffusion of Microfinance.” Science 341 (6144): 1236498. Banerjee, A., E. Duflo, C. Imbert, S. Mathew, and R. Pande. 2020. “E-Governance, Ac- countability, and Leakage in Public Programs: Experimental Evidence from a Financial Management Reform in India.” American Economic Journal: Applied Economics 12 (4): 39–72. Baranek, Musolff, and Titl. 2020. “Data transparency, public oversight and collusion in e- procurement.” Accessed at: https://www.econpol.eu/sites/default/files/2020-10/ Work- ing_Paper_Titl_Vitezslav_Collusion_in_auctions.pdf. Barrera, O., S. Guriev, E. Henry, and E. Zhuravskaya. 2020. “Facts, Alternative Facts, and Fact Checking in Times of Post-Truth Politics.” Journal of Public Economics 182: 104–13 Barry, E., and B. Bannister. 2014. “Barriers to Open Data Release: A View from the Top.” Information Polity 19: 129–52. Bearfield, D.A., and A.O. Bowman. 2017. “Can You Find It on the Web? An Assessment of Municipal E-Government Transparency.” American Review of Public Administration 33 (6): 847–53. Bernstein, D., F. Recanatini, and E. Georgieva-Andonovska. 2018. Public Sector Gover- nance Indicators for EU Regions. World Bank: Washington, DC Bertelsmann Stiftung. 2020. Bertelsmann Transformation Index 2020. Available at: https:// www.bti-project.org/en/home. Besley, T., and M. Ghatak. 2005. “Competition and Incentives with Motivated Agents.” American Economic Review 95 (3): 616–36. Bialas, S. 2013. “The Home-Country Culture as One of the Factors of Human Resource Management: A Case of MNCS in Poland.” in Active Citizenship by Knowledge Man- agement & Innovation: Proceedings of the Management, Knowledge and Learning International Conference 2013. ToKnowPress: Celje, Slovenia. BTS. 2019. A Fully-Fledged Private eGov Cloud for Moldova. https://bts.md/ project/ a-fully-fledged-private-governmental-cloud/. Accessed February 5, 2021. Burlig, F., and A.W. Stevens. 2019. “Reap What Your Friends Sow: Social Networks and Technology Adoption.” Working Paper. https://static1.squarespace.com/ static/558eff8ce4b023b6b855320a/t/5d6585987c74b3000110c495/1566934426266/ Burlig_Stevens_RWYFS.pdf. Callen, M., S. Gulzar, S.A. Hasanain, M.Y. Khan, and A.B. Rezaee. 2020. “Data and Policy Decisions: Experimental Evidence from Pakistan.” Journal of Development Economics 146: 10253. Carolan, L. 2016. Open Data, Transparency and Accountability: Topic Guide. GSDRC, Uni- versity of Birmingham, United Kingdom. Данные, цифровизация и государственное управление 125 Chopra. A. 2014. Innovative State: How New Technologies Can Transform Government. New York: Atlantic Monthly Press. Church, J. A. 2017. “Civil Society and the Open Data Movement.” Quarterly Journal of Government Information Practice and Perspective 45 (3): 5–8. Connolly, J., and R. Pyper. 2020. “Public Servants and Corporate Governance Failures: Developing for the Future by Learning from the Past.” In The Palgrave Handbook of the Public Servant, ed. H. Dickinson and H. Sullivan. London: Palgrave Macmillan. Cook, J.S. 2010. “Economic Issues in Funding and Supplying Public Sector Information.” In Access to Public Sector Information: Law, Technology and Policy, vol. 1, ed. B. Fitzgerald. Sydney: Sydney University Press. Cooper, C. 2018. “Public Servants, Anonymity, and Political Activity Online: Bureaucratic Neutrality in Peril?” International Review of Administrative Sciences 86 (3): 496–512. Cordella, A., and F. Contini. 2020. Digital Technologies for Better Justice. Discussion Paper IDB-DP-761, Inter-American Development Bank, Washington, DC. Cumbie, B.A., and B. Kar. 2016. “A Study of Local Government Website Inclusiveness: The Gap between E-Government Concept and Practice.” Information Technology for De- velopment 22 (1): 15–35. doi:10.1080/02681102.2014.906379. Dal Bó, E., F. Finan, and M.A. Rossi. 2013. “Strengthening State Capabilities: The Role of Financial Incentives in the Call to Public Service.” Quarterly Journal of Economics 128 (3): 1169–218. Davenport, T., R. Eccles, and L. Prusak. 1992. “Information Politics.” Sloan Management Review 34: 53–65. Davies, T. 2010. “Open Data, Democracy and public sector reform. A look at Open Gov- ernment Data Use from Data.gov.uk.” Working paper. http://www. opendataimpacts. net/report/wp-content/uploads/2010/08/How-is-open- government-data-being-used- in-practice.pdf. Dawes, S., L. Vidiasova, and O. Parkhimovich. 2016. “Planning and Designing Open Gov- ernment Data Programs: An Ecosystem Approach.” Government Information Quar- terly 33: 15–27. De Blasio, E., and M. Sorice. 2016. “Open Government: A Tool for Democracy?” Media Studies 7 (14). DE JURE (Data and Evidence for Justice Reform). 2019. Data and Evidence for Justice Reform. World Bank, Washington, DC. http://pubdocs.worldbank.org/ en/923891592406548876/DE-JURE-Brief.pdf. Demirgüç-Kunt, A., M. Lokshin, and I. Torre. 2020. “Opening-up Trajectories and Eco- nomic Recovery: Lessons after the First Wave of the COVID-19 Pandemic.” Policy Re- search Working Paper 9480, World Bank, Washington, DC. 126 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Đorđević, B. 2016. “Impact of National Culture on International Human Resource Management.” Economic Themes 54 (2): 281–300. Durkiewicz, J., and T. Janowski. 2018. “Is Digitalization Improving Governance Quality? Correlating Analog and Digital Benchmarks.” In Proceedings of the 18th European Conference on Digital Government, 48–56. Academic Conferences and Publishing Limited, Reading, UK. EBRD (European Bank for Reconstruction and Development). 2020. Transition Report 2020. London. EC. 2019. Directive (EU) 2019/1024 of the European Parliament and of the Council of 20 June 2019 on open data and the re-use of public sector information PE/28/2019/ REV/1, accessed at: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/ TXT/?qid=156156311 0433&uri=CELEX:32019L1024. Enikolopov, R., A. Makarin, and M. Petrova. 2020. “Social Media and Protest Participation: Evidence from Russia.” Econometrica 88 (4): 1479–514. Enikolopov, R., M. Petrova, and K. Sonin. 2018. “Social Media and Corruption.” American Economic Journal: Applied Economics 10 (1): 150–74. EU (European Union). 2017. New European Interoperability Framework: Promoting Seam- less Services and Data Flows for European Public Administrations. Brussels. ———. 2021. Data Protection in the EU. https://ec.europa.eu/info/law/law-topic/ data- protection/data-protection-eu_en. European Data Portal. 2019. Open Data Maturity Report 2019. European Commission, Directorate-General of Communications, Networks, Content and Technology, Brussels. doi: 10.2830/073835. Eurostat. 2019. ICT Statistics 2019. Available at: https://ec.europa.eu/eurostat/web/ digi- tal-economy-and-society. Gallup. 2019. Gallup World Poll 2019. https://www.gallup.com/home.aspx. Gegenhuber, Thomas. 2020. “Countering Coronavirus with Open Social Innovation.” Stan- ford Social Innovation Review, April 29. Gentzkow, M., and J. Shapiro. 2006. “Media Bias and Reputation.” Journal of Political Economy 114 (2): 280–316. Gindling, T.H., N. Mossaad, and D. Newhouse. 2020. “Self-Employment Earnings Premi- ums/Penalties and Regulations: Evidence from Developing Economies.” Small Busi- ness Economics 55 (2): 507–27. Gogeanu, G.A. 2015. “The Relationship between Organizational Culture and Human Re- sources Management.” Journal of Business and Public Administration 6 (2): 50–66. Goldsmith, S., and S. Crawford. 2014. The Responsive City: Engaging Communities through Data-Smart Governance. San Francisco: Jossey-Bass. Данные, цифровизация и государственное управление 127 Gorgulu, N., G. Sharafutdinova, and J. Steinbuks. 2020. “Political Dividends of Digital Participatory Governance: Evidence from Moscow Pothole Management.” Policy Re- search Working Paper 9445, World Bank, Washington, DC. Government of Germany. 2021. Data Strategy of the German Federal Government. Berlin. GovTechLeaders. 2018. How Can the Public Sector Overcome the Digital Skills Barrier? https://www.govtechleaders.com/2018/04/27/how-can-the-public-sector- overcome- the-digital-skills-barrier/. Grinberg, N., K. Joseph, L. Friedland, B. Swire-Thompson, and D. Lazer. 2019. “Fake News on Twitter during the 2016 US Presidential Election.” Science 363 (6425): 374–78. Grossman, G., Humphreys, M. and G. Sacramone-Lutz. 2020. “Information Technology and Political Engagement: Mixed Evidence from Uganda.” Journal of Politics 82(4): 1321–36. Grossman, G., Platas, M. R. and J. Rodden. 2018. “Crowdsourcing accountability: ICT for service delivery.” World Development 112: 74–87. Guess, A., J. Nagler, and J. Tucker. 2019. “Less Than You Think: Prevalence and Predictors of Fake News Dissemination on Facebook.” Science Advances 5 (1). https://advances. sciencemag.org/content/5/1/eaau4586. Guriev, S., N. Melnikov, and E. Zhuravskaya. Forthcoming. “3G and Confidence in Govern- ment.” Quarterly Journal of Economics. HackYeah. 2020. https://hackyeah.pl/. Accessed February 5, 2021. Halonen, A. 2012. Being Open about Data. http://finnishinstitute.org.uk/images/ stories/ pdf2012/being percent20open percent20about percent20data.pdf. Hammerschmid, G., Van de Walle, S., Oprisor, A., and V. Štimac. 2013. “Trends and Impact of Public Administration Reforms in Europe: Views and Experiences from Senior Public Sector Executives.” COCOPS (Coordinating for Cohesion in the Public Sector of the Future), European Policy Brief, September. Rotterdam, https:// ec.europa.eu/research/ social-sciences/pdf/policy_briefs/cocops-policy-brief.pdf. Hashim, A. and W P. Piatti-Fünfkirchen. 2018. “Lessons from Reforming Financial Manage- ment Information Systems: A Review of the Evidence.” Policy Research Working Paper 8312, World Bank, Washington, DC. Hashim, A., M. Piatti-Fünfkirchen, W.P. Onipede Cole, A. Naqvi, A. Minallah, M. Prathna, and S. So. 2019. “The Use of Data Analytics to Assess the Functioning of a Govern- ment’s Financial Management Information System: an Application to Pakistan and Cambodia.” Policy Research Working Paper 8689, World Bank: Washington, DC. 128 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Hasnain, Z., D. O. Rogger, D. J. Walker, K.M. Kay, and R. Shi. 2019. Innovating Bureau- cracy for a More Capable Government. Washington, DC: World Bank. http://docu- ments.worldbank.org/curated/en/249891549999073918/Innovating- Bureaucracy-for- a-More-Capable-Government. Hausman, D. 1998. “Economics, Philosophy of.” In Routledge Encyclopedia of Philosophy, vol. 3, ed. Edward Craig, 211–22. London: Routledge. Heichlinger, A., N. Hammerschmid, G. Thijs, and K. Attström. 2018. Public Administration Reform in Europe: Conclusions, Lessons Learned, and Recommendations for Future EU Policy. Brussels: European Commission. Hellberg, A.S., and K. Hedström. 2015. “The Story of the Sixth Myth of Open Data and Open Government.” Transforming Government: People, Process and Policy 9 (1): 35–51. Helliwell, J.F., H. Huang, S. Grover, and S. Wang. 2018. “Empirical Linkages between Good Governance and National Well-Being.” Journal of Comparative Economics 46 (4): 1332–46. Henry, E., E. Zhuravskaya, and S. Guriev. 2021. “Checking and Sharing Alt-Facts.” Working Paper. https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=3597191. Hinz, O., B. Skiera, C. Barrot, and J.U. Becker. 2011. “Seeding Strategies for Viral Market- ing: An Empirical Comparison.” Journal of Marketing 75: 55–71. Hjort, J., D. Moreira, G. Rao, and J.F. Santini. 2019. “How Research Affects Policy: Experi- mental Evidence from 2,150 Brazilian Municipalities.” NBER Working Paper w25941, National Bureau of Economic Research, Cambridge, MA. Hobbs, W., and M. Roberts. 2018. “How Sudden Censorship Can Increase Access to Infor- mation.” American Political Science Review 112 (3): 621–36. Hong, L., and S. Page. 2001. “Problem Solving by Heterogeneous Agents.” Journal of Economic Theory 97 (1): 123–63. Hujiboom, N., and T. Van den Broek. 2011. “Open Data: An International Comparison of Strategies.” European Journal of ePractice 12: 4–16. ILOSTAT. 2020. “Employment by Sex and Institutional Sector–Annual.” Table EMP_TEMP_ SEX_INS_NB_A. accessed at: https://www.ilo.org/shinyapps/ bulkexplorer6/?lang=en& segment=indicator&id=EMP_TEMP_SEX_INS_NB_A. IMF (International Monetary Fund). n.d. World Economic Outlook Dataset. Washington, DC. ———. 2020a. Fiscal Monitor. Washington, DC. ———. 2020b. Cyber Risk is the New Threat to Financial Stability. Accessed at: https:// blogs.imf.org/2020/12/07/cyber-risk-is-the-new-threat-to-financial-stability/. Islam, A.M., and D. Lederman. 2020. Data Transparency and Long-Run Growth. World Bank, Washington, DC. Данные, цифровизация и государственное управление 129 Janssen, M., Y. Charalabidis, and A. Zuiderwijk. 2012. “Benefits, Adoption Barriers and Myths of Open Data and Open Government.” Information Systems Management 29 (4): 258–68. Jetzek, T., M. Avital, and N. Bjorn-Andersen. 2014. “Data-Driven Innovation through Open Government Data.” Journal of Theoretical and Applied Electronic Commerce Research 9 (2): 100–20. Kaarakainen, M.T., O. Kivinen, and T. Vainio. 2017. “Performance-Based Testing for ICT Skills Assessing: A Case Study of Students and Teachers’ ICT Skills in Finnish Schools.” Universal Access in the Information Society 17. https://doi.org/10.1007/ s10209-017- 0553-9. Kattel, R. and I. Mergel. 2019. “Estonia’s Digital Transformation: Mission Mystique and the Hiding Hand.” in Compton. M. and P. ‘t Hart (eds.) Great Policy Successes, Oxford University Press: Oxford. Kaufmann, D., and A. Kraay. 2002. “Growth without Governance.” Economia 3 (1): 169–230. Kaufmann, D., A. Kraay, and M. Mastruzzi. 2006. “Measuring Governance Using Cross- Country Perceptions Data.” In International Handbook on the Economics of Corrup- tion, ed. S. Rose-Ackerman. Cheltenham, United Kingdom: Edward Elgar. Khemani, S., E. Dal Bo, C. Ferraz, F. Finan, C. Stephenson, A. Odugbemi, D. Thapa, and S. Abrahams. 2016. Making Politics Work for Development: Harnessing Transparency and Citizen Engagement. Policy Research Report 106337, World Bank, Washington, DC. Kochanova, A., Z. Hasnain, and B. Larson. 2020. “Does E-Government Improve Govern- ment Capacity? Evidence from Tax Compliance Costs, Tax Revenue, and Public Pro- curement Competitiveness.” World Bank Economic Review 34 (1): 101–20. Landemore, H. 2015. “Inclusive Constitution-Making: The Icelandic Experiment.” The Journal of Political Philosophy 23 (2): 166–191. Lazear, E.P. 1999. “Globalisation and the Market for Team-Mates.” Economic Journal 109 (454): 15–40. Lewis-Faupel, S., Y. Neggers, B.A. Olken, and R. Pande. 2016. “Can Electronic Procure- ment Improve Infrastructure Provision? Evidence from Public Works in India and Indo- nesia.” American Economic Journal 8 (3): 258–83. Ma, L., and Y. Zheng. 2017. “Does E-Government Performance Actually Boost Citizen Use? Evidence from European Countries.” Public Management Review 20 (10): 1513–32. Máchová, R., and M. Lněnička. 2016. “Exploring the Emerging Impacts of Open Data in the Public Sector.” Proceedings of the 20th International Conference Current Trends in Public Sector Research. Masarykova Univerzita, Brno, Czech Republic. 130 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Maderick, J.A., S. Zhang, K. Hartley, and G. Marchand. 2015. “Preservice Teachers and Self-Assessing Digital Competence.” Journal of Educational Computing Research 54: 325–51. Malena, C., R. Forster, and J. Singh. 2004. “Social Accountability: An Introduction to the Concept and Emerging Practice” Social Development Paper no. 76, World Bank: Wash- ington, DC. Mastracci, S.H. 2009. “Evaluating HR Management Strategies for Recruiting and Retaining IT Professionals in the U.S. Federal Government.” Public Personnel Management 38 (2): 19–34. Mastrobuoni, G. 2020. “Crime Is Terribly Revealing: Information Technology and Police Productivity.” Review of Economic Studies 87 (6): 2727–53. Melchor, O.H. 2013. “The Government Workforce of the Future: Innovation in Strategic Workforce Planning in OECD Countries.” OECD Working Paper on Public Governance 21: 5–41. Meyer-Sahling, J. 2009. “Sustainability of Civil Service Reforms in Central and Eastern Europe Five Years after EU Accession.” SIGMA Paper 44, Organisation for Economic Co-operation and Development, Paris. Mizala, A., P. Romaguera, and S. Gallegos. 2011. “Public–Private Wage Gap in Latin Amer- ica (1992–2007): A Matching Approach.” Labour Economics 18: S115–31. Moore, M., and J. Hartley. 2008. “Innovations in Governance.” Public Management Review 10 (1): 3–20. Munteanu, A. 2015. “National and Organizational Culture Influence on The Implementa- tion of Strategic Human Resources Management In Organizations.” In Contemporary Issues and Challenges in Human Resource Management, ed. K. Stankiewicz, 32–40. Gdansk, Poland: Gdansk University of Technology. Nagaraj, A., E. Shears, and M. de Vaan. 2020. “Improving Data Access Democratizes and Diversifies Science.” Proceedings of the National Academy of Sciences 117 (38): 23490–98. Nam, T. 2014. “Assessing Operational and Collaborative Performance Management: A Case Study of Philly Stat.” International Journal of Public Administration 37: 514–27. Negoita, M. 2018. “Beyond Performance Management: A Networked Production Model of Public Service Delivery.” Public Performance & Management Review 41 (2): 253–76 Noveck, B.S. 2009. Wiki Government: How Technology Can Make Government Better, Democracy Stronger and Citizens More Powerful. Washington, DC: Brookings Institu- tion Press. O’Connor, K., C. Knox, and S. Janenova. Forthcoming. “Bureaucrats, Authoritarianism, and Role Conceptions.” Review of Public Personnel Administration. Данные, цифровизация и государственное управление 131 OECD (Organisation for Economic Co-operation and Development). 2019. The Path to Becoming a Data-Driven Public Sector. Paris. Okunogbe, O., and V. Pouliquen. 2018. “Technology, Taxation, and Corruption: Evidence from the Introduction of Electronic Tax Filing.” Policy Research Working Paper 8312, World Bank, Washington, DC. Open Government Partnership. 2020. “Open Government Declaration.” https://www. opengovpartnership.org/process/joining-ogp/open-government-declaration/. Ac- cessed December 15, 2020. Prat, A., and D. Strömberg. 2013. “The Political Economy of Mass Media.” In Advances in Economics and Econometrics: Theory and Applications, Proceedings of the Tenth World Congress of the Econometric Society. Cambridge University Press. PRS Group. 2020. International Country Risk Guide. https://epub.prsgroup.com/ products/ icrg/international-country-risk-guide-icrg#. Qin, B., D. Strömberg, and Y. Wu. 2019. “Social Media, Information Networks, and Protests in China.” Working Paper. https://conference.nber.org/conf_papers/ f130029.pdf. Ramos-Maqueda, M., and D. Chen. 2020. “The Role of Justice in Development: The Data Revolution.” Working paper. https://users.nber.org/~dlchen/papers/The_ Role_of_Jus- tice_in_Development.pdf. Reale, G. 2014. “Opportunities and Differences of Open Government Data Policies in Europe.” Athens Journal of Social Sciences 1 (3): 195–205. Resh, W., T. Moldogaziev, S. Fernandez, and C.A. Leslie. 2019. “Reversing the Lens: As- sessing the Use of Federal Employee Viewpoint Survey in Public Administration Re- search.” Review of Public Personnel Administration. https:// doi.org/10.1177/ 0734371X19865012. Richmond, C.J., and others. 2019. “Reassessing the Role of State-Owned Enterprises in Central, Eastern and Southeastern Europe.” European Departmental Paper Series 19, International Monetary Fund, Washington, DC. Rogger, D. 2017. “Who Serves the Poor? Surveying Civil Servants in the Developing World.” Policy Research Working Paper 8051, World Bank, Washington, DC. Rogger, D., and R. Somani. 2018. “Hierarchy and Information.” Policy Research Working Paper 8644, World Bank, Washington, DC. Ruijer, E., F. Détienne, M. Baker, J. Groff, and A. J. Meijer. 2020. “The Politics of Open Government Data: Understanding Organizational Responses to Pressure for More Transparency.” American Review of Public Administration 50 (3): 260–74. Ruijer, E., S. Grimmelikhuijsen, J. van den Berg, and A. Meijer. 2020. “Open Data Work: Understanding Open Data Usage from a Practice Lens.” International Review of Admin- istrative Sciences 86 (1): 3–19. 132 Всемирный Банк • Доклад об экономике региона ЕЦА • Весна 2021 Ruijer, E.H., and E. Martinius. 2017. “Researching the Democratic Impact of Open Govern- ment Data: A Systematic Literature Review.” Information Polity 22 (4): 233–50. Schuster, C., L. Weitzman, K.S. Mikkelsen, J. Meyer-Sahling, K. Bersch, F. Fukuyama, P. Paskov, D. Rogger, D. Minstree, and K. Kay. 2020. “Responding to COVID-19 through Surveys of Public Servants.” Public Administration Review 80 (5): 792–96. Stiglitz, J. 2015. “Inequality and Economic Growth.” Political Quarterly 86 (S1): 134– 55. Thijs, N., G. Hammerschmid, and E. Palaric. 2018. A Comparative Overview of Public Ad- ministration Characteristics and Performance in EU28. Publications Office of the Euro- pean Union, Brussels. Thomson, A., M. Veall, and A. Sweetman. 2018. “Is There Evidence of an Information and Communication Technology Labour Shortage in the Canadian Labour Force Survey?” Canadian Public Policy 44 (S1): S1–S2. Ubaldi, B. 2013. “Open Government Data: Towards Empirical Analysis of Open Govern- ment Data Initiatives.” OECD Working Paper on Public Governance 22, Organisation for Economic Co-operation and Development, OECD Publishing, Paris. Uhlir, P.F. 2009. The Socioeconomic Effects of Public Sector Information on Digital Net- works: Toward a Better Understanding of Different Access and Reuse Policies: Work- shop Summary. US National Committee CODATA, in cooperation with the Organisa- tion for Economic Co-operation and Development. http:// www.nap.edu/catalog. php?record_id=12687. UN (United Nations). 2012. E-Government Survey 2012. New York. UNECE (United Nations Economic Commission for Europe). 1993. Convention on Access to Information, Public Participation in Decision-Making and Access to Justice in Envi- ronmental Matters. June 25, Aarhus, Denmark. USAID (US Agency for International Development). 2015. “Hackathon Aims to Help Ukraine Government Better Support its Displaced Citizens. Science, Technology, In- novation, and Partnerships.” Washington, DC. US Federal Government. 2021. Federal Data Strategy: Leveraging Data as a Strategic As- set. https://strategy.data.gov/background/. Accessed February 5, 2021. Van Ooijen, C., B. Ubaldi, and B. Welby. 2019. “A Data-Driven Public Sector: Enabling the Strategic Use of Data for Productive, Inclusive and Trustworthy Governance.” OECD Working Paper on Public Governance 33, Organisation for Economic Co- operation and Development, Paris. https://doi.org/10.1787/09ab162c-en. Verhulst, S. and A. Young. 2016. Open Data Impact. When Demand and Supply Meet. The GovLab, New York University: New York City, NY. Available at: https:// www.thegovlab. org/static/files/publications/open-data-impact-key-findings.pdf. Данные, цифровизация и государственное управление 133 Vosoughi, S., D. Roy, and S. Aral. 2018. “The Spread of True and False News Online.” Sci- ence 359 (6380): 1146–51. Weerakkody, V., Z. Irani, K. Kapoor, U. Sivarajah, and Y.K. Dwivedi. 2017. “Open Data and Its Usability: An Empirical View from the Citizen’s Perspective.” Information Systems Frontiers 19 (2): 285–300. WEF (World Economic Forum). 2018. The Global Competitiveness Report 2017–2018. Williams, M., and L. Yecalo-Tecle. 2020. “Innovation, Voice, and Hierarchy In The Public Sector: Evidence From Ghana’s Civil Service.” Governance 33 (4): 789–807. World Bank. 1991. Managing Development: The Governance Dimension. Washington DC. ———. 2006. World Development Report: Equity and Development. Washington, DC. ———. 2012. World Development Report: Gender Equality and Development. Washing- ton, DC. ———. 2016. World Development Report: Digital Dividends. Washington, DC. ———. 2017. World Development Report: Governance and the Law. Washington, DC. ———. 2020a. Finding Fraud: GovTech and Fraud Detection in Public Administration. Washington, DC. ———. 2020b. World Development Indicators. Washington, DC. Available at: https:// datatopics.worldbank.org/world-development-indicators/. ———. 2020c. World Governance Indicators. Washington, DC. Available at: https:// info. worldbank.org/governance/wgi/. ———. 2020d. Worldwide Bureaucracy Indicators Version 1.1. Washington, DC. Available at: https://databank.worldbank.org/source/worldwide-bureaucracy- indicators-(wwbi). ———. 2021. World Development Report 2021: Data for Better Lives. Washington, DC. World Justice Project. 2020. “WJP Rule of Law Index.” Available at https:// worldjusticepro- ject.org/our-work/research-and-data/wjp-rule-law-index-2020. World Wide Web Foundation. 2018. Open Data Barometer - Leaders Edition. World Wide Web Foundation: Washington, DC. Available at https://opendatabarometer. org/doc/ leadersEdition/ODB-leadersEdition-Report.pdf. Zhuravskaya, E., M. Petrova, and R. Enikolopov. 2020. “Political Effects of the Internet and Social Media.” Annual Review of Economics 12: 415–38. Zuiderwijk, A., and M. Janssen. 2014. “Open Data Policies, Their Implementation and Im- pact: A Framework for Comparison.” Government Information Quarterly 31 (1): 17–29. Доклад Всемирного банка об экономике региона Европы и Центральной Азии Весна 2021 Данные, цифровизация и государственное управление Правительства играют важнейшую роль в странах региона Европы и Центральной Азии, где на долю государственных расходов приходится почти 40% валового внутреннего продукта, а в государственном секторе работает более 25% всего занятого населения, что намного выше среднемирового уровня, составляющего 16%. Государственный сектор региона нередко привлекает наиболее образованную рабочую силу. А идея расширения государственного сектора получает все больше поддержки ввиду старения населения (что требует увеличения объема таких услуг, как медицин- ская помощь и долгосрочный уход), роста неравенства и повышения спроса на перераспределение доходов, а также увеличения расходов, поскольку правительства принимают меры для решения проблем, возникших в результате кри- зиса, вызванного пандемией COVID-19. Важная роль правительств подчеркивает значение качества государственного управления для производительности и экономического роста, а также эффективного реагирования на экономические и социальные задачи региона. Цифровые технологии и революция в сфере данных открывают возможности для повышения эффективности, про- зрачности, оперативности реагирования и уровня доверия граждан, что оказывает прямое воздействие на качество государственного управления. Во всем мире качество работы правительств все больше зависит от того, насколько активно они используют в своей деятельности цифровые инструменты и GovTech в целях оптимизации управления, предоставления услуг и общего укрепления потенциала государства. Технологии и данные также имеют ключевое значение для развития сотрудничества между правительством и гражданским обществом с целью повышения эф- фективности государственного сектора и совершенствования предоставления услуг. Пандемия COVID-19 привлекла внимание к издержкам, которые влечет за собой промедление в проведении цифровизации и внедрении GovTech, и подчеркнула возможности, связанные с модернизацией госсектора. Всемирный банк Представительство в России Ул. Большая Молчановка, 36/1 121069 Москва, Россия Телефон: +7 495 745 7000 Факс: +7 495 745 7002 Интернет: worldbank.org/eca worldbank.org/ecace ISBN (electronic): 978-1-4648-1698-7 © 2021 International Bank for Reconstruction and Development / The World Bank Some rights reserved 1818 H Street NW, Washington, DC 20433 Telephone: 202-473-1000 Internet: www.worldbank.org This work is available under the Creative Commons Attribution 3.0 IGO license (CC BY 3.0 IGO) http://creativecommons.org /licenses/by/3.0/igo.